У каждого свой путь.Тетралогия

Рябикина Любовь

И отключался. Женщина ходила на перевязки в медсанбат и умоляла врача сказать полковнику, что она уже здорова, но хирург был неумолим. Смотрел на нее и ругался:

— Я каждый день слышу от вас одно и тоже. Сколько можно? У меня нет в госпитале ни одного такого настырного раненого, как вы. Нет, нет и нет! Не дам я такого заключения…

Разбинтовывал рану и тыкал пальцем в кровоточащий, плохо заживающий шрам. Медсестра принималась за обработку раны, а он, уже сидя за столом, продолжал лекцию:

— Смотрите сами, кровоточит, гноится!

Питаться надо нормально, витамины нужны, покой нужен, а вы непоседливы, как таракан и все стонете. Вот что, милочка, если через недельку с вашим ранением будет такая же картина, я вас отправлю в Моздок, невзирая на ваши стоны. А будете спорить — свяжусь с генералом и нажалуюсь еще раз на недисциплинированную подчиненную. Сам опишу ему состояние вашей раны. Ясно?

Степанова, морщась от боли, проворчала:

— Да куда уж яснее…

За стойкой бара, на высоких стульях, сидели две красивые белокурые девушки в коротких платьях, обтягивающих фигуры. Перед каждой стоял высокий стакан с коктейлем, пластиковой “соломинкой” и ломтиком лимона на краю. Обе молчали и хмуро переглядывались. Лениво потягивали коктейль и время от времени поглядывали на входную дверь. Они явно нервничали.

Бармен протирал стаканы и бросал красноречивые взгляды на девиц: бар открылся совсем недавно и народу в помещении больше не было. Обычно начинали заходить после пяти вечера, а сейчас стоял полдень.

Дубовая резная дверь резко распахнулась. Бармен оглянулся. На пороге появились два черноволосых красивых парня с острыми, темными глазами. Все выдавало в них уроженцев Кавказа. Быстро окинули взглядом помещение и решительно направились к девицам за стойкой. У одного, с шапкой черных кудрявых волос, на губах играла странная улыбка. С сильным акцентом сказал:

— Ирма, Вия, как я рад вас видеть!

Он обнял обоих девушек за талии и по-свойски чмокнул каждую в щеки. Они ответили вяло. Отставили в сторону опустевшие стаканы. Слезли со стульев и направились за угловой столик. Бармен посмотрел им вслед. Второй парень, широкоплечий и слегка прихрамывающий, подошел к стойке и заказал четыре коктейля “Бриз”. Беря по два стакана, перенес выпивку на столик и сел рядом со светлоглазой блондинкой. Попытался обнять за плечи, но Ирма сбросила его руку и зло сказала:

— Принесли?

Кудрявый улыбнулся, обнажив ровный ряд крепких слегка желтоватых зубов:

— Принесли. Очень хочется уколоться? Над моим предложением вы подумали?

Девушка рядом с ним ответила:

— Подумали. Давай!

Два крошечных пакетика незаметно перекочевали из смуглой руки в изящную беленькую ручку. Девушки встали, подхватив сумки и направились к дамской комнате. Кавказцы с ухмылками смотрели им вслед. Широкоплечий хмыкнул:

— Готовы, сучки! Ваха, стоит ли связываться с наркоманками?

Кудрявый неопределенно пожал плечами:

— Выполнят два-три задания, а там посмотрим. Убрать всегда успеем. А эти

все же чемпионки по биатлону. Стреляют лучше чем мы с тобой.

Блондинки вернулись в другом настроении. Лица чуть холодно улыбались. Теперь уже они повисли на парнях, заглядывая в глаза. Кудрявый, которого назвали Вахой, спросил:

— Полегчало?

Девицы кивнули. Вия тихо спросила:

— Условия?

— В Чечне каждый день будете получать героин бесплатно. Ежедневная оплата тысяча долларов плюс премиальные за каждого убитого.

Обе переглянулись и тут же кивнули:

— Согласны!

— Тогда подпишем бумаги…

На столе появились четыре листка, которые извлек из кармана Ваха. Девушки без раздумий поставили подписи и листки исчезли. Бармен заметил, но не подал вида, что его это заинтересовало…

Через сутки полковник Огарев, внимательно наблюдавший за тоскливым лицом женщины, смотревшей вслед уходящим утром в рейд десантникам, подошел к ней сам:

— Марина, я понимаю, что вы должны отдыхать и вам не начальник, но есть дело. Людей у меня не хватает на все…

Степанова заинтересованно обернулась, перестав созерцать спины уходивших мужиков. Унылое выражение исчезло, уступив место любопытству. Не спрашивая, дала согласие:

— Геннадий Валерьевич, я согласна. Что за задание?

Он снял фуражку и пригладил ладонью ершик седых волос. Не одевая головной убор и крутя его в руках, объяснил:

— В Грозном появилось несколько летучих групп, человека по три-четыре. Действуют по одной схеме: появляется автомобиль, из него по российским войскам делается три-четыре выстрела из гранатомета, миномета, крупнокалиберного пулемета, а то и ракетной установки и машина уносится прочь. Бандиты внимания не обращают, что стреляют в жилом квартале, а нам руки приказ связывает, ответить как положено нельзя. Не могли бы вы заняться этими группами? Пару ребят дам в помощь.

Женщина кивнула:

— Чур, эскулапу ни слова! С утра я на перевязки хожу, днем и ночью болтаюсь по городу с вашими парнями. Если бы не эта рана, я бы одна ушла на поиск. Но с одной рукой сражаться тяжеловато.

— Не скажу. Только и вы меня не выдавайте генералу, а то он с меня шкуру спустит. Я не имею права вас привлекать без его ведома, но у вас опыт, как и у моих мужиков. Что толку, даже если договорюсь с десантниками и отправлю пару взводов? Наблюдательность нужна! Вот и прошу помочь.

— Договорились. Давайте ребят, пишите разрешение, выписывайте пропуска. Снабдите нас паролями. Через полчаса уходим. Насиделась я здесь!

Полковник вытаращил глаза и резким движением натянул фуражку:

— Прямо сейчас?!? Кого хотите взять?

Степанова опустила голову и задумалась:

— Коренастый такой парень с узкими темными глазами, кличка “Леон”. Этого я в деле видела. А второй… Даже не знаю, кого…

— Может, Мешков?

Марина подняла голову: