Тыквенное семечко
Шрифт:
Всю неделю повара делали необходимые заготовки, работая не покладая рук. Сапожок в перерыв прибегал к Тюсе в аптеку и тихо скулил, жалуясь, что работы — непочатый край.
— Ну, а как ты хотел, на то он и праздник. Сначала к нему готовятся, во всем себе отказывают, почти не спят, зато потом веселятся на всю катушку. У нас на болотах тоже так было. Одна кикимора решила устроить себе юбилей и целый месяц свою семью в черном теле держала, они, правда, этого юбилея не дождались — разбрелись кто куда, но она, говорят, на своей кочке отплясывала долго, — Тюса
Сапожок слушал кикиморку, раскрыв рот. Надо же, думал он, у нее к любому случаю находится история. Правда, он сомневался в их подлинности, но это было и не важно, просто Тюсу было очень интересно слушать, она, словно вся преображалась.
И вот долгожданный день настал. Все повара получили новую форму — белоснежные халаты с высокими шапочками, на которых были вышиты зеленые елки. На дверях харчевни Вурзель повесил табличку с нарисованным тортом, чтобы все в лесу знали, почему она закрыта.
Во внутреннем дворике поставили длинный стол, где между тарелок стояли миниатюрные елочки, канделябры с зелеными свечами и еловые шишечки. В самом углу двора соорудили небольшую сцену — все знали, что сегодня здесь будет выступать 'Гнилой Орех'. На каждом стуле была привязана атласная ленточка с именем гостя и воздушный шарик. Так же сотни разноцветных воздушных шариков были привязаны вдоль забора и подрагивали в слабых порывах ветра.
— Повезло же Вурзелю, что родился в самом начале лета, мне вот зимой при всем желании такого размаха не добиться, — шепнула Мимоза на ухо Фабиусу и подвинулась к столу поближе.
Вурзель, облаченный в черный бархатный пиджак, встал и поднял вверх бокал с элем.
— Дорогие мои друзья! Я дрожу от волнения как мусс под штормовым ветром, — он промокнул платком влажный лоб. — Да будет вам известно, что я сегодня вас собрал не просто на день рождения. Сегодня праздник получился двойной. Есть еще одна причина, из-за которой тут ломится стол от всяких лакомств, — он интригующе обвел всех взглядом. — Дело в том, что на родине Цитруса будут печатать мою книгу кулинарных рецептов! — его усы, закрученные спиральками, весело подпрыгнули.
Гости радостно закричали и захлопали в ладоши. Все знали, как он об этом мечтал. Тут повара стали жарить на костре грюли, а гости стали поздравлять Вурзеля, вручая ему подарки.
Пожалуй, самым оригинальным подарком стал подарок Мимозы — чугунная табличка с надписью: 'На здоровье! . Вурзель задумчиво почесал голову и сказал, что поставит ее на раздаточное окошко, так как ни одна веревка ее не выдержит.
На сцену вышли музыканты и заиграли веселую мелодию. Ле Щина спрыгнула вниз на зеленую полянку и, подойдя поближе к гостям, запела:
Волосы сплету косою
И пойду на двор босою,
До утра не буду спать,
Стану я в ручье плясать!
Тут Ле Щина подобрала подол зеленого платья, скинула желтые лаковые туфельки и стала лихо отплясывать.
— Мама миа! Мой любимый три цвета —
— О том, что у нее проблемы с обувью, — ответила та, с неприязнью посмотрев на танцующую солистку.
Цитрус вскочил со своего места и, подбежав к Ле Щине, стал танцевать вместе с ней, яростно топоча толстыми шелковыми ногами. Он выделывал радостные пируэты, пытаясь привлечь к себе внимание обворожительной солистки, у которой такие же, как у него колористические вкусы. Ле Щина снисходительно ему улыбнулась, и этого было достаточно, чтобы он с криком: 'Какой я счастлив! , поплыл вокруг нее кокетливыми па, то и дело сбиваясь на подпрыги и подскоки. В последнем зажигательном повороте он сделал эффектное антраша и рухнул перед ней на колени, буравя горящими глазками.
— А твой женишок — парень не промах, — наклонившись к уху сестры, сказала Роффи.
Но Лерр лишь устало махнула рукой и потянулась за десертом.
Флан произнес длинный тост, в котором прошелся по трудностям издательского дела, пожелав Вурзелю их избежать. Он торжественно вручил ему новый детектив про ливнаса Спаргелля в красивой супер-обложке, с которой знаменитый сыщик смотрел через лупу большим настороженным глазом.
Мимоза наклонилась к уху Роффи и сообщила ей, что на ней платье с той самой волшебной нитью. Роффи охнула и стала внимательно рассматривать нежный материал.
— Ты не поверишь, но я сегодня видела двух лесных карликов в корнях моего бука! — Глаза Мимозы сверкали от счастья. — Святой Хидерик, у него даже обычный салат во рту тает! А у меня он по вкусу напоминает ряску из пруда… кстати, как там картина с розовым морем, скоро будет готова? — Мимоза задумчиво разглядывала лист салата, наколотый на вилку.
Но Роффи не успела ей ответить, так как Мимозу пригласил на танец Фабиус, а к ней подошел Грелль. Танцующих пар становилось все больше, и вскоре дворик Вурзеля напоминал дрожащее на блюдечке разноцветное желе.
В честь своего дня рождения Вузель придумал новый десерт — 'Сгущенное молоко Авриса'. Его подали в низеньких пузатых вазочках.
Когда сгустились сумерки, во двор вынесли огромный торт с зажженными свечами. Все радостно закричали и захлопали в ладоши. Громче всех, пожалуй, кричали ребята, похожие на стайку воробьев. На столе зажгли свечи, и лица гостей осветились теплым золотистым светом.
Тюса, Гомза, Шима и Сапожок яростно спорили, как будет Вурзель задувать свечи — один или с помощником. Но Вурзель оказался хитрее. Он вышел к торту, смешно надул щеки и рассмеялся. И сказал, что ему жалко задувать такую красоту, пусть каждый в своей тарелке задует сам. Получается, как будто у каждого крошечный день рождения. Это всем очень понравилось, особенно Тюсе, которая задувала свечи в первый раз в своей жизни.