У любви не всегда красивое лицо
Шрифт:
– Я думаю снова попробовать сыграть на скрипке дедушки, - сказал Густав, когда мы заняли последний столик, - может быть, сейчас я достаточно подрос для нее?
– Как пожелаешь, Густав.
Как только с мороженым было покончено, мы отправились домой. Первым делом сын бросился к пианино и бережно вытащил оттуда скрипку. Кристин не взяла ее тогда утром, оставила на постели, и я вернул ее на место.
– Осторожно, Густав, - предупредил я, - она хрупкая.
Я показал ему, как ее надо держать, но она вновь
– Она слишком тяжелая, - пожаловался он, - и она не работает.
– Не работает?
– я поднял брови, забирая у него инструмент.
– Она не сломана. С виду кажется, что она очень старая и не работающая, но на деле она творит чудеса.
Я подхватил скрипку как надо, и, бережно проведя смычком по струнам, начал играть. Я не играл на ней очень много лет. Помнится, в последний раз я играл для Кристин, когда она была ребенком и не могла уснуть - красивая убаюкивающая мелодия лилась из недр подземелий, и только тогда юная мисс Дае засыпала. Сейчас, спустя десятилетия, я не забыл ни одной ноты той колыбельной и с виртуозом исполнил ее для сына. Мальчик стоял, широко распахнув глаза:
– Ничего себе…
Я вложил скрипку обратно в руки сына:
– Она не сломана, Густав, просто для нее нужно немного любви и терпения, вот и все.
– Научи меня так же!
– пораженно выдохнул ребенок.
Заняло чуть больше часа, чтобы из скрипки донеслась единая, непрерывная мелодия, и это стоило того. В нем текла музыкальная кровь: я, Кристин, его дед - все это объединилось в одном мальчике, который схватывал все на лету. Скоро мир узнает нового гения, который затмит всех, кто был до него…
========== Глава 63. ==========
Глава 63.
POV Эрик.
Я проснулся от очередного кошмара. Они терзали меня уже несколько ночей подряд. Опустив глаза, я увидел, что Густав спит, прижавшись к моей груди. На улице шел снег, зима окончательно вступила в свои права. Я почувствовал, как сын дрожит. Да, было действительно холодно. Я как можно осторожнее встал с постели, чтобы не потревожить ребенка, подкинул в камин немного углей, проверил, чтобы окно было плотно закрыто, и вернулся в постель.
Как только я уснул, меня разбудил шум внизу. Я резко поднялся, посильнее укутал сына в одеяло, накинул халат и медленно спустился вниз. Склад был пуст, а странный шум доносился снаружи. Когда я распахнул дверь, то увидел Надира. Он стоял с красными щеками, одетый как эскимос, и расчищал дорожку от снега.
– Черт бы тебя побрал, перс, я думал, что меня грабят, - проворчал я.
Услышав мой голос, он поднял голову и улыбнулся мне:
– Прости, Эрик, я не хотел тебя разбудить.
– Трудно уснуть, когда у тебя под окнами скребут лопатой. Что ты делаешь? Я не просил тебя расчищать мою дорожку, я не инвалид, могу
– Эх, Эрик, ты никогда не бываешь благодарен. Я просто хочу помочь тебе, у тебя и так болят ноги, а я не хочу, чтобы ты поскользнулся и размозжил себе череп о лед.
– Тебе не о чем беспокоиться, я сам в состоянии…
– Да ну?
– усмехнулся Надир, прервав меня.
– Ну, давай, я хочу на это посмотреть.
Да, я был слаб для того, чтобы откидывать снег, поэтому лишь покачал головой:
– Я не собираюсь ничего доказывать, нужно будет - расчищу снег без чьей-либо помощи.
– Что ж, как хочешь, - с ухмылкой произнес довольный перс.
– Может, любезно пригласишь меня в дом погреться?
Я закатил глаза, снова пораженный его наглостью, однако пропустил его внутрь, сказав:
– Да, проходи, - и отошел в сторону.
– Благодарю.
– Может, ты соизволишь отряхнуть ботинки от снега? Здесь сейчас все будет в воде, я не хочу, чтобы мой сын наступил в эту лужу.
– Ты так придирчив! – фыркнул перс, а я невольно улыбнулся – кто-кто, а он всегда мог поднять мне настроение.
Перс опустился на диванчик, что стоял на первом этаже, я заварил чай и, протянув одну из кружек Надиру, сел рядом.
– Спасибо, Эрик. Я сегодня прогулялся до почты… И тебе письмо.
Я чуть не выронил кружку, когда он это сказал. Кристин! Это точно от нее, я не сомневался. Когда друг протянул мне конверт, я жадно ухватился за него и сразу взглянул на адресата. Да, это от нее. Мгновение, и пустой конверт уже валялся на полу, а я с упоением и радостью читал строчки написанного ею письма.
«Дорогой Эрик,
Мой ответ - да! Я люблю тебя больше всего на свете, как я могу ответить отказом? Ведь это то, о чем я мечтала долгие годы. Кольцо замечательное, я никогда не буду его снимать. Когда вы уже приедете ко мне? Единственным развлечением тут являются вылазки в город за покупками. Здесь так скучно.
Иногда я сажусь на скамейку, что стоит на заднем дворе, и смотрю на соседнюю ферму. Эти соседи такие странные люди, они одеваются во все темное. Вот я когда надену свои красочные платьица и пройдусь по улице - они так на меня смотрят… Прошу вас, приезжайте скорее ко мне, я так за вами скучаю!
Твоя Кристин»
– Ну, пишет что-нибудь интересное?
– поинтересовался перс, допивая чай.
– Пишет, что скучает, - вздохнул я, сворачивая письмо. Сердце кровью обливается, хочется все бросить и ехать к ней…
– Да, там абсолютно нечем заняться, даже хорошей компании нет. Сидишь там один на один, с ума сойти можно. Зато когда вы наконец-таки воссоединитесь…
– Папа?
Я обернулся, услышав сонный голос Густава. Ребенок стоял посреди лестницы.
– Ах, «Мистер Эрик – младший» - усмехнулся перс.
– Как дела, малыш?