У кошки девять жизней
Шрифт:
15 глава. Окончательная
Не стоит тешить себя ненужными иллюзиями, завтрак я со спокойной совестью проспала. Проспала бы и обед, если бы Эмили меня не разбудила. Делала она это очень осторожно, но все равно брыкалась и отправляла ее куда-то далеко-далеко, не буду уточнять, куда. Но все-таки открыла глаза и спросила:
— Ты что, с ума сошла?
— Простите, госпожа, — виновато заморгала она, — я понимаю, после того, что вчера случилось… Но господин герцог велел вас разбудить. Вы должны собраться.
— Куда? —
— На королевский прием, госпожа.
— О Господи! — я спустила ноги с кровати, — совсем забыла. Да, встаю.
Собиралась я недолго, некоторое время, правда, поспорив с Эмили насчет корсета. Но в этом вопросе я была тверда. Либо я еду на прием в корсете, затянутом так, как мне это нравится, либо надеваю его на Эмили для наглядного представления, что же это такое. Этот аргумент произвел на нее колоссальное впечатление.
Я прихватила с собой пистолет, так, на всякий случай. А еще, у меня был кинжал, только его я хорошенько спрятала. Пистолет же был выставлен на всеобщее обозрение. В карете я положила его себе на колени, хотя, конечно, не думала, что на меня кто-нибудь нападет. Герцог ничего не сказал по этому поводу, но пару раз очень выразительно на него покосился.
— Как спалось? — спросил он.
— Неплохо, — отозвалась я, — но могло быть и лучше, если бы меня не будили в самый неподходящий момент.
— Вы слишком много спите.
— Да, наверное.
Спустя минуту молчания, герцог сказал:
— Странно.
— Что?
— Вы почему-то не стали со мной спорить.
— У меня сегодня нет настроения с вами спорить.
— Понятно. Все упирается в это. Хорошо. Надеюсь, вы не возьмете с собой на прием эту штуку? — он кивком головы указал на пистолет, — вас могут неправильно понять.
Я посмотрела на пистолет. Да, пожалуй, он прав. Могут и неправильно понять. Вероятнее всего, так и будет. Не буду же я объяснять всем и каждому, зачем ношу его с собой.
— Тогда я не возьму его, — я кинула пистолет рядом с собой на сиденье, — пусть полежит тут. Надеюсь, его никто не украдет?
— Мадам, я не понимаю, зачем вы вообще его взяли?
— Хотелось пострелять в ворон.
На мой взгляд, это было вполне разумное объяснение, но герцог почему-то впал в ступор. Этот ступор длился минут пять, после чего он произнес:
— А. Понятно.
Ну, кажется, теперь он не станет много болтать.
На прием мы подоспели вовремя. В зале уже было много народу, но никто из королевских персон еще не прибыл. Оглядевшись, я обнаружила поблизости знакомые лица. Ими оказались Вероника и Дельфина: две неразлучные подружки. Я, конечно, подошла к ним, тем более, что они меня усиленно зазывали.
— А вот и вы, Изабелла! — весело заметила Вероника, — рада, что вы наконец решились последовать моему совету.
— Как я вам сочувствую! — тут же вмешалась Дельфина, — такое горе! Когда Вероника мне рассказала, я была сама не своя. Просто ужас!
Я
— Да, это очень печально, — сказала Вероника, — но все-таки, я рада, что Изабелла держится и не падает духом. Жизнь продолжается несмотря ни на что.
Разумное и оптимистичное утверждение, но все-таки кое-что может ей и помешать. Кинжал, к примеру. Или обыкновенная подушка.
— Вы не представляете, что у нас случилось, — прошептала Дельфина мне почти на ухо.
— Что же?
— Представьте, де Пуайе, наконец, влюбился!
— О-о, — протянула я, хотя это меня интересовало меньше всего, — и в кого же?
— Как, вы не знаете? В вас, конечно.
— В меня? — я приподняла брови, — странно, он мне об этом почему-то не говорил.
— А когда вы его видели в последний раз?
— Не помню. Давно. На приеме у Вероники, кажется. А что?
— Ничего, только в таком случае, он и не мог вам об этом сказать. Он сам узнал об этом совсем недавно. Буквально, на днях.
Они с Вероникой переглянулись и рассмеялись. Я фыркнула.
— И что, узнав об этом, он тут же сообщил вам?
— Мы сами догадались.
— Да, — подтвердила Вероника, — несложно было это сделать. Мы беседовали о том, как долго вы отсутствуете и я высказала мысль, что вы наслаждаетесь семейным счастьем. Боже, что с ним стало! Он так побледнел!
Последнее меня почему-то не занимало. Поразили слова о семейном счастье. Если все то, что со мной происходило, называется столь мило, то может, ну его к черту, это семейное счастье? Не спорю, моя жизнь стала гораздо насыщеннее. Но все-таки, я вполне могла бы обойтись без этого.
— А вот и он, — пропела Дельфина лукаво улыбаясь, — легок на помине. Изабелла, ваш томный воздыхатель. Добрый день, месье, — это прозвучало куда громче.
Томный воздыхатель раскланялся с самым учтивым видом и обратил свои глаза на меня. Дельфина права, в них было что-то томное.
— Ваша светлость, — произнес де Пуайе тоном, за который вызывали на дуэль, — неужели, это вы?
— Вероятнее всего, да, — признала я очевидную вещь, — но вы приглядитесь получше. Возможно, вам это только кажется.
Дельфина и Вероника отвернулись, чтобы скрыть смех. Герцог отворачиваться не стал, но смеялся очень весело. Один де Пуайе был, кажется, огорчен. Жаль, а мне хотелось его повеселить. Но почему я должна щадить его чувства? Мои, почему-то, никто не щадит. И потом, то, что он в меня влюбился — это его личные, субъективные проблемы, я здесь абсолютно не причем. Ну, скажите, разве я давала ему хоть какой-нибудь повод? Да я даже не кокетничала с ним ни разу. Он мне с первого взгляда не понравился.