У Кремлевской стены (сборник)
Шрифт:
Наконец в конце 1917 — начале 1918 г. в Карташово пришло письмо родителям, в котором незнакомый солдат писал: «Григорий Елагин — мой друг, а ваш сын, погиб в Москве в боях за революцию при наступлении на Красную площадь и похоронен там в братской могиле».
ЗВЕЙНЕК Ян Екабович (1895—31.X. 1917). Прапорщик 85-го пехотного запасного полка.
Когда начались октябрьские бои в Москве, состоявший из эсеров полковой комитет отказался выступить против юнкеров. Решение комитета поддержало большинство офицеров полка. В этот решительный момент прапорщик Я. Е. Звейнек призвал своих солдат к оружию.
— Правда,
— Да, — отвечал Звейнек, — мы только должны подкрепить эти решения делом.
Московский военно-революционный комитет приказал прапорщику Звейнеку возглавить отряд, который направлялся на подкрепление красногвардейцам и солдатам, штурмовавшим градоначальство.
Нужно было подавить пулемет, своим губительным огнем мешавший продвижению красногвардейцев. Бойцы Звейнека заставили замолчать вражеского пулеметчика.
Ян Звейнек родился в латышской крестьянской семье в Селпилсской волости Яуньелгавского уезда Курляндской губернии. В юношеском возрасте, в 1911 г., он знакомится с нелегальной социал-демократической литературой, вступает в революционное движение.
В 1915 г. Звейнек был призван в армию и отправлен на фронт. В начале 1917 г. его направляют во 2-ю тифлисскую школу прапорщиков, по окончании которой с августа он служит в 85-м пехотном запасном полку, находившемся в Москве.
30 октября, когда юнкера, нарушив временное перемирие, перешли в контрнаступление на Тверском бульваре и пытались отбить градоначальство, Звейнек вновь показал пример стойкости и бесстрашия. Под ураганным огнем с золотыми офицерскими погонами на шинели он шел в первых рядах красных бойцов. Товарищи просили его поберечься, но он отвечал, что его место в цепи; пусть все видят, что за Советскую власть сражаются не только солдаты, но и офицеры. Прапорщик Звейнек погиб в жестоком бою у Никитских ворот 31 октября 1917 г.
В Селпилсском филиале Екабпилсского краеведческого музея Латвийской ССР ему посвящен один из стендов.
КИРЕЕВ Александр Андрианович (1899 — 29.Х.1917). Красногвардеец Замоскворецкого района, слесарь-лекальщик завода Михельсона.
Проезжая сегодня по Малому Каменному мосту через Москву-реку, многие не замечают старой башни за кинотеатром «Ударник». Она закрыта массивной кровлей кинотеатра и многоэтажным жилым домом. А в октябре 1917 г. эта башня высилась над округой и была отличной огневой позицией для группы красногвардейцев, в числе которых был молодой рабочий Александр Киреев. С нее как на ладони были видны противоположный берег, Кремль, храм Христа Спасителя, где засели контрреволюционеры. Со своей выгодной позиции красногвардеец Киреев и его товарищи меткими выстрелами били по юнкерам.
Александр Киреев, любимец заводской молодежи, еще в годы самодержавия распространял в цехах большевистскую литературу, активно участвовал в организации забастовок, нелегальных собраний, звал юных пролетариев к революционной борьбе. После Февральской революции он одним из первых вступил в Союз рабочей молодежи «III Интернационал».
Имя героя носит бригада коммунистического труда завода имени Владимира Ильича; А. Кирееву посвящен стенд в историко-революционном музее завода.
В ночь на 26 октября 1917 г. юнкера, заняв Манеж и Думу, пытались с налета овладеть Кремлем. Но солдаты, несшие караул у Троицких ворот, отказались открыть их без приказа Военно-революционного комитета.
До начала уличных боев оставалось еще около полутора суток, однако юнкера уже окружили Кремль и не выпускали оттуда грузовики с оружием для красных отрядов. Враги стремились захватить эту крепость, господствующую над центром Москвы и располагавшую крупнейшим арсеналом.
Охрану Кремля нес караульный батальон 56-го пехотного запасного полка. Там же дислоцировалась арсенальная команда. Обе части были большевистскими.
Еще 28 февраля, когда пришла весть о свержении царя, три роты 56-го полка отказались стрелять в восставший народ. 1 марта весь полк перешел на сторону революции. Солдаты дружно поддержали большевиков, видя в их программе единственный путь избавления России от кровавой войны, голода и разорения. В сентябре власти расформировали за «бунтарство» 8-ю роту кремлевского батальона, состоявшую из бывших фронтовиков. Но репрессии не запугали солдат. Чтобы избавиться от революционного подразделения, командование планировало отправить весь кремлевский батальон на фронт.
Другая воинская часть — арсенальная команда — после первоначального «сплошного угара меньшевистских и эсеровских настроении» в марте — июле, разочаровавшись в антинародной политике Керенского, быстро большевизировалась. На сентябрьских выборах в районные думы, когда партия Ленина получила большинство голосов, свыше 90 процентов арсенальцев отдали предпочтение ее кандидатам.
…Вечером 27 октября командующий белыми войсками полковник Рябцев предъявил Военревкому ультиматум, потребовав, в частности: «Немедленный отзыв из Кремля караульного батальона 56-го полка. Немедленный возврат вывезенного из арсенала оружия». На ответ давалось 15 минут. Одновременно Рябцев объявил Москву на военном положении. Одной из главных задач начавшегося контрреволюционного мятежа юнкеров был захват отрезанного от красных отрядов и окруженного Кремля. ВРК отверг ультиматум.
Общее собрание солдат-кремлевцев решило: «Кремль не сдавать». Был создан кремлевский революционный полковой комитет, организованы пункты боепитания и медицинской помощи. Каждая рота должна была по боевой тревоге занять закрепленную за ней часть Кремлевской стены для отражения штурма. «Несмотря на скудное вооружение и малое количество гарнизона, — вспоминал арсеналец Н. Карзыкин, — солдаты чувствовали себя твердо и непоколебимо, готовы были умереть на развалинах Кремля».
Но события приняли крутой и неожиданный оборот. Защитники Кремля стали жертвами чудовищной провокации.