У каждого свой путь.Тетралогия
Шрифт:
— Леон, вон тот выступ в правом углу проверь! Только осторожно, как бы рация не упала.
Степанова оказалась права, за тонкой переборкой с наклеенными обломками кирпича находилась рация. Швец встал на стул, чтобы дотянуться до “объекта”. Едва разведчик начал ощупывать стенку, она подалась под рукой. Гнездо для рации было сделано столь искусно, что если бы не эти взгляды, никто и никогда не смог бы обнаружить искомое. Леон достал рацию и поставил на стол. Собирался настроиться на волну российских войск, но Марина остановила:
— Стоп! Посмотри
Произнося эти слова она не сводила глаз с пленниц. Побледнели все. Разведчик записал данные с рации и настроился на волну федеральных войск:
— Аргун, я Терек! Аргун, я Терек! Срочно пришлите взвод разведки в район нефтеперерабатывающего завода, второй квадрат.
Швец дважды повторил сообщение, дождался ответа и отключился. Списанные со шкалы данные показались Степановой знакомыми. Она несколько раз провернула их в памяти, но так ничего и не вспомнила. Решила показать бумажку Огареву, когда вернется.
Разведка прибыла под командованием капитана Фуфарева. Тот быстро оглядел связанных женщин и заявил, поглядев на троих разведчиков:
— Вы что, сами не могли их отконвоировать? Обязательно нас гонять?
Мешков тихо ответил:
— У нас задание другое. Этих мы попутно взяли — все, как на подбор, чеченские снайперы. Троих я лично сцапал, когда они с заданий возвращались. Вон те, что в форме…
Капитан ядовито спросил, с ненавистью глядя на Марину:
— Что-то я винтовок не вижу…
Женщина откровенно плюнула в его сторону:
— Будет вам винтовка, будет! — Обернулась и сказала: — Иван, пошли со мной! — Фуфареву заявила: — Жди здесь, буквоед! Уйдешь, Огареву доложу, что ты трус и докажу, будь спок! Я еще не забыла лагерь под Шали.
Она сказала о лагере просто так, “брала на пушку”, но оказалось, что попала в точку. Капитан побледнел, а Марина удивилась и попыталась вспомнить хоть что-то о поведении капитана во время того памятного боя.
Через полчаса блуждания по квартирам во втором подъезде, они все же сумели обнаружить винтовку, которую снайперша засунула в разбитый диван. Обнаружил ее Мешков. Парень обратил внимание на чистую, хоть и подранную ткань: в углу скопилось множество мусора, а само сиденье было лишь пыльным. Он заглянул в диванный ящик и радостно сказал вполголоса:
— Нашел!
Степанова аккуратно обернула оружие тщательно вытрясенной клеенкой, содранной с кухонного стола. Отправились назад. Как ни странно, Фуфарев ждал и встретил их словами:
— Нашли?
Степанова кивнула:
— Конечно! Иван обнаружил. Тут отпечатки есть вон той дамочки, с перевязанной рукой. С вами я Леона отправлю, только ему кое-какие указания дам, где нас искать. Вы уж извините… — Она обернулась в сторону капитана. — Но я бы не хотела, чтоб вы знали о нашем задании. Так командир приказал.
Маринка врала, но с целью и оба парня поняли — что-то не так. Швец уверенно подошел к ней. Женщина
— Леон, внимательно следи за капитаном. Он мне страшно не нравится и предчувствие какое-то не хорошее. Девиц сдай лично Огареву. Винтовку снайперши я тебе отдаю, до приклада и курка постарайся не дотрагиваться и другим не давать. Автомат на твою ответственность. Списанные с рации данные отдай полковнику. Я дубль оставила, а этот возьми ты. Оставайся в отряде. Когда потребуешься, мы тебя по рации вызовем.
Разведчик кивнул:
— Я понял. Мне капитан давно не нравится. Скользкий.
У Степановой шепотом вырвалось самопроизвольно:
— Ты спину ему не подставляй.
Он склонился к ее уху после этих слов и шепнул:
— Пока вас не было, капитан разговаривал с двумя чеченками. Но о чем, не слышал. Он тут же замолкал.
— Тем более, береги себя. Укажи их мне тихонько. Скажем так, пройди мимо и замри возле каждой на пару секунд. Среди его группы знакомые тебе есть?
— Практически все, мы же один отряд. Нормальные ребята, кое-кто весьма плохо относится к капитану. Его в отряде не любят. Заносчивый слишком!
— Держись рядом с ними. Если доверяешь, попроси помочь. Арестованные должны быть доставлены полным составом. Никто не должен исчезнуть.
— Сделаем. Я пошел.
Степанова притворилась, что поправляет повязку на руке, но на самом деле внимательно следила за Швецом. Разведчик прошел мимо чеченок, дважды словно бы запнувшись за неровности пола. Женщина запомнила обоих снайперш и моргнула глазами быстро взглянувшему в ее сторону разведчику. Сержант дождалась, когда отряд с арестованными снайперами тронулся в путь. На душе было не спокойно, но идти вместе с отрядом она все же посчитала излишним. Мгновенно скрылись с Мешковым за ближайшим домом. Прошли всего пару кварталов, когда Иван тронул ее за плечо:
— Марина, тревожно мне что-то. Может, проводим Леона? Негласно, так сказать…
Степанова, которой и самой было не по себе, легко согласилась:
— Давай!
Быстро развернулись и бросились за отрядом. Марина шла первой. Сориентировалась и повела разведчика напрямую через завалы. В наушниках из-за саперного щупа постоянно пищало: железа кругом быль навалом и она выключила прибор. Неслась, прислушиваясь к интуиции. Знала, что это глупо, но шла. Себе она доверяла больше, чем приборам, а сейчас ее подгоняла тревога. Вывернули из-за угла…
Как в замедленном сне, Степанова увидела поднимавшуюся руку чеченки с ножом. Леона, спокойно шагавшего впереди. Его широкую спину, обтянутую курткой и капитана Фуфарева, спокойно идущего следом за чеченкой, видевшего все и не реагировавшего. Женщина дико вскрикнула:
— Леон!!!
Парень оглянулся и успел поднять руку. Нож вонзился не в сердце, а в плечо. Две женщины быстро рванулись в сторону, стремясь скрыться в развалинах, мимо которых шли. Капитан тоже метнулся к завалу, следом за беглянками. Взвод оглянулся и сержант гаркнула: