У истоков Христианства (От Зарождения до Юстиниана)
Шрифт:
Взгляды Павла принимались не всеми.
В некоторых местах его эпистолярного цикла звучит эхо ожесточенных споров между соперничавшими проповедниками, столкновения чувств, которые можно счесть чем угодно, но только не благожелательным порывом. Таков Аполлос, с уважением поминавшийся в раннехристианские времена,- еврей из Александрии, "муж красноречивый и сведущий в писаниях", который был "наставлен в начатках пути господня" (Деян., 8 : 24-25), гневно обличенный, однако, апостолом Павлом в двух посланиях к коринфянам за его чисто аллегорическое толкование учения о спасении - в духе "мудрости мира сего". Павел прибег к игре слов, понятной
Борьба против Павла продолжалась в течение всего второго столетия.
Почти все писания, возникшие в Малой Азии, такие, как послания Варнавы и Игнатия или мартиролог Поликарпа, следовали его учению. Те же, что происходили а "римского запада" (как, например, авторы послания Климента или авторы "Пастыря" Гермы), отражают иные умонастроения. В конце концов происходит слияние обоих течений, и учение Павла принимается впоследствии большинством церквей, хотя и не без эпизодических, но показательных противоречий. {107}
КАТОЛИЧЕСКИЕ ПОСЛАНИЯ
Приписанное Павлу эпистолярное наследие, отредактированное в соответствии с достаточно распространенными в ту эпоху формальными литературными правилами, содержит главным образом послания отдельным общинам: Фессалоник, Коринфа, Эфеса, Филипп, Рима. Небольшое число писем составляют так называемые "пастырские послания", предназначенные некоторым ученикам и сотрудникам апостола и адресованные им в назидательных и организационных целях; это два послания Тимофею и одно Титу - членам образовавшейся вокруг Павла группы.
Эти послания весьма безличны, так как содержат общие указания относительно управления общинами и предостерегают против "ложных наставников", коррупции и религиозного и общественного неповиновения. На почве вероучения они в основном придерживаются линии Павла. Может быть, поэтому они и дошли до нас, попав в канон вместе с другими, хотя налицо большие расхождения в их стиле, языке и религиозном настроении.
Аналогичного типа послания, но только отражающие еще более позднюю стадию развития, получили наименование "католические", то есть универсальные, всемирные, обращенные ко всем верующим диаспоры, а не только к живущим в определенных городских центрах или к индивидуальным адресатам. Традиция приписывает их нескольким апостолам: одно Иакову, два Петру, три Иоанну и одно Иуде Фаддею. Это воспитательные и нравоучительные послания, отражающие весьма различные ситуации и взгляды.
Более близким к настроениям бесправных и обездоленных социальных слоев является послание, адресованное "двенадцати коленам, находящимся в рассеянии" (Иаков., 1 : 1), которое с первых же строк обнаруживает четко иудаистскую ориентацию. Оно приписывается Иакову, хотя недостаточно ясно, Иаков ли это "брат Иисуса" или Иаков, замученный при Ироде Агриппе, о чем сообщается в Деяниях апостолов (12 : 1-2), либо кто-нибудь из многих персонажей, известных в истории церкви древнейших времен и носивших то же имя. Оно известно яростными обличениями богатых и угнетателей: "Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством про-{108}тив вас и пожрет плоть вашу, как огонь" (Иаков., 5 : 3) - и настойчивыми призывами к "делам", то есть к нравственным и обрядовым действиям ради достижения спасения.
В отличие от тенденции, связанной с именем Павла, в этом послании говорится,
Осуждение богатых
в Послании Иакова (5:1-6)
Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни. Вот плата, удержанная вами у работников, пожавших поля ваши, вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания. Вы осудили, убили праведника; он не противился вам.
Дискуссии о словах и делах отражают мыслительную работу общины, которая еще не полностью освободилась от взглядов прошлого. Сами такие споры по значению и содержанию в то время опережали конкретный момент процесса этого освобождения.
В самом деле, конфликт вероучений восходит к наиболее критическому периоду истории христианства, ко временам Августина, занявшего враждебную позицию по отношению к традиционной этике монаха Пелагия. Он вновь возник с особой силой вместе с Реформацией XVI в., когда разрыв с иерархической дисциплиной стал выражением {109} надежд на освобождение и самостоятельность новых, поднимающихся слоев буржуазии. Не случайно Лютер заявит в свое время, что послание Иакова, хоть оно и включено в число боговдохновенных писаний, это просто-напросто "пугало", "чучело".
Совсем иного рода проповедь, лишенная обычных признаков эпистолярного жанра, представлена так называемым посланием к евреям. В нем нет указаний ни на отправителя этого письма, ни на его адресата, отсутствуют всякие формулы приветствия в начале его и в конце. Оно похоже на небольшой теологический трактат, наполненный доводами талмудистского толка, в которых Иисус представлен как "великий священнодействователь" нового порядка мира, гораздо более значительный, нежели традиционный мессия: вспомним, что то были времена разрушения Иерусалимского храма, когда уже не существовало прежнего иудаистского духовенства. Жертвенная смерть Иисуса, предсказанная священным писанием, сделала его в этих условиях достойным "большей славы пред Моисеем" (Евр., 3 : 3).
Предание, отнюдь не единодушное, приписывало это послание тому же Павлу, но и по стилю и по литературному ритму, не говоря уже о его идеях, оно глубоко отличается от других посланий павловского цикла. Автор отождествлялся то с одним, то с другим более или менее мифическими персонажами истории первых двух столетий нашей эры, действовавшими в среде, которая еще была чувствительна к памяти о прошлом иудаизма, когда крушение еврейской нации стало фактом.
Было бы ошибкой видеть за всей этой литературой какую-либо однородную общественную и культурную среду, которую определяли воззрения одних только выходцев из самых униженных слоев общества. Напротив, Павел был ремесленником, делавшим шатры, Кай имел дома в Коринфе, Стефан был "первенствующим в Акко", Эраст был казначеем города. Процесс их превращения в христиан восстановить не так просто.