Тысячи осеней. Том 1
Шрифт:
– Чэнь Гун, это ты сказал ему, где меня найти?
Собравшись с духом, юноша выпалил:
– А что оставалось делать? Если б не привел, пришлось бы самому служить Му… цзюньвану!
Шэнь Цяо неодобрительно покачал головой.
– Неужели ты думаешь, что избежишь беды, просто приведя их сюда? А ты спрашивал цзюньвана, желает ли он тебя отпустить?
Му Типо, заслышав вопрос, расхохотался.
– Прекрасно подмечено! Конечно, он и мизинца твоего не стоит, но юнец сообразителен и крепок, да и на лицо недурен. Слуга из него выйдет хороший!
Чэнь Гун пришел в ужас. Из его груди вырвался крик:
– Вы же только что обещали меня отпустить!
Но
Тот, видимо, почувствовал его приближение и, опираясь на край стола, поднялся со своего места. Со стороны казалось, что Шэнь Цяо как будто приветствует дорогого гостя. Уголки губ Му Типо дрогнули в улыбке. Пока что все шло по его замыслу.
Как известно, могущество и власть никого не оставят равнодушным. Люди либо боятся власти, либо страстно желают ее. Первые дрожат от нее, словно лист на ветру, вторые же слетаются к ней, точно мотыльки на огонь. Умудренный этой истиной, Му Типо решил про себя так: возможно, этот молодой мужчина и вправду равнодушен к богатству и почестям, но вскоре он вкусит их, распробует и обязательно полюбит. И не только шелка, яства и почести, но и теплый ароматный нефрит нежных тел. А распробовав и привязавшись, уже не выпутается из силков, как бы ни захотелось свободы.
– Как тебя зовут? – осведомился Му Типо.
– Шэнь Цяо.
– «Цяо» как в именах прославленных красавиц Дацяо и Сяоцяо? Что ж, подходящее имя.
– «Цяо» как «обрывистая гора», – возразил ему Шэнь Цяо.
Му Типо вскинул в удивлении брови, усмехнулся и принялся цитировать классический гимн:
– «…Духов же светлых мы всех смягчили, к себе привлекая, также и духов рек и священных обрывистых гор»? Нет уж, это «цяо» слишком свирепое и воинственное. Не следует такому красавцу носить подобное имя.
Но Шэнь Цяо не улыбнулся его шутке.
– Мне это имя кажется хорошим.
– Ну что ж, не будем спорить. Раз нравится, стало быть, пусть остается. А есть у тебя другое имя? Может, ласковое прозвище? Как мне тебя называть? Сяо Цяо? Или А-Цяо? – со смехом гадал Му Типо. Он и сам не заметил, как тон его сделался нежным.
Вместо ответа Шэнь Цяо нагнулся за бамбуковой тростью. Воротник его одежд отошел, и показалась длинная белая шея. От этого зрелища сердце Му Типо кольнула сладкая боль. Не сдержавшись, он сам собой потянулся поддержать Шэнь Цяо под локоть, лелея надежду при случае заключить красавца в объятия. Однако, стиснув запястье Шэнь Цяо, Му Типо почувствовал не теплый нефрит, а проступающие кости и холод тонкой кожи, что в ином случае нисколько бы не прельстило такого пресыщенного красотой человека, как он. Обычно князь брезговал тощими юношами, ведь у них и подержаться не за что, к тому же Шэнь Цяо из-за долгой болезни исхудал до невозможного. Но в те мгновения мысли Му Типо где-то блуждали, сам он пребывал в сладостной неге предвкушения и только все больше и больше терял терпение.
– А-Цяо… – выдохнул он, но это все, что князь успел сказать, ведь следом его грудь пронзила боль. Му Типо опустил глаза и увидел невесть откуда взявшуюся бамбуковую трость – та упиралась ему прямо в сердце.
Однако Му Типо не растерялся. Почувствовав укол, он ловко отклонился назад, притом одной рукой собираясь перехватить трость, а другой ударить Шэнь Цяо. Сопротивление этого хрупкого и обманчиво беззащитного красавца привело Му Типо в бешенство. Он никогда не был человеком широкой души и тотчас возненавидел
Боевыми искусствами Му Типо худо-бедно владел и, хотя считался второсортным, а то и третьесортным мастером, мог одним ударом покалечить Шэнь Цяо, если не убить.
Вот только бамбуковая трость, которую почти схватил Му Типо, каким-то неведомым образом выскользнула из его руки. Он понадеялся, что в таком случае хотя бы удар достигнет цели, но вот досада! На месте хрупкого красавца оказалась лишь пустота!
Му Типо запоздало заметил, что его противник довольно ловок, даром что имеет вид болезненный и хилый. Быстрые ноги помогли Шэнь Цяо не только избежать атаки, но и ударить в ответ. Безусловно, он не мог вложить в выпад ни капли внутренней ци, а значит, нанести скольконибудь серьезный урон, и все же Шэнь Цяо сумел стукнуть князя тростью по спине, да так удачно, что угодил в самую уязвимую точку между ребер. Удар застиг Му Типо врасплох, защититься внутренней ци он не успел. Боль была такова, что он невольно охнул. Еще бы чуть-чуть – и брызнули слезы. Опасаясь новых ударов, Му Типо поспешил отступить на пару шагов.
И только тогда его свита спохватилась, что их повелителя колотят. Кто-то бросился к Му Типо, чтобы поддержать его под руку, кто-то ринулся на Шэнь Цяо, дабы схватить упрямца.
Еще мгновение назад Му Типо и подумать не мог, что так легко потерпит поражение. Лицо его стало мрачнее тучи, глаза заметали гневные молнии. В голове князя зароились сотни способов, как бы поквитаться с Шэнь Цяо, вздумавшим так унизить его.
– Взять его живьем! – прорычал Му Типо.
Следуя приказу, его свита тотчас набросилась на Шэнь Цяо. Среди них хватало людей ловких и сильных, к тому же на их стороне был численный перевес, а хрупкого слепца никто не посчитал сколько-нибудь серьезным противником. Но очень скоро выяснилось, что даже всем скопом Шэнь Цяо не одолеть. Кто бы мог подумать, что один разгромит многих!
Бамбуковая трость так и плясала, не давая никому из свиты приблизиться к Шэнь Цяо. И если поначалу он только отбивался, то после, сообразив, что у Му Типо осталось снаружи гораздо больше людей, Шэнь Цяо перестал жалеть своих противников. Затягивать бой он не собирался, а потому бил точно и беспощадно. Лицо Шэнь Цяо, прежде растерянное оттого, что он ничего не видит, теперь посуровело. В выражении проступила непреклонность. Кто-то метнулся было зайти ему за спину, но Шэнь Цяо пресек эту попытку метким ударом. Спасаясь от трости, человек невольно попятился, отошел к окну, и тогда Шэнь Цяо, улучив возможность, без жалости вытолкнул его наружу. Раздался истошный вопль – это несчастный полетел на землю.
Проводив его взглядом, остальные встали как вкопанные.
– Кто следующий? – Шэнь Цяо остановил на них грозный взгляд невидящих глаз, притом лицо его оставалось бесстрастным. В тот миг он казался непоколебимым, как скала, хотя и был худ и бледен. От его фигуры, напирающей на бамбуковую трость, так и веяло нездешним холодом.
Чэнь Гун смотрел на него во все глаза и разинув рот. В заброшенном храме ему уже доводилось наблюдать умения Шэнь Цяо, когда тот отбивался от толпы нищих, и еще тогда юноша заподозрил, что его знакомец до болезни и потери памяти был мастером боевых искусств. Однако в Заоблачном монастыре уверенность в этом начала таять: Чэнь Гун увидал, как сражаются такие несравненные, как Янь Уши и наставник Сюэтин, и посчитал, что навыки Шэнь Цяо не такие уж выдающиеся.