Ты у меня одна
Шрифт:
— Это будет нормальная забегаловка для таких творческих людей, среди которых ты будешь выглядеть Белоснежкой.
_____
— Алёна! — позвал Ваня, когда она очередной раз проплыла мимо. Услышав его, Алёна шагнула на порог рабочего кабинета и коснувшись рукой дверного косяка, вытянулась в струнку, как балерина у станка. На ней были белые трусики и шауринская майка цвета хаки, которая натянулась на груди, бесстыдно обрисовывая ее женственную
Ее протяжный томный вздох был Шаурину ответом.
— Про что работаем, Доктор? — Ваня бросил на стол авторучку и с улыбкой откинулся в кресле. Закинул руки за голову.
— Все плохо, — проворчала она.
— Что плохо?
— Все ужасно.
Ваня чуть вздернул подбородок. Алёна окинула его нарочито внимательным взглядом.
— С нашего первого секса прошло чуть больше месяца, а ты уже плохо на меня реагируешь. Надо что-то делать. Срочно надо что-то делать, — проговорила нахмурено, безуспешно пытаясь сдержать улыбку. — Я пять раз туда-сюда прошла, и только потом ты меня окликнул.
Иван рассмеялся:
— Нормально я на тебя среагировал. С третьего раза, а потом засекал, с какой частотой ты мимо кабинета шныряешь.
— Да-а? — удивленно протянула она. — И с какой? — призывно и мягко улыбнулась.
— Пятнадцать секунд.
— Семнадцать, — довольно поправила она.
— Нормально с третьего?
— Нормально. Отлично просто. С первого-второго — это патология.
Ваня похлопал себя по колену.
— Иди ко мне, моя Мурка.
— Мр-р-р-р, — промурчала она и с кошачьей грацией двинулась через кабинет.
Подойдя, поцеловала Ваню крепко раз-другой и, зарывшись пальцами в темные жесткие волосы, прижала его голову к груди. Чуть устало навалилась на широкие Ванькины плечи.
— Алёна, иди ложись.
— Чего ты меня отсылаешь?
— Я не отсылаю, а беспокоюсь. Сама же говорила, что мертвая, вот я и хочу, чтобы ты легла отдыхать.
— Нет уж, притащил меня сегодня к себе, значит терпи. Поваляюсь тут на диванчике, нервы тебе потреплю.
Диван в кабинете оказался не очень дружелюбным, потому Алёна принесла себе подушку и плед. Даже нашла в шкафу какую-то книжку. Что-то философско-непонятное. Как раз для того, чтобы отключиться и заснуть.
— Мурка, не морочь себе голову, это декор.
Алёна улыбнулась и встала с дивана. Вернула книгу в шкаф.
— Я так и поняла. А ты читал эту муть?
— Нет, конечно. Говорю же – декор, — не поднимая головы от бумаг, сказал Иван.
Снова усевшись на диван, Алёна подобрала под себя ноги и завернулась в плед.
— А разговаривать можно или ты в доску занят?
Взгляд Ванькин, застывший на мониторе ноутбука, остался таким же сосредоточенным, но губы дрогнули в улыбке.
— Можешь даже анекдоты рассказывать, я хоть поржу.
— А Гера – это твой друг? — спросила осторожно.
—
— Ваня, — с нажимом сказала Алёна, со ждущим выражением в глазах.
— Почему он тебя заинтересовал?
— Твой Гера меня абсолютно не интересует, меня интересуешь только ты. Просто я про него раньше никогда не слышала. Дружба, она разная бывает. Вот и спрашиваю. С Игорёшей вы одноклассники. Это одно. А Гера?
Ваня замолчал, остановился на ее лице задумчивым взглядом.
— Мы с ним, как в мультике про Маугли, одной крови.
— Кто из вас мудрый Каа, а кто дикий Маугли?
— Угадай с одного раза.
Алёна улыбнулась:
— Ты мудрый Каа. Планируешь четко, анализируешь гибко.
Показалось, что Ваня хотел что-то сказать, но укротил это желание. Телефонная трель рассекла тишину. Шаурин взял трубку облегченно, словно очень ждал этого звонка.
— Нашел? Давай. На почту мне пришли, — сказал кому-то строго и снова уставился в монитор.
— Блин, Ваня, мне нельзя говорить таких вещей, особенно про мультики! Ты же знаешь, я впечатлительная. Сразу в голову что попало лезет.
— Например?
— Например, твой Маугли: «Сам я не убиваю, мал еще, но я загоняю коз для тех, кому они нужны».
— Не заморачивайся, Мурка. Кстати, родители нас на ужин пригласили. — Тут он посмотрел на нее.
— Когда? — спросила, тревожась любопытством.
— Не знаю еще, скажут, потом договоримся.
— Ладно, — ответила со вздохом.
Отказ Ваня не примет, знала это прекрасно, потому даже не пыталась протестовать. Слава Богу, что в этот раз у нее хотя бы есть время свыкнуться с мыслью и подготовиться ко встрече.
— Мурка, а Мурка?
— Чего? — сонно спросила она, совсем пригревшись на диване.
— У тебя, наверное, снова конференция какая-нибудь намечается?
— А ты откуда знаешь?
Ваня усмехнулся и потер подбородок.
— Да я прям чувствую уже. У тебя эти «конференции» с определенной цикличностью.
— Работа у меня такая. — Словно устав сидеть прямо, Алёна съехала на бок и улеглась на диван, свернувшись калачиком.
— Ну, конечно, — четко проговорил Иван. — Ты же у нас perpetuum mobile - «вечный двигатель». Куда тебя на этот раз занесет, хотелось бы знать?
— Вообще, я еще не решила, полечу я туда или нет. — Голос ее стал глух и невнятен. — В Питер, на международную конференцию «Нейронаука в психологии, образовании, медицине». Не знаю я, это на два дня.
— Только имей в виду, желательно, чтобы ты мне не из питерской гостиницы позвонила, а пораньше. А то получишь «два» по поведению.
— А, кстати, ты меня обманул. — Приподнялась, чтобы видеть Ванькино лицо.
— Когда это? — весело спросил он, шелестя бумагами.
— Ты ни фига не похож на свою мать, ты – вылитый отец.