Тюремщица оборотня
Шрифт:
Мина поерзала на скамеечке. Попа, укрытая тонким плащом, уже замерзла. Она встала и переступила с ноги на ногу, что бы согреться.
– А ведь там была печка!
– Неужели? – Не поверила девушка, топая ногами.
– Была, была, я точно помню. Там за решеткой труба выходит, и давно… лет пять назад, её топили. Прямо над землей дым шел. А потом вынесли… Хозяин обозлился на зверя и велел убрать. Её отнесли к кузне, на перековку.– Бабка хитро глянула на Мину и подмигнула.– Только кузнеца в замке давно уже нет. Так и стоит там…
– А вы мне не поможете… – Хотела попросить Мина.
Но бабка
– Могу помочь только одеялом.
– Спасибо.– Залепетала девушка.
– Два медяка.
Мина, от такой наглости, плюхнулась обратно на скамейку, с которой тоже поднялась. Хотела что-то сказать женщине, но вспомнила что та, ей ничего не должна и удивительно уже то, что она вообще с ней общается.
– Ты к мистеру Зогу сегодня ходила?
Мина помотала головой.
– Нет. И вчера забыла зайти.
– Голова твоя садовая, так всю плату профукаешь. – Честер еще на минуту задумалась, явно что-то подсчитывая в уме. – Еще за два медяка, принесу два наперника. Толстые, хорошие такие. Соломой набьешь, и лучше перины тебе будут.
– Чтобы пойти за деньгами к мистеру Детри, мне нужен котелок и каша.– Вспомнила Мина. – А я свой вчера потеряла.
– Эх ты, каша – потеряша.– Покачала головой Честер.– Вот как мы с тобой поступим. Сейчас ты иди в свой погреб, отдохни, оборотня своего попои. – Махнула она на ведро с водой.– Ну, или поделай то, что ты там делаешь. И жди. Сейчас народу по двору много ходит, лишние глаза мне не нужны, а вот после обеда, все поутихнет, и я тебе котелок принесу.
– С кашей? – При упоминании пищи, в животе у девушки громко забурчало, напоминая, что она не ела больше суток.
– С кашей. – Хмыкнула Честер. Потом достала из кармана, аккуратно завернутую в пергамент булочку и протянула девушке. – Вот держи. С первым снегом!
6 глава. Новый дом.
Она легко добежала до погреба, совсем не замечая тяжесть ведра. Прежде чем переступить порог Мина потопала ботинками. Теперь это её дом и относится к замковой тюрьме, следует как к дому. Толку от топтания было мало, снег тут же налип снова.
– Так не пойдет.
Девушка отошла к стене и наломала с какого-то кустарника пушистых веточек. Получился своеобразный веник. От резких движений обожжённым рукам стало больно, кожа на ладонях, покрытая мелкими пузырями, кое-где даже лопнула. Не обращая на это внимание, Мина быстренько размела перед дверью большой полукруг и уже на чистой земле обмахнула ботинки.
– Вот теперь отлично!
Спустившись вниз, она зажгла масляный факел на стене и потянулась к кувшину с водой.
– Странно.
Он был на удивление полон, а ведь обычно, воды оставалось совсем немного, на самом дне. Она посмотрела на нетронутую кашу в тарелке и теперь серьезно забеспокоилась, ведь и привычно сидящего возле решетки оборотня тоже не было.
Узник лежал на своем, вбитом в стену настиле, свернувшись калачиком. Висевшие на стене железные нары, служившие оборотню кроватью, разместились у дальней стены. Отблеск света от факела, только слегка освещал его спину. Сколько Мина не приглядывалась, никак не могла рассмотреть: дышит он или нет? Когда смерть становится постоянной спутницей, блеск
– А вдруг он тоже умер? – В панике затряслась девушка. С самого начала вид у него был, по правде, совсем жалкий. Как он раньше существовал на своем мизерном пайке? Вглядываясь в сумрак камеры, Мина даже привстала на носочки.
– Как бы точно узнать, жив он или нет?
Она прошлась туда-сюда, топая как можно громче. Оборотень не реагировал. Она покашляла, чтобы привлечь к себе его внимание. Ни одного движения в ответ.
– Эй. Ээй?– Позвала она, не так громко как нужно было бы. Здесь, в подземной комнате, все громкие звуки, и даже собственный голос, пугал её.
Узник не отвечал.
– Может толкнуть его?– Отважилась Мина.
Но вот чем и как? При всем желании дотянутся до зверя, было непросто. Весь подвал был разделен решетками на три части. Слева узкий коридор, в котором Мина сейчас стояла. Справа – две камеры. В одной оборотень, другая пуста. В решетке между ними была еще одна дверь. Раньше, когда в камере нужно было убрать или починить что-то, узника для безопасности, перегоняли в свободное отделение. Сейчас дверь посередине была закрыта на такой же замок, как и камера оборотня. Зато дверь во вторую камеру была открыта, а головной конец нар зверя, был очень близко к разделительной решетке.
Мина метнулась на улицу. На том же кусте, где сорвала веник, она выбрала самую толстую и длинную ветку и с трудом отломила её, над самой землей. Вернувшись, она осторожно прокралась в пустую камеру. Стоя максимально близко к волку, Мина снова прислушалась. Ни вдохов-выдохов, ни сонного сопения не было слышно. Он не двигался и, кажется, не дышал. Она решилась!
Просунув прутик между решеткой, девушка, что было сил, ткнула им в кучу тряпья, покрывавшую его тело.
Волк резко подскочил и, ощетинившись, заозирался вокруг. Он видимо не понял, что случилось. Вид у него был сонный, взъерошенный и, несмотря на оскаленные зубы, совсем не опасный. Узник зевнул и обиженно потер потыканный бок, от чего Мине стало стыдно. Бедняга просто крепко спал, а она подкралась и сделала ему бо-бо. Потом обернувшись, он увидел её и сразу весь подобрался. Замер. Но через мгновение расслабился и, полностью повернувшись к Мине, жадно втянул воздух.
Она стояла на месте и заставляла себя не двигаться, хотя очень хотелось бежать от него, куда-нибудь подальше. Расстояние между ними имелось совсем незначительное, а ячейки в разделительной стене, были крупными. Зверь мог легко просунуть в них руку, по самое плечо, а руки у него были длинные… Но он не делал попыток приблизится или подняться, только поерзал на своей постели, усаживаясь поудобней.
Оборотень внимательно рассматривал её виноватое лицо. Потом его взгляд стал опускаться ниже. Ласково мазнув по шее, он жадно ощупал её, не слишком выдающуюся, грудь. Нехотя перетек по пуговицам на талию, ниже и… Наткнулся на зажатый в руке прутик! Он резко вернулся к её глазам. Мина как-то стыдливо ойкнула и спрятала веточку за спину. Оборотень задумчиво прищурился и смотрел на неё теперь с недоверием, словно Мина держала в руке не тонкую ветку, а остро наточенный, охотничий нож. Волк явно подозревал, что пока он спал, девчонка пыталась содрать с него шкуру.