Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества
Шрифт:
В 1866 г. из Свято-Пантелеимоновского монастыря было пожертвовано сразу несколько святынь в новый Тульский Богородичный Свято-Пантелеимоновский Щегловский мужской монастырь. Посредниками выступили о. Герман Бочарников и духовник Руссика о. Макарий (Сушкин). Святыни были удостоверены дарственной грамотой Афонского Протата, доставлены в Тулу и торжественно перенесены в монастырский собор в честь иконы Божией Матери «Млекопитательница».
Это событие так описывалось в местных духовных листках: «10 сентября 1866 года его Преосвященство Преосвященнейший архиепископ Никандр будет совершать в ГЦегловском монастыре всенощное бдение, а 11 – Божественную литургию и после нее – молебен по случаю привезенных из св. Афонской горы в дар помянутому монастырю: части животворящего древа Креста Господня и св. мощей Великомученика и Целителя Пантелеймона и преп. Мучен. Игнатия, Акакия и Евфимия».
Позднее настоятель монастыря о. Нафанаил обратился к архимандриту Макарию с просьбой о выдаче свидетельства. Старцы Руссика ответили согласием и прислали
139
См.: Сайт «Тульский удел Млекопитательницы». URL:news/0/267/ (дата обращения: 15. 01. 2014).
Связи Руссика с Богородичным Свято-Пантелеимоновским ГЦегловским монастырем продолжались и в дальнейшем.
10 октября 1913 г. игумен Мисаил выдал удостоверение, что в этом году для монастырского храма Покрова Пресвятой Богородицы в Туле были переданы часть Животворящего Древа Креста Господня и частицы мощей 10 святых, в том числе св. вмч. Пантелеймона [140] .
Многие святыни, пожертвования и большое количество духовно-нравственной литературы посылала братия Руссика и в другие российские монастыри. В июне 1891 г. она прислала в дар Александро-Невскому монастырю в селе Акатово, Клинского уезда, Московской губернии, две иконы – Божией Матери «Скоропослушницы» и св. вмч. Пантелеймона (с частицей его мощей) [141] . Одной из главных святынь соборного храма Всемилостивого Спаса женского монастыря во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радосте» в Москве была икона Божией Матери «Скоропослушницы», которую доставили из Свято-Пантелеимоновского монастыря 21 апреля 1894 г. для одноименного придела.
140
АРПМА. Оп. 10. Д. 106. Док. 129. Л. 43об-44.
141
Там же. Оп. 44. Д. 17. Док. 3826. Л. 41.
24 сентября 1904 г. настоятельница Свято-Троицкого Покровского женского монастыря, недавно основанного в Мглинском уезде Черниговской губернии, игумения Архелая в письме игумену Мисаилу сообщила о получении через Одесское подворье иконы св. вмч. Пантелеймона. 3 июня 1906 г. настоятельница Спасо-Преображенского женского монастыря Екатеринодарской епархии (Кубанской области) игумения Раиса в письме игумену Мисаилу сообщила о получении подаренных Руссиком Иверской иконы Божией Матери и образа св. вмч. Пантелеймона (которые были торжественно встречены крестным ходом), а также ящика с 22 сборниками Афонских листков, акафистом иконы Божией Матери и двумя акафистами св. вмч. Пантелеймону. Игумения тепло выразила свою благодарность и сообщила о вписании имени о. Мисаила в монастырский синодик для вечного поминовения. 14 июня 1910 г. настоятельница Василиско-Златоустовского женского монастыря Сухумской епархии игумения Нина в письме игумену Мисаилу поблагодарила за пожертвованные обители 150 рублей. 10 декабря 1914 г. Николаевский Цурский монастырь Донской епархии выслал игумену Мисаилу благодарность за ящик книг, брошюр, Афонских листков и номеров журнала «Душеполезный собеседник», отправленных через Московское подворье Руссика, и т. д. [142]
142
Там же. Оп. 10. Д. 106. Док. 129. Л. 2об, 38-39, 40.
В свою очередь, из некоторых российских монастырей в Руссик в качестве дара присылали чтимые иконы. При начале постройки нового корпуса келий для русской братии и Покровского собора из Нило-Сорской пустыни иеромонахом Никоном (в схиме Нилом), прославившемся своею подвижническою жизнью, была прислана чудотворная Иерусалимская икона Божией Матери. На ее обороте имелись надписи: «1) Посвящается в Русский Святогорский монастырь святая икона сия, по благословению Пресвятыя Богородицы. 2) Сия святая икона, писанная в 1825 г. от воплощения Бога Слова, в великой России, в Кривоезерской общежительной пустыни грешным иеромонахом Никоном, и ныне еще находящимся в Нило-Сорской пустыни, который и усердствует, по особенному Промысла Божия внушению, благодати причастную, икону сию в св. обитель св. Великомученика и Целителя Пантелеймона – Русскую, что на св. горе Афонской, в вечное наследие
143
Русский монастырь св. великомученика и целителя Пантелеймона на Святой Горе Афонской. С. 64-65.
После получения этой иконы старцы монастыря отправили иеромонаху Никону письмо, в котором просили, чтобы он объяснил по мере возможности, какое особенное внушение и благоволение Божие и Царицы Небесной было в препровождении в монастырь святой иконы.
В ответном письме от 12 декабря 1852 г. отец Никон объяснил следующее: «Святая эта Владычицы икона писана моим недостоинством около 30-ти лет тому назад, когда я был еще иеродиаконом и жил в Кривоезерской пустынной обители (Костромской] губ[ернии]), где находится чудотворная икона Божией Матери Иерусалимския, которую сподобился я, недостойный, возобновить. По происходящим до днесь многим чудотворениям от сей иконы, я по силе немощи моея, со всяким усердием и верою, начал писать верную (кроме меры) копию с той чудотворной иконы и помощию Владычицы совершил. При самом освящении тоя было знамение и некто нечто прорек о ней, что уже ясно и сбылось. Вслед за сим многия совершались благодатныя действия.
Когда же по воли Божией я, убогий, переселился в обитель, почти вовсе запустевшую, препод. Нила чудотворца Сорскаго,– и эта св. икона всюду была неразлучна с моим недостоинством; а во время испытания моего в Иверском монастыре (Новгородской губ[ернии]) она была единственное пристанище и успокоение утомляемому волнами скорбей; это – пластырь сердцу и душе. Но что много говорить? Видел я силу благодатную, явно пребывающую при этой святой иконе, – глас, сказание… целение болезней, от огня спасение и иная чудеса. Никогда и никаким образом не намерен я был разлучиться по жизнь мою с этим спасительным сокровищем; но Промысл Божий и Пресвяты я Его Матери устроил иначе. Веруйте, отцы святые, и не сомневайтеся, что эта святая икона вашей обители дарована от Промысла Божия и благоволением Небесной Царицы, а подробного о сем описания от моея худости не приложите требовать. Но да не оскорблю вас, еще мало о сем нечто скажу.
За два с небольшим месяца пред отправлением иконы, в тонком, мнится мне, сне видел я, думаю, св. гору Афонскую. Я и другой кто-то, казалось, начали восходить на оную. Другой, бывши при мне, был моим руководителем, ибо он, как говорил, бывал на св. горе. И так приближались мы к каменистой, из утесов составленной горе, с каким трудом восходили на нее, – описать нет слов! Товарищ мой быстро, с каким-то неимоверным удобством, возвышался, а я, с болезнию и трудностию ему следуя, взбирался за ним. Наконец достигли к какому-то краю, и тут мой руководитель стал невидим. (Я полагаю наверно, что это был мой святой старец – преподобный Нил Сорский, который, как известно из жития его, пребывал на св. горе довольное время, и с Афона перенес устав скитский в Россию, и был онаго первоначальник в Сорской пустыни.) Тут подвиг и страх: казалось, совсем не было возможности взойти по каменистым утесам; однако я решился идти и как-то скоро очутился на равнине у врат храма. Радость, смешанная со страхом и благоговением, исполнила мою душу и сердце. Тут я непосредственно узрел, во-первых, близ самаго входа сидящую на престоле необыкновенно прекрасную Жену. Она была одета белыми, как снег, одеждами.
Взгляд Ея крайне любезен и умилен. Она, увидя меня, сказала: „Как ты счастливо и скоро сюда взошел!“ – и тогда же подала мне на лжице что-то белое, как бы млеко и сказала: „Приими, это тебе нужно; ты утомился“. Вкуса приятной сладости сказать не могу. – Здесь-то непояснимое и несказанное сказано от божественной Жены и повелено то, что и учинено (благоволено и велено и св. икону послать в Афонский Русский монастырь св. Пантелеймона, и прочее сбывшееся). До сего предела объяснение… Тут видел я еще верх Афона; до конца его было уже не очень далеко, но крайне круто и голый камень, и, не зная, что это за верх, спросил находящихся тут монахов, и мне отвечали: „Это верх Афона“.
По отправлении св. иконы на Афон, сбылось все, обещанное благодатию Владычицы, и именно: 1) скит Нило-Сорский сделан самостоятельным; 2) церковь на месте жительства препод. Нила, во имя св. Предтечи, стоявшая чрез 10 лет не освященною, освящена; 3) мое давнее желание во св. схиму и пребывание при храме Предтечи, где была келья препод. Нила, чудным образом исполнилось, и прочее все сбылось вскоре благодатною силою и милосердым промышлением Божией Матери.
Прославим, возвеличим чудную нашу общую Промыслительницу, Попечительницу и Покровительницу Слава, величие и честь Приснодеве Марии Богородице!» [144]
144
Там же. С. 65-68.