У кого как...
Шрифт:
Царфати радостно запрыгивает мне на колени. Глажу его белую пушистую спину.
– Скоро у тебя, дружочек, будет маленький котеночек, – задумчиво смотрю в его гипнотизирующие глаза, – а у меня маленький ребеночек... Жаль, что ты не можешь отвести свою кошку к адвокату.
– Мяу, – соглашается Царфати.
– Хочешь, я предложу это Эйтану?
– Мяу, – снова соглашается кот.
– А может, тебе на все плевать и ты просто желаешь «Вискас»?
– Мяу! – Царфати радостно спрыгивает с колен и несется к шкафчику, где
...Обычный солидный пятиэтажный дом привлекает внимание лишь лоджией на третьем этаже. То есть лоджии есть на всех этажах, но эта единственная утопает в зелени и цветах. Оттенки бутонов образуют яркую цветовую палитру.
«Если владелец лоджии адвокат, к которому мы идем, значит, Эйтан будет отцом моего ребенка, – зачем-то загадываю я и тут же думаю: – Чушь! Опять в голове чушь! Какая связь между лоджией, мной и Эйтаном?» Тем не менее удовлетворенно замечаю, что Эйтан нажимает в лифте кнопку третьего этажа.
Хочется прижаться к нему, чтобы он защитил меня от всего мира. Или хотя бы просто приободрил. Еще большая глупость, чем лоджия с цветами! Как я собираюсь растить сына, если не могу справиться даже с собой? Смотрю на Эйтана холодно, по-деловому. Какие могут быть сантименты?! Равные в правах женщина и мужчина поднимаются в лифте на третий этаж заключать контракт о предстоящем рождении ребенка, то есть о зачатии их совместного ребенка. Совместный ребенок! Бред, который называется современной жизнью...
Нас встречает очень красивый мужчина, усаживает в глубокие кресла. Чувствую тонкий, едва уловимый нежный запах цветущих растений, поворачиваю голову и вижу оттенки бутонов, плавно переходящие один в другой. Меня охватывает чувство счастья. Такое чудесное, головокружительное ощущение полета. Говорю адвокату комплимент о его удивительной лоджии.
– Да-да, – удовлетворенно соглашается адвокат, как красавица, которой сообщили, что она красива, – я вкладываю деньги, и это дает плоды.
Фраза возвращает меня на землю. Начинаю прислушиваться к разговору Эйтана с адвокатом. Шутят, обсуждают последние скандалы в культуре и политике. Закуривают сигары.
В офис входят еще двое, очевидно бизнесмены. Секретарша вносит на серебряном блюде кофе и румяные круассаны с горячим шоколадом. Едва уловимый ветерок с лоджии смешивает запахи цветов, дорогого табака, хороших мужских духов, кофе, шоколада. Я погружаюсь в наслаждение жизнью. Смеюсь последним анекдотам, ловлю на себе восхищенные взгляды бизнесменов. Я очень близка к достижению своей цели! Своей мечты! В каком чудесном обществе интеллигентных, воспитанных людей будет расти мой сын! Благодарно смотрю на Эйтана. Мне уже не страшно. Меня не нужно защищать от всего мира.
– Слышали последний анекдот о репатриантке из России?
– Нет...
– Может быть, их ведь
– Будь осторожен, – предупреждает Эйтан приятеля, – она сидит около тебя.
– Да? Тогда не стоит рассказывать.
– Нет! Нет! Расскажи!
– В чем разница между пиццей и репатрианткой из России?
– В чем? – оживляются заинтригованные собеседники.
– В чем? Пицца иногда бывает без грибков, а репатриантка из России – никогда.
Чувствую, как лечу в огромную пропасть. Стремительно. Страшно, Вижу черные камни, о которые мне предстоит удариться. Они становятся все ближе, ближе...
Все хохочут. Эйтан громче других. Вижу змей, выползающих из-под камней, чтобы ужалить меня, когда я упаду. Пусть! Пусть!.. Это уже не важно. Я буду мертвая, а на камнях останется лишь мое тело. Нет! Нет! Не позволю этим гадюкам жалить мое беззащитное тело!
Резко встаю. Открываю двери офиса. Спускаюсь по гестнице. Бегу, бегу, бегу... От пропасти, от змей, от слез... Слышу вдали, где-то там, на вершине обрыва, голос Эйтана:
– Мики! Мики! Мики! Это же шутка! Мики, остановись!..
Вижу сквозь пелену слез такси у обочины шоссе, резко открываю дверцу, называю адрес... Таксист заводит мотор и увозит меня от заветной мечты. Слезы застилают глаза...
...Вижу Эйтана, только намного моложе, лет на двадцать. Он брезгливо смотрит на меня. Хочу обнять его, но юноша неприязненно отстраняет мои руки, вытирает пиджак салфеткой:
– Мама, принеси справку от гинеколога, что у тебя нет грибка...
Юноша хохочет громко. Оглушительно... Открываю Глаза. Раскаты грома разрывают черное небо. И стремительный спасительный дождь обрушивается на сухую землю. Царфати опасливо жмется к моим ногам, лижет ладони.
– Все будет хорошо. Я с тобой.
Счастливый! Ему есть к кому прижаться. Звонит телефон. Беру трубку. Илана.
– О Господи! Что опять стряслось? Сейчас приду.
Она появляется на пороге – мокрая, радостная, легкая, как капли дождя. Заваривает чай. Слезы мешают мне говорить. Рыдаю безутешно. Наконец успокаиваюсь, как гроза за окном, и, всхлипывая, словно обиженный ребенок, рассказываю Илане о том, что произошло.
– Глупая. Вечно делаешь из мухи слона. Посмеялась бы со всеми, сейчас сидела бы где-нибудь в шикарном ресторане и отмечала успешное заключение контракта. Проще надо жить, Мики! Проще!..
Смотрю на нее долго, не отрываясь.
– Ты действительно так считаешь?
– Да, конечно. Подумаешь! Анекдот как анекдот. Шутка...
– В России даже про евреев таких пакостей не рассказывали. Это хуже антисемитизма!
– Просто у них другая ментальность, другой образ мыслей.
– Илана, я не хочу жить...
Неожиданно на пороге кухни возникает Эйтан. Как фантом. Абсолютно сухой, без единой капли дождя. С холодными блестящими глазами.
– Дверь входная была открыта, Мики...