У нас это невозможно (полная версия)
Шрифт:
Что-то мне не верится в эту историю о Хэйке и Гитлере. Пожалуй, лучше перестать ею пользоваться. О, знаю, знаю, мистер Доббс. Как вы говорите, если бы вы сказали правду нацисту, то это все равно будет ложь. Но все-таки надо от нее отказаться. И мы еще с Лориндой думали, что можем освободиться от пуританских представлений!.. Эти кучевые облака лучше всякого галеона. Если бы они могли перенести сюда гору Террор и Форт Бьюла, и Лоринду, и Бака, здесь был бы настоящий рай… О господи, мне очень не хочется, но, кажется, придется приказать напасть на пост ММ у Осакис; все готово. Интересно, это вчера по мне стреляли?.. Мне совсем не
В эту ночь он спал в маленьком коттедже на берегу озера, окруженного светлыми березами. Хозяин с женой, поклонники Троубриджа, настояли на том, чтобы уступить ему свою комнату с лоскутным одеялом и раскрашенными от руки кувшином и тазом.
Ему снилось (он раза два в неделю видел эти сны), что он снова в своей камере в Трианоне. Та же вонь, та же узкая с выбоиной койка и неотпускающее чувство страха, что в любой момент его потащат пороть.
Он услышал звуки волшебных труб. Солдат открыл двери и пригласил всех заключенных выйти. Во дворе к ним обратился генерал Эммануил Кун (которь во сне показался Дормэсу очень похожим на Шермана):
– Джентльмены, армия Содружества победила Хэйк взят в плен. Вы свободны.
И вот они выходят, согнутые, иссеченные шрамами искалеченные, с невидящим взглядом, с непроизвольно стекающей на подбородок слюной – некогда пришедшие сюда сильными и смелыми людьми: Дормэс Дэн Уилгэс, Бак, Джулиэн, мистер Фок, Генри Видер Карл Паскаль, Джон Полликоп и Трумен Уэбб. Они направляются к воротам между двумя шеренгами солдат, которые держат винтовки «на караул» и плачут, глядя на с трудом плетущихся, измученных людей.
А за солдатами Дормэс увидел женщин и детей. Они ждут его – добрые объятия Лоринды, и Эммы, и Сисси, и Мэри, а позади них Дэвид, который держится за руку отца, и отец Пирфайкс. Здесь и Фулиш с гордо поднятым хвостом, а из толпы выступает миссис Кэнди со своим неизменным кокосовым тортом.
И вдруг появляется Шэд Ледью, и все бегут…
Хозяин тормошил Дормэса, шепча ему на ухо:
– Сейчас звонили по телефону: вас разыскивает отряд корпо.
И Дормэс снова выехал, и снова его приветствовали жаворонки, и так он ехал весь день, пока не добрался до маленькой хижины, скрытой в северных лесах, где тихие люди ждали вестей о свободе.
И до сих пор Дормэс продолжает свой путь в алом свете зари, ибо Дормэс Джессэп не может умереть.
У НИХ ЭТО ЕСТЬ!
(Послесловие, с которым есть смысл ознакомиться до чтения романа.)
1
…И вот Бэз Уиндрип стал президентом Соединенных Штатов Америки. В Белом доме расположился пестрый табор проституированных политиканов, дипломированных убийц, садистов в профессорских очках. Возле Большого мешка с Золотом произошла смена караула. Часовые в касках, украшенных перьями демократических лозунгов, были отправлены в кордегардию. На их места, печатая шаг, встали идеологические парашютисты – чудовища с гнилыми мозгами, похожие на оккультных персонажей из фильмов Хичкока. В этой смене караула тень Гитлера была разводящим.
Итак, к власти в США пришел фашизм, выряженный в защитные
Тот, кто хотел бы ознакомиться с сутью программы Бэза Уиндрипа, может удовлетворить свое любопытство чтением «Майн Кампф». Я же приведу здесь несколько образчиков стиля нового президента.
– У меня одно желание – заставить всех американцев понять, что они всегда были и должны оставаться впредь величайшей расой на нашей старой земле, и второе – заставить их понять, что, каковы бы ни были между нами кажущиеся различия – в смысл богатства, знаний, способностей, происхождения и влияния (все это, конечно, не относится к людям отличной от нас расы), все мы братья…
И еще:
– Всякий честный агитатор, то есть человек, честно изучающий и рассчитывающий средства для наиболее эффективного осуществления своей миссии, очень скоро убеждается, что было бы плохой услугой в отношении простого народа – это просто сбивает его с толку – знакомить его с действительным положением вещей с той же полнотой, как и более высокие слои общества.
Этот вполне своеобразный стиль Уиндрипа, несомненно, был многообещающим. Одна из его поклонниц, знаменитая Аделаида Гиммич, автор нашумевшего проекта – посылать из США каждому американскому солдату на любой фронт, где бы он ни был, по клетке с канарейкой, – заявила на банкете в Форте Бьюла: «По-моему, чтобы научиться Дисциплине, нам нужно снова пережить настоящую войну». А генерал Эджуэйс тут же брякнул без обиняков:
– Признаюсь: хотя я и ненавижу войну, но есть вещи и похуже. Ах, друзья мои, гораздо хуже! Это – состояние так называемого «мира», когда рабочие организации заражены, словно чумными микробами, безумными идеями анархической красной России!.. Состояние «мира», когда университетские профессора, журналисты и видные писатели тайно распространяют все те же возмутительные обвинения против Великой старой конституции!.. Нет, такой «мир» гораздо хуже самой ужасной войны!.. А теперь я могу сообщить вам хорошие новости! Проповедь неприкрытой наступательной силы очень быстро распространяется в нашей стране…
Генерал Эджуйэс знает, что он говорит. События, видимо, не заставят себя долго ждать. Известно, что в казармах США особой популярностью пользуется новая песенка, сочиненная в недрах пропагандистского отдела военного министерства:
Из Мексики Джонни вернется домой.
Ура! Ура! Ура!
Усталый, осыпанный пылью чужой.
Ура! Ура! Ура!
Но он будет болтать на чужом языке,
С ним сеньора в седле и винтовка в руке.