У Кошки Девять Жизней
Шрифт:
Глава 5
Миша - высокий и крепкий парень, чернявый, лет двадцати пяти на вид, крутил руль, нервно поглядывая на свои часы. Его "Тойота" быстро бежала по пустым улицам, игнорируя светофоры и дорожные знаки. Эту "Тойоту" знает и уважает вся нальчикская милиция - какой патрульный посмеет её остановить? Позади оставались ночные улицы и перекрёстки Нальчика - деревья, серые, похожие друг на друга дома и одинокие, затерявшиеся в темноте прохожие. Время у Миши ещё имелось, но он хотел добраться до Руслана как можно скорее. Кто
Никаких предчувствий у Миши не было. Вообще никаких. Миша думал совершенно о другом. Поднимаясь наверх по лестнице, он ещё прикидывал, что будет делать, если застанет Руслана беспробудно дрыхнущим.
Дойдя до двери, остановился - дверь была приоткрыта. Вот здесь Миша почувствовал недоброе. Он перевёл дух. Бесшумно достал пистолет. Пальцем осторожно взвёл курок.
Держа пистолет в вытянутой руке дулом вниз, Миша толкнул дверную ручку. "Всё в порядке, - говорил он себе.
– Всё в порядке. Просто козёл этот спьяну дверь бросил..."
То, что Миша увидел в комнате, заставило его остолбенеть на мгновение. Руслан - точнее то, что когда-то было Русланом - висело под потолком, рядом с люстрой. Пальцы скрючились, шею плотно стягивала натянутая верёвка. Почерневшее лицо надулось, глаза были тяжело закрыты. Под ногами, застывшими в воздухе, поблескивала смердящая лужа.
Миша покачал головой. Потом, вскинув дуло, развернулся. В квартире явно уже никого не было.
Миша один тут.
Один.
Глава 6
Оля отложила книжку. Голова у неё мерно гудела от непрерывного четырехчасового чтения. Книжка нызывалась "Поединок". Роман Куприна. Оля читала только классику и презирала современных авторов. "Вся лучшая литература уже написана", - говорила она, делая при этом умное лицо.
Читала Оля много. Она была записана в несколько библиотек и прочитывала любое произведение классического автора, какое бы ей ни попалось. Оля хотела обратно родиться где-нибудь в восемнадцатом столетии, но только чтобы обязательно аристократкой (на иное происхождение она была не согласна). Зажмурившись, Оля представляла себя в шикарном платье посреди сверкающего огнями бала, в окружении предупредительных кавалеров - красивых до умопомрачения.
Саму же Олю назвать красавицей было нельзя. Но её серьезные кошачьи глаза в сочетании с пышными волосами пленяли многих во дворе. В глазах этих чудился смысл, которого на самом деле там не было.
Оля знала, что нравится она многим. Но считала твёрдо - замуж успеет, торопиться незачем. Оле исполнилось семнадцать, и она училась заочно на историка в Кубанском Университете.
Всю первую сессию Оля ютилась в общежитии, где сокурсницы её грязно, как мужчины, ругались, курили анашу и водили к себе женатых мужиков. От увиденного Оля была в ужасе. Такое прикосновение к грубой реальности показалось ей невыносимым. Она поклялась родителям, что бросит учебу "на хрен". Таким образом было договорено: в следующую сессию Оля будет снимать комнату. Итак, она продолжала учиться, хотя совершенно неясным оставалось, на что ей пригодится в итоге этот "исторический" диплом.
Услышав звонок в дверь, Оля пошла открывать. Она догадывалась, кого увидит сейчас. И не ошиблась. Вася - её старый школьный друг. Статный красавец, широкоплечий, с орлиным уверенным взглядом. Вася носил русское котовое имя, но русским был только по матери. Васин отец - ни то армянин, ни то грузин. Вася и сам не знал. Папа когда-то кого-то
Родители Оли - люди серьёзные, прочитавшие за жизнь кучу толстых, в красивом переплёте, книг и потому числившие себя среди интеллигенции, Васю на дух не переносили. Правда, терпели. Вынуждены были терпеть. Оля поставила себя перед родителями гордым и независимым созданием. Юная девушка не принимала никакого диктата. Иногда в отношениях вызревала небольшая хмурая тучка - медленно она багровела, грозно увеличиваясь в размерах. Потом происходил скандал. После которого Оля, в наказание, не разговаривала с родителями несколько дней, а затем мирилась. И всё шло, как обычно. До следующего скандала.
Претензий у родителей к жениху был вагон. Вася еле-еле закончил школу: учителя ставили ему дутые "тройки" и переводили из класса в класс - только, чтобы быстрее избавиться. Он поступил в ПТУ - единственное учебное заведение, куда брали без экзаменов, но и оттуда Васю уже успели выпереть - за пьянки и регулярные прогулы.
Постоянной работы у Васи не было - перебивался случайными заработками. Несколько раз перед подъездом останавливался раскрашенный "бобик": Васю выводили на глазах у соседей. Но через несколько дней отпускали. И никто из соседей не знал - за что. Одни говорили - чего-то украл, другие - связан с бандитами, третьи - сильно избил кого-то. На прошлой неделе Васю увидели в новой роли: он спал у подъезда, а из кармана выглядывала опорожненная бутылка. Было неясно, то ли его в таком виде не допустила домой мать, то ли сам он не сумел преодолеть многочисленные ступеньки своего подъезда.
Оля знала Васю давно. Они учились вместе со второго класса. Вася нёс до дома Олин портфель и жестоко метелил каждого, кто смел как-то обидеть или оскорбить его драгоценную живую собственность.
Все соседи знали Олю, как очень хорошую, воспитанную девушку. Её выбор их ужасал. Они вздыхали и вслух жалели Олиных родителей. И только тётя Клава - женщина старая, опытная, бывшая замужем аж четыре раза, сказала как-то, что хорошо воспитанные девушки из хороших семей часто останавливают свой взгляд на опустившихся субъектах, и в этом есть, пожалуй, какая-то своя мрачная логика.
Оля запустила Васю внутрь. Вася чмокнул её аккуратно в губы.
– Родителей нет, - сказала Оля.
– До шести не будет.
– Хорошо.
– Вася кивнул.
– Хорошо, что не будет.
Чуть не вся комната Оли была заставлена книгами. Вася в глубине души чувствовал себя виноватым, что не прочитал ни одной. В школе ему с трудом давались даже учебники по истории. Чтение он читал для себя тяжким трудом, непонятно на что нужным.
Вася присел на тумбочку и внимательно рассматривал Олю. Он хотел серьёзно поговорить, и собирал в кучу свои мысли, соображая, с которой из них начать. Вася был глупее тумбочки, на которой сейчас сидел, но Оля этого не замечала. Он хотел изобразить строгость, давая понять, что обижен, но, вот, Оля улыбнулась ему, и он улыбнулся ей - вся строгость улетучилась сразу же. Вася не умел серьёзно злиться на Олю, не смог бы, даже если бы и захотел. По крайней мере, ему так казалось. Эта, похожая на породистую выхоленную кошку девчонка имела над ним страшую могучую власть. Или, Васе только казалось так?.. А Оля, глядя на Васю, не видела его недостатков. Что сделаешь? Мы любим не человека, а только лишь образ, который сами же и создаём. Банальность, но на этой банальности лежит то, что зовётся любовью.