У любви пушистый хвост, или В погоне за счастьем!
Шрифт:
Добротные крепкие дома начались задолго до Елового — значит, здесь не опасаются нападения, что не может не радовать. Завидев нас, жители выходили за ворота, подходили к калиткам и махали нам, приветствуя, спрашивали, как прошла поездка. Дин доброжелательно кивал и отвечал, что лучше, чем надеялись. Они довольно улыбались и следом их вниманием завладевали мы с подругами. Отметив, что я сижу с Дином рядышком, народ еще больше загорался интересом.
Еловый — большое село, размерами с Волчий клык, только гораздо ярче. Хозяева домов будто состязались друг с другом, украшая жилье. Диковинные южные
Мы подъехали к хоромам недалеко от центральной площади, Дин с Шаем помогли спуститься нам с Эльсой и забрали нашу увеличившуюся после похода на ярмарку поклажу. Прошли через задний двор в сад, и я увидела необычные… качели, наверное. Огромная полукруглая плетеная корзина, подвешенная цепями к перекладине, напоминающая яйцо. Внутри «яйца», свесив ноги, вольготно устроились на подушках две женщины. Какие необычные качели! Я сразу размечталась, чтобы себе такие завести. Вот было бы здорово сидеть в них, покачиваясь, смотреть на закат или рассвет и… Да что угодно делать, хоть дремать.
— Мама! — радостно позвал Дин.
— Бабуля, тетя Даша, — что есть мочи крикнула Эльса.
— Здравствуйте, ама Лизавета, — уважительно обратился Мирон к первой оборотнице клана Еловый ручей, а затем, мне показалась даже чуть заискивающе, к другой: — Приветствую вас, уважаемая ама Дарья. Как ваше здоровьичко? Я вот с женой приехал, Хвесей зовут.
Высокая, статная, очень молодо выглядящая, светловолосая женщина крепко обнимала Эльсу, свою внучку. Похожи-то как! Я бы подумала, что они мать и дочь, если бы не знала о подругиных родителях. Ама Лизавета обнимала, целовала непутевую внучку и попутно ругала за побег и прочие проделки, но совсем не строго.
Старшая родственница, ама Дарья, седая, худая, с грустными карими глазами старушка улыбалась, молча разглядывая прибывших. Дин осторожно обнял ее и звонко чмокнул в сухую морщинистую щеку. За забором собирались поглазеть соседи, и опять больше всех внимания доставалось мне — северянке.
Эльса выбралась из объятий бабушки, краем глаза отметила любопытствующих клановцев и явно решила насладиться своим победным возвращением. Юркнув под руку к Шаю, с гордостью произнесла:
— Бабушка, тетушка, это мой жених Шай из Обжигающей лощины. — Оценив потрясенные лица родных и зазаборных, она, хихикнув, весьма довольно спросила: — Правда же я самого лучшего оборотня на всем Фарне себе отхватила?
Лизавета и Дарья с вытянутыми в удивлении лицами стояли недолго; как мне показалось, выдохнули они с каким-то неимоверным облегчением, словно не могли поверить в свою удачу. Значит Шая в эту семью не просто примут, а с распростертыми объятиями и, как говорится, живым не выпустят, чтобы, не дай Луна, не передумал. Обе бабушки кошками скользнули к будущему зятю и крепко обняли вместе с внучкой.
— Сынок, как же я счастлива тебя видеть снова, но уже по такому
— А уж как Матео обрадуется! Вот будет ему подарок. Такого достойного и серьезного мужчину в зятья еще попробуй заполучи… — подпевала ей Дарья.
— Я буду вам до самой смерти благодарен, если отдадите за меня вашу Эльсу. Я люблю ее и обещаю заботиться и хранить всю жизнь, — заверил невестиных родственниц Шай, поясно им поклонившись как старшим женщинам рода.
Эльса всхлипнула, счастливо, с восторгом глядя на любимого. А мы услышали громкий потрясенный вздох соседей. Хочется надеяться, что те разделили с ней радость, а не сражены новостью, что Шай влюблен в беглую своенравную девицу.
В этот момент в сад пришел огромный мужчина, такой же двухцветный, серо-коричневый тигр, похожий на Дина. Его отец! Можно сказать, сын — молодое продолжение отца, особенно, когда они коротко обнялись. Даже смотрели одинаково: внимательно, тепло, но словно разбирая еще не высказанное по полочкам и пытаясь предугадать, что будет дальше. С опаской разглядывая Матео, я бы не дала ему восемьдесят лет, слишком молодо выглядит и крепкий как скала.
Как и на Севере, согласно традициям, девица знакомит жениха сначала с женщинами своего рода, и если те одобрят, — с мужчинами. Но Матео, после сына, радостно обнял Шая, да так крепко, что у того кости хрустнули, и с ходу заявил:
— Как же я рад, что Эльса тебе досталась. Теперь я спокоен за нашу кровиночку, любимую деточку.
— Для меня честь — породниться с вами, ата Матео, — с почтением ответил Шай.
Дальше очередь дошла до меня. Дин встал рядом со мной, собираясь согласно той же традиции, представить суженную сперва мужчинам рода, а потом женщинам:
— Отец, позволь познакомить тебя с моей невестой Савери из далекого северного клана Волчий клык. Ее мать из Тихой заводи, что дальше на юге.
— Хорошая ли Савери хозяйка и выйдет ли из нее достойная жена? — спокойно спросил Матео
Я испуганно замерла: а ну как не придусь ко двору?
— Отменная хозяйка, это могут подтвердить многие достойные северяне. Она с малых лет вела дела целого клана как сестра главы, так что многому обучена и знает не понаслышке, — твердо, уверенно сказал Дин, и меня чуть отпустило. Затем, улыбнувшись, громко добавил: — Жена из нее выйдет самая лучшая, для меня — единственная и любимая. И другой не надо.
— Дедушка, Савери еще знахарка отличная, а как готовит вкусно, а мастерица какая, — преданно затараторила Эльса, но закончила не без ехидства: — Главное, нашего Дина любит, просто жуть, взглядом все время его облизывает, восхищается его руками, ногами, хвостом толстым, запахом и…
— Эльса, — прошипела я, краснея от стыда. — Я тебе хвост выдеру…
— Я погляжу, вы подруги закадычные, — усмехнулся Матео.
Бабушки тоже одобрительно улыбались.
— Жизнь заставит, не так раскорячишься, — ухмыльнулась Эльса, подпортив торжественный настрой.
Прибила бы! Тем временем за забором зашептались, почему-то раздраженно и испуганно: «Подруга Эльсы… подруга Эльсы…»
Ритуал выполнили. Амы Лизавета и Дарья подошли ко мне чуть настороженно, а потом крепко обняли, принимая в семейный женский круг и род: