У Кошки Девять Жизней
Шрифт:
Таня кивнула.
– И как Марина... как она с ним связалась?
Игорь посмотрел на Таню внимательно.
– Ты думаешь, я знаю?
– Мне интересно, что чувствует мужчина, которому женщина изменяет?
Игорь поднялся. Он опять взял нож и продолжил нарезать сыр.
– Плохо, - сказал.
– Плохо чувствует.
– А ты знал? Знал, что Марина изменяет?
– Догадывался.
– А Альберт? За что он... Марину?
– Марина имела ещё одного любовника.
– И что с ним случилось?
– То же, что и с ней.
Игорь закончил с бутербродами и приготовил чай. Ели молча. Каждый думал о своем.
– Почему ты спросила про... про месть?
– спросил Игорь, когда ужин был уже съеден. Он выговорил это слово с трудом, как бы проталкивая внутрь неприятный кусок.
Таня отпила чай и поставила на
– Если ты не собираешься мстить, то кто-то должен.
Игорь как раз перемешивал ложечкой сахар. Услышав такое, он опустил ложечку и отодвинул чашку от себя. Значит, вот так. Не больше и не меньше. Он всёрьез жалел теперь, что странная и непонятная девушка эта вообще появилась в его жизни. Даже мельком. Игорь опасался, чтобы всё не повернулось в итоге против него. Мстить Альберту - самоубийство. Но... какое красивое у Тани лицо... Вот, сейчас она на него посмотрела... опустила глаза... Почему она опустила глаза?.. Игорь встряхнулся. Подумал о том, что зря он себя при Тане назвал червяком. Какая же женщина будет его уважать? На дне души своей Игорь был романтиком. Ещё в школьные годы, читая приключенческие книжки, он втайне завидовал их героям. Втайне - потому, что никогда не признался бы в этом и самому себе.
– Если мстить будешь ты, то до старости не доживёшь.
– Я и так не доживу.
Игорь посмотрел на неё пристально и моргнул.
– Хочешь, расскажу откровенно - всё, как есть?
Таня допила чай. Игорь выжидательно глядел на неё.
– Я работала не в фирме. Я работала на ФСК. Получилось это случайно. Я сидела в кафе, и за столик ко мне подсел человек. Он сказал, что у него есть для меня работа за хорошие деньги. Я спросила, что за работа. Он ответил, что всё объяснит, если я приду к нему - в его кабинет. Он показал удостоверение.
Таня взяла салфетку и вытерла губы.
– Я пришла... Вначале работа была очень простая. Меня одели как официантку, и я должна была в ресторане отнести поднос с едой. Даже не знаю, что они там спрятали - микрофон или снотворное. Не яд - точно. Потом была работа сложнее: я познакомилась с депутатом Гос. Думы. Он пригласил меня к себе в гостиницу. Там я бросила ему таблетку в стакан. Депутат уснул. Я, пока он спал, сняла копии с каких-то бумаг в его столе... И, наконец, мне предложили сделать уже серьёзную работу - убить одного "делового". Сначала я отказалась. Тогда мне дали посмотреть фотографии. Там были шикарные столы в дорогих ресторанах, виллы, яхты, разные знаменитости в обнимку с "папашей" - так его звали. А после пошёл другой черед: изуродованные трупы - те, кого замочили "папашины" люди. А ещё: голенькие мальчики - "папаша" их жадно щупает... Вобщем, я согласилась. Несколько недель проходила специальные курсы. Меня учили стрелять, бегать, драться. Учили замечать слежку, уходить от погони... А потом наступил тот самый день. Была организована какая-то презентация с участием "папаши". Мне дали фальшивое удостоверение - я прошла туда, как журналистка "Комсомольской Правды". А дальше - штатовский боевик. В сортире запрятан пистолет с полной обоймой и со звукоглушителем. В каждой пуле - яд. Одна царапина - и наступает конец. Где-то в стороне начинается скандал, потом драка. Все вышибалы бегут туда. А "папаша" уже лежит на полу с простреленным черепом. Его охранники мечутся. Позже находят пистолет без одного патрона в обойме. Никаких отпечатков там нет, естественно...
Игорь придвинул к себе чашку и сделал несколько глотков.
– И много ты людей...
– спросил он, - убила?..
– Не очень. Я сразу сказала, что не буду убивать, если мне не докажут, что этот человек заслужил смерть. Последнее дело случилось в Туапсе, лет десять назад. Моя жертва - один местный чиновник. Нужно было взять кейс. Кейс открылся. Сам. Я не смотрела бумаги, но... этого было достаточно.
Она замолчала.
– И что теперь будет?
– Игорь допил чай и убрал чашку.
– Что будет? Думаю, что меня достанут. Рано или поздно. Вечно я не смогу от них прятаться.
Игорь помотал головой. Всего услышанного теперь было слишком много для него. Слишком много. Через край.
– А что... как-нибудь... нельзя... паспорт фальшивый достать? Сейчас, вон, их на рынке пачками продают. Операцию сделать пластическую? Внешность изменить?
Таня молчала.
– Можно. Но
– Таня... честное слово... сделай что-нибудь...
– Игорю всерьёз стало жаль очень эту совсем ещё молодую и очень красивую женщину.
– Ладно с ним - с Альбертом. Эти бандюги всё равно друг друга поперестреляют. Подумай о себе...
У Тани по глазам видно было, что она сомневается - не знает, что ответить. Игорю захотелось аккуратно и неназойливо погладить её руку, но момент вряд ли был подходящий.
– Я хотел спросить...
– Игорь указал подбородком на маленький жёлтый медальончик, поблескивающий на груди у Тани - рядом с православным крестиком.
– Это у тебя... талисман?..
Тани взяла медальон в руку, раскрыла его.
Игорь увидел серую фотографию человека в непонятном головном уборе. Он наклонился... Нет, он этого человека не узнаёт. Но, вот, глаза - глаза с фотографии сверкали горячей и злой решимостью - чтобы не сказать фанатизмом.
– Кто это?
– спросил Игорь.
Таня закрыла медальон.
– Бенито Мусоллини. Человек, который всю жизнь боролся за справедливость и умер за справеливость.
– Мусоллини?..
– Да.
Таня поднялась с места.
– То, что я решила сделать, я должна сделать, - сказала она.
– А дальше видно будет.
– Жаль, - Игорь покачал головой.
– Жаль, что я не могу тебя остановить.
– Не можешь.
Таня пошла к двери.
– Спасибо за угощение и до встречи.
Игорь проводил её взглядом. В прихожей тихо хлопнула дверь.
Глава 3
Время продвигалось к обеду. Игорь сидел у себя за столом, в редакторском кабинете, и перечитывал материалы, подготовленные им для следующего номера. Работу эту Игорь давно уже перестал считать творческой. Когда-то, в былые годы, он старательно переправлял все языковые погрешности, допущенные корреспондентами - какие находил. Авторы, люди в основном пожилые, недовольно морщились, но ничего при этом не говорили. В какой-то момент Игорю надоело. Ему это все показалось вдруг сизифовой деятельностью. Зачем стараться, если почти никто не способен оценить? И Игорь перестал править. Он читал теперь все эти сочинения - статьи, заметки и фельетоны с одной единственной целью - выявить "политкорректность", под чем понимались любые выпады в адрес местных властей, местной милиции и местной мафии. Игорь со спокойной душой пропускал такие фразы, как "за долгие годы плодотворного труда компания добилась больших успехов". Проходили и словосочетания типа "беременная девушка" и "молодой человек лёгкого поведения". Ну не стилисты собрались в редакции! Не Чеховы! Неужели не ясно, что если бы сотрудники умели писать лучше, то и писали бы для более солидных изданий, освободив места в "Вечернем Нальчике". Игоря волновало другое: он не хотел проблем, которые могла бы принести та или иная публикация.
Дочитав очередное произведение, где подробно описывалась технология посадки картошки, и давались ценные советы по борьбе с огородными вредителями, Игорь почесал ухо и глянул на часы. Время идти обедать. Заодно надо выпить кофе - иначе он уснёт здесь.
Вставая с места, Игорь протяжно зевнул. Да, ему точно нужно сейчас выпить кофе.
Уже в дверях он столкнулся с Петром Степановичем. Это был пожилой человек, ветеран войны; он хромал, опираясь на палку, и на груди его красовались несколько орденских планок, которые сегодня вызывали жалость скорее, чем восхищение. Петр Степанович являлся внешкором "Вечернего Нальчика" - Игорь печатал время от времени его фронтовые воспоминания. Год назад у Петра Степановича случилось несчастье: его внучку Веру - девочку с красивой челкой и наивными голубыми глазами изнасиловали двое её одноклассников. Вера на другой день покончила с собой - выпила жменю снотворных таблеток. Петр Степанович постарел за этот год так, что было удивительно, что он до сих пор жив. Лицо его стало как будто бы ещё уже и ещё суше, глаза запали, а волосы сделались более редкими. Насильников - Диму и Эдика милиция схватила сразу же, по горячим следам. Игорь знал, что на днях должен был пройти суд. Но поскольку отец Эдика был из числа "деловых", а отец Димы заседал в республиканской администрации, то мало кто сомневался, чем этот суд закончится.