Тяжесть буднего дня

Тарс Виктория

— Мир? — протянул он руку.

Рок как-то замешкался, но улыбнулся более спокойно. На душе у обоих полегчало.

— Мир, — крепко пожал он руку Шеду.

Син переглянулся с Совом, улыбнулся, и торжественно пожал ему лапу.

— Что тут произошло!? — подошёл к костру разъяренный Дарин, — какого демона драка!?

— Это было запланировано, — мгновенно среагировал Рок, подходя обратно к костру. Вслед за ним подошёл Шед, с беспечным лицом положивший руку другу на плечо. Дарин подозрительно переводил взгляд с одного на другого.

— Что значит — запланировано?

— Понимаете, — всё больше воодушевлялся Рок, — множество людей в одном обозе, делающие одну и ту же муторную работу, пешие переходы целый день отрицательно воздействуют на психическое здоровье людей. Людям нужна эмоциональная разрядка,

некое зрелище, придающее им бодрости в тяжёлых условиях и…

Шед иногда кивал. Син тоже, когда растерянный управляющий переводил на него свой взгляд.

— … таким образом, это было чётко спланированное действие, направленное на поддержание…

Когда Рок всё же договорил, стало тихо. Тишина разбавлялась лишь треском сыроватых двор в костре и дальними взрывами смеха делящихся историями наемников. Каркнула ворона.

— Хорошо, — очнулся Дарин, — но все равно, не надо больше этого… эмоционального. Услышу ещё раз про драку — вычту из вашей платы.

Угрозы была серьёзная. Рок со спокойной душой пообещал, что такого больше не повторится. Всё равно, завтра, из Белолуга обоз пойдёт в столицу. У них же был другой путь.

Все уже спали, выставив охранение, когда Рок подсел к догорающему костру, добавив дров. Син рассказал то, что услышал от наёмников. Слухи слухами, юноша не сильно-то поверил, что происходящее как-то связано с ним, памятуя про слова Шеда о деньгах и власти. Но Шед больше не носил меч на поясе, закрепив его за спиной, под плащом. Не очень удобно, но рисковать никто не был намерен.

Сон не шёл. Хотелось пить. Но вода не утоляла жажду.

Хотелось крови.

Крови целителя.

Сида на бревне, Рок тоскливо разглядывал язычки пламени. Он уж жалел, что рискнул использовать кровь для лечения. Постоянная борьба с самим собой выматывала почище похода. Надо было отвлечься.

Оглядевшись по сторонам, Рок заметил рядом с Шедом студенческую тетрадь в которую записывал рецепты Сина.

«И зачем она ему? — удивился Рок, — неужели читает?»

Он протянул руку, взял тетрадь и раскрыл её. Это были не рецепты.

Девятый день.

Звезды едва стали бледнее, когда люди начали просыпаться. Когда станет совсем светло — обоз уже должен был отправиться в путь. Шед зевнул и потянулся, просыпаясь. Сунул руку под сумку, служившую ему подушкой. Там ничего не было.

Шед беспокойно вскочил, озираясь по сторонам. У костра сидел завернувшийся в плащ, задумчивый Рок. Рядом с ним лежала обыкновенная студенческая тетрадка из сшитых листков. Шед присел рядом, взял тетрадь в руки.

— Читал? — несколько взбудоражено спросил он.

— Не стал. Ты спал, а будить тебя ради того, чтобы спросить, можно или нет, как-то глупо.

Шед несколько успокоился. Помолчал.

— Можно? — спросил Рок.

Шед, помедлив, кивнул, протянул ему тетрадь.

— Ты не говорил, что увлекаешься стихоплётством, — сказал Рок, открывая тетрадь.

— Это одно из искусств, которое должен знать каждый аристократ, — не очень охотно ответил Шед, — точнее, знание поэзии прошлого и современности. Составлять стихи необязательно. Мне понравилось. Но у меня не очень получается.

— Если ты никому не собираешься показывать, зачем тогда вообще пишешь?

— Для себя. Наверно.

— Ну и зря.

Рок некоторое время молчал, дочитывая первую страницу. Почерк у Шеда был не из лучших.

Белой краской раскрашу небес синеву но она улетит вдруг далёко. Я, разувшись, пройду по приречным камням, до развилки так долго. И никак не могу прийти я в тот край что приходит со снами. И я шёл сквозь леса и дождей

пелену, там остались лишь капли. Города и дороги мне встретились многи, но все были чужбиной. Что ж, видать ещё день не пришёл, но и сдаться — не ныне. Я ладони сложу, чтобы воду поймать, пусть она сквозь них льётся. На мгновение она отразит небеса, верь, что ищешь — найдётся.

– Это когда тебе многие города встретились-то? — усмехнулся Рок, — ты же только в столице да в Скайлайде и был. И в родовом замке вашем.

— Ну и что. Это ж стихи. Немного художественного вымысла не повредит, — буркнул Шед, слегка покраснев, — не нравится, не читай. И вообще, это самые первые.

Рок усмехнулся и продолжил читать. Сов лег ему на ноги, грея один бок о хозяина, а другой — от костра. Светало.

К полудню обоз преодолел Смарогду — небольшую речку, сбегающую с гор, сейчас замёрзшую. Это означало, что обоз прошёл большую часть пути до Белолуга. Заснеженный лес остался позади. Теперь, до самой деревни, простиралась огромная равнина, усыпанная ровным слоем искрящего белизной снега, лишь кое-где обозначившегося сугробами. Спрятавшись от взглядов Рок, тесно, но с комфортом устроившись на телеге, читал.

Поздним вечером показалась большая деревня. Белолуг встретил их тихими, почти пустыми улицами и забитой таверной, от которой по всей округе разносились запахи жаркого и весёлый смех.

— Стало быть, здесь прощаемся? — подошёл к Шеду Дарин и кинул ему плотный мешочек, — ваш гонорар здесь.

Шед ловко сцапал мешочек, тут же спрятав его под плащ.

— Лучше не прощаемся, а «досвиданькаемся», — разулыбался Син, — прощаемся — как-то неправильно звучит, так?

Дарин пробурчал что-то вроде: «век бы вас не видать», но, уже уходя, дружелюбно помахал рукой. Подхватив сумки, ребята нетерпеливо рванули в таверну, мимо которой недавно проехали. «Язык Квары» написано было на вывеске и была изображена какая-то зубастая страсть. Шед широко открыл скрипящую дверь, сразу сделав шаг за порог. Вместе с ним в помещение залетели снежинки. В лицо дохнуло теплом и белым дымом. Шед замер — разница, между таверной в Скайлайде и здесь была очевидна. Таверна была небогатой, но видно было, что хозяин в ней справный. Добротные и тяжёлые даже на вид столы и стулья. Крепкие кружки с пенными шапками в руках многочисленных посетителей. Взрывы смеха сопровождались стуком этих самых кружек. Жарко натопленный камин, возле которого прямо на циновке, постеленной на полу, сидело несколько громко смеющихся людей. В левом углу находилась стойка, за которой на полках стояли многочисленные бутылки и кружки. На стойке сидела ещё одна посетительница, в кожаной куртке и штанах, закинув ногу на ногу. На коленях у неё лежала украшенная резными узорами лютня, а руки были заняты немаленькой кружкой. Видимо, местная сказительница — как понял Шед. За ближайшими несколькими сдвинутыми столами сидела компания, азартно, с криками и стонами, играющая в карты. Да уж, здесь собираются явно не студенты-аристократы. Небо и земля. В таверне Скайлайда было гораздо больше места, но никогда ребята не видели в ней столько людей одновременно.

Мимо ребят протолкнулся бородач, спешащий на улицу. Его кольчуга блестела каким-то жирным блеском. Рок, зашедший сразу за другом, невозмутимо осмотрелся, и начал проталкиваться в правый угол, буксируя за собой не упирающегося Сина. Шед заинтересованно пошёл за ним. Рок остановился около одного из столов, задумчиво изучил молчаливо сидящих личностей за ним, и осторожно пихнул одного из них. Тот послушно упал, замычав нечто нечленораздельное. Рок осторожно прислонил его к стеночке, а потом проделал такие же манипуляции ещё с двумя посетителями.