Ты не знаешь меня

Ле Карр Джорджия

— Ну, он все начал.

Таша хихикает.

— Кто это с тобой? — моментально спрашивает она.

— Ты ее не знаешь, — отвечаю я.

— Откуда ты знаешь? Я могу и знать, — упрямо говорит она.

Таша снова смеется.

— А мама ее знает?

— Нет, мама тоже ее не знает.

— Она ходила в мою школу?

— Лилиана, я же сказал, что ты не знаешь ее. Давай, вернемся к твоей проблеме с Томми?

— Но откуда ты знаешь, что я ее не знаю? Я знаю многих людей. Ты должен разрешить мне с ней

поговорить, папочка, — говорит она со взрослой интонацией с уверенностью, так говорит большинство людей.

Таша не может остановиться, продолжая хихикать.

Я поворачиваю голову к Таше.

— Хочешь поговорить с моей дочерью?

Пока я выруливаю на трассу М25, моя дочь тщательно допрашивает дочь подпольного русского мафиози, живущего в Лондоне. Прошло уже пятнадцать минут, а разговор их двих не прекращается.

— Вы должны обязательно прийти к нам в гости, — заявляет моя дочь. — Вам у нас понравится. У нас есть большая собака, маленькая кошка, рыбки, два озорных хомячка и много птиц. Если что вы можете переночевать в комнате для гостей. Вы же хотите приехать?

— Спасибо. Возможно, я когда-нибудь приеду.

— Приходите в эту пятницу, — приглашает Лилиана.

— Э... может, не в эту пятницу, — отвечает Таша.

— А что насчет субботы? — не отстает моя дочь.

— Лилиана. Сколько раз я должен тебе повторять, не заставляй других делать то, чего им не хочется?

— Я не заставляю Ташу. Она сказала, что хочет к нам приехать.

— Хорошо, — говорю я. — Таше уже пора. Попрощайся.

— Пока, Таша. Папа, по поводу Томми...

— Лилиана, я приеду и обсудим это позже, хорошо?

— Ох, ладно, — фыркает она.

— Хорошая девочка.

— Люблю тебя, — отвечает Лилиана.

— Увидимся.

— Скажи мне, что тоже меня любишь, — требует она.

— Я люблю тебя, тыковка.

— Пока, папочка, — радостно кричит она и отключается.

— Какой удивительный ребенок, — мечтательно говорит Таша.

— Особенно, когда живешь с ней 24 часа в сутки семь дней в неделю, — отвечаю я, но на самом деле, я чуть не лопаюсь от гордости, когда думаю о своей дочери.

— Мне нравятся такие дети, — говорит Таша. — Она такая смышленая и такая неугомонная.

Я улыбаюсь.

— Да, она именно такая.

Я включаю поворот в Чертси и, свернув еще несколько раз, опять поворачиваю на проселочную дорогу с полями по обе стороны. Вдруг передо мной вдалеке появляется мужчина, как будто из ниоткуда. Он не двигается, стоя посередине дороги, выжидая, когда я подъеду к нему. Затем появляются еще мужчины. Они окружают машину. Я чувствую, что Таша начинает нервничать из-за их угрожающего вида и неулыбчивых лиц.

— Кто эти люди? — спрашивает она.

— Они мой народ. Цыгане ирландцы.

Она поворачивается ко мне. Ее глаза наполнены

страхом.

— Ты им доверяешь?

Я прямо смотрю ей в глаза.

— Свою жизнь.

Она с облегчением выдыхает, и я чувствую, как постепенно успокаивается.

Я опускаю стекло вниз.

Один из мужчин кладет свою руку, как у боксера, на крышу моего автомобиля и наклоняется ко мне. От него пахнет беконом и пивом.

— Как дела, Крейг? — спрашиваю я.

Его сверкающие голубые глаза таят в себе многое, но они улыбаются мне, морщинки появились в уголках глаз.

— И тебе доброе утро, Джек, мой мальчик. Отсутствие новостей — хорошие новости.

42.

Таша Эванофф

После того как Джек и мужчины обмениваются парой фраз на своем, настолько сильном диалекте, что я едва могу что-либо разобрать, о чем они говорят, толпа устрашающих людей, в неопрятной одежде расступается, чтобы позволить нам проехать к их табору, расположившемуся по обе стороны проселочной дороги.

Автомобиль останавливается перед незамысловатым бунгало с красной крышей. Ной сидит снаружи и курит сигарету. К моему громадному облегчению, внешне он выглядит хорошо. Завидев машину, он отбрасывает сигарету и направляется к нам.

— Я пойду выпью пиво с парнями, вернусь через час, чтобы забрать ее, — говорит Джейк, закрывая дверцу.

— Спасибо, — отвечает Ной.

— Без проблем, — бросает Джек через плечо, его длинные, мускулистые ноги уже направляются в противоположную сторону.

Я остаюсь на месте, слегка опустив голову и глядя на Ноя. При свете дня я не с того не с сего начинаю стесняться. Слабое осеннее солнце выбирается из-за серых облаков и сверху ласкает нас своими лучами. Он подзывает меня пальцем.

Я делаю вид, что это не ко мне, поэтому осматриваюсь по сторонам, выгнув вопросительно бровь, перевожу на него взгляд, указывая себе на грудь.

Он улыбается в ответ.

Боже, как же сильно я его люблю. Я несусь к нему со всех ног, мое сердце настолько переполнено к нему любовью, что мне кажется, оно готово лопнуть от счастья. Он хватает меня за руку и поворачивает вокруг.

— Все хорошеешь с каждом разом, как я погляжу?

Я усмехаюсь, как полная идиотка, он сгребает меня в охапку и целует. Прямо посередине бетонной дорожки, ведущей к его бунгало. Поцелуй долгий, медленный, обжигающий, который длится и длится.

О, Ной, Ной, Ной.

Когда он поднимает голову, у меня щеки раскраснелись, а губы покалывает.

— Я люблю тебя, — шепчу я.

— Я готов испепелить все, чем владею, ради тебя.

— А я готова испепелить все, чем владею, за тебя, — говорю я.