Тяпкин и Леша

Ганина Майя Анатольевна

13

А случилось вот что. Когда Тяпкин, очень толстый в своем лыжном костюме, все-таки долез до комнаты дедушек, то увидел, что все дедушки спят на своих кроватках, а Леша сидит за столом, чистит желуди и трет их на маленькой терке, сделанной из ракушки.

– Лешка!..- заговорил было сердитым басом Тяпкин, которому опять в глаз попал песок, но Леша радостно всплеснул руками и, приложив палец к губам, прошептал:

– Тихо, а то дедушек разбудишь! Пошли, ой, я тебе сейчас такую одну вещь покажу! Хорошо, что ты сейчас пришла, я уже кончил

готовить, идти должен.

Он аккуратно закрыл тертые желуди перламутровой ракушкой, потом отодвинул стол от стены, откинул ковер из мха, и за ним вдруг оказался ход такая же дырка, как та, по которой влез Тяпкин. Леша сказал Тяпкину, чтобы он лез за ним следом, и пошел в дырку. Ход был длинный, темный и узкий, Тяпкину лезть было очень плохо и трудно, он пыхтел и ругал Лешу, зачем он потащил его сюда, но вдруг ход стал шире, запахло чем-то теплым и кислым, они куда-то вылезли.

Тяпкин поднялся с четверенек и огляделся по сторонам. Они оказались внутри деревянного домика с земляным полом, в дощатой стене было крохотное окошко с очень грязным стеклом, но все-таки свет в него шел, и Тяпкин увидел, что в углу на подстилке из свежего сена лежит коза с большими рогами, а рядом с ней крошечный козленочек. Козленок спит, а коза тихонько мемекает и облизывает его языком.

– Я ее боюсь!
– сказал Тяпкин.- Она небось бодается! Ты зачем меня сюда привел, Лешка?

– Не бойся, постой здесь...- проговорил Леша каким-то добреньким дрожащим голосом, подбежал к козе и обнял ее руками за морду. Коза вздрогнула, торопливо поднялась на ноги и стала обнюхивать и лизать Лешу кончиком языка, глаза у нее горели в темноте желтым огнем, а Леша все хватал ее руками за теплые губы и за нос и смеялся. Потом коза снова легла, Леша полез к ней под живот, попил из вымени молочка и спросил Тяпкина:

– Хочешь молочка? Не бойся, она даст! Мамино молочко самое вкусное.

– Что ли, это твоя мама?
– удивился Тяпкин.- Козы не бывают мамы.

– Как раз бывают!
– сказал Леша и замолчал.

Он залез козе на спину, подошел к ее уху и начал что-то шептать. Коза подергала ухом, мемекнула, подождала, пока Леша слезет, потом, ткнувшись мордой в козленка, отодвинула его в сторону, и Тяпкин увидел, что в сене лежит еще один лесовичок. Совсем маленький, размером в половину Леши, спит, подложив под щеку одну ладошку и прижав коленки к животу. Леша наклонился над ним, долго рассматривал, улыбаясь, потом тихонько погладил по голове, и лесовичок проснулся. Сел, опираясь на растопыренные ручки, и тоже улыбнулся Леше.

– Гхы-ы...- сказал он.- Гхы-ы...

– Не умеет еще разговаривать,- объяснил Леша Тяпки-ну.- Совсем малыш еще.

Он бережно приподнял маленького лесовичка, поставил на ножки и, взяв за руку, повел к подземному ходу.

– Ты подожди меня здесь,- сказал Леша Тяпкину.- Я очень быстро приду.

Он на самом деле вернулся быстро, так что Тяпкин даже не успел еще соскучиться и испугаться. Тяпкин посидел немного на полене в углу домика, подождал, поглядел,

как коза облизывает козленочка, а глаза в темноте у нее светятся желтым, и Леша как раз вернулся. Один, без маленького.

– Пошли, здесь выйдем,- сказал он и потолкал дверь домика.- Давай ты толкай тоже, а то мне не открыть никак.

Тяпкин толкнул дверь двумя руками и ногой, снаружи упала какая-то палка, и они вышли на свет. Тяпкин узнал улицу, где они стояли, поселок на горке, они с мамой иногда приходили сюда гулять.

– Я тебя в проход через гору не повел, а то бы дедушки заругались. Никому этого нельзя показывать,- объяснил Леша.- Ты тоже, Любка, не говори смотри никому. Даже маме.

– Не скажу,- пообещал Тяпкин.- А за тобой, Лешка, мама Вера приехала. Она тебя забрать в Москву хочет. Ей ее муж разрешил.

– Правда?
– Леша остановился. Постоял немного и пошел дальше. Наверное, он надеялся все-таки, что будет жить с нами, он ведь к нам очень привык. Но он ничего не сказал. Улыбнулся, вздохнул и пошел дальше.

– Ты не думай, я же к тебе буду все время ходить в гости!
– сказал Тяпкин, который догадался, почему Леша вздохнул.- Мы близко живем. Ты будешь ходить ко мне, а я к тебе. Ладно? А про козу эту я никому не скажу. Что она твоя мама. И про мальчика тоже. Он теперь будет с дедушками жить?

Леша кивнул и приложил палец к губам. Они вышли из-за поворота тропинки, увидели, что я их жду, сержусь и огорчаюсь.

– Мама!
– крикнул Тяпкин.- Вот он, Лешка! Он поедет! А он будет к нам в гости ходить?

Когда мы пришли домой, Вера Васильевна бросилась к Леше и сказала: "Ах!" А Леша заложил руки за спину и спросил:

– А книжки у тебя дома в Москве есть? Конечно, у Веры Васильевны было много книжек, а потом она умела хорошо рисовать и обещала научить Лешу.

14

В воскресенье мы решили устроить прощальный ужин для старичков. Вера Васильевна догадалась привезти много всяких вкусных вещей: пастилы и зефиру и еще маленькую бутылку виноградного сока и семь наперсточков, чтобы было куда старичкам налить сок.

Мы накрыли праздничный стол, постелили поверх скатерти салфетку, чтобы посадить туда старичков и Лешу, поставили всякую посуду и ровно в шесть часов, как было назначено, услышали на лестнице топот маленьких башмачков. Мы распахнули торжественно дверь, а старички входили по одному и кланялись, снимая свои колпачки. Мы все тоже кланялись и говорили:

– Здравствуйте, добро пожаловать, мы вам очень рады.

Только у старенького дедушки не было колпачка: он его где-то положил и забыл где. Он был очень старенький и уже не помнил, где он кладет свои вещи, зато он помнил, как надо здороваться по-французски, по-латыни и по-гречески: та девочка, его научила. Он так и поздоровался. Тяпкин ничего не понял, а мы с Верой Васильевной переглянулись, и я сказала:

– Бон суар. А она сказала:

– Гутен таг.

Больше мы тогда на иностранных языках никаких приветственных слов не знали.