У зоны свои законы
Шрифт:
Ежедневно в шесть утра Рустам Баев выгуливал своего любимца черного пуделя Грея. В последнее время отношения с женой перешли в ту фазу, когда супружескими их никак не назовешь. Капитан возвращался поздно, частенько засиживался в ресторанах с молодыми девушками, просаживая приличные суммы денег. Жене это не нравилось. Она ругалась и каждый день грозила подать на развод. Баев ее терпел. В случае развода пришлось бы делить квартиру, дорогую обстановку, дачу и новенький джип, купленный совсем недавно.
Проснувшись утром в скверном настроении, Баев надел спортивный костюм, кроссовки.
Грей нетерпеливо поскуливал у двери.
– Сейчас, Грей. Сейчас, – сказал Баев умному псу и заглянул в комнату жены.
Каждый вечер после очередного скандала жена принимала большую дозу снотворного, и Баев втайне надеялся, что эта ночь будет в ее жизни последней. Но она не умирала.
Жена лежала на спине и тихонько посапывала.
«Жива, стерва!» – с сожалением подумал капитан и пошел в прихожую к поджидавшему его Грею.
Выйдя из подъезда, Баев первым делом закурил и пошел к скверу. Сквер находился от дома метрах в пятидесяти. Небольшой, но уютный, в котором Баев отпускал Грея побегать. И самому удовольствие, пару кругов пробежки – и заряд бодрости на весь день.
Баев вышел со двора. Оставалось только перейти дорогу, на которой всегда интенсивное движение, и лихие водители в спешке бездумно нарушают на перекрестке, проезжая на красный свет. Здесь пешеходу надо смотреть в оба глаза, если не хочешь оказаться под колесами быстро летящей машины.
Грей остановился возле перехода, поджидая хозяина. Дорогу к скверу он хорошо знал и на перекрестках научился себя вести как послушный пешеход. Если толпа стоит, Грей садился и терпеливо ждал. Стоило людям двинуться по переходу, умный пес смело выбегал на проезжую часть, правда, поминутно оглядываясь на хозяина. Без него Грей не решался перебегать дорогу.
В этот раз, как всегда, пес побежал к перекрестку, но хозяин вдруг встретил своего бывшего сослуживца, подъехавшего на красной «восьмерке».
– Николай Иванович! Какими судьбами? – спросил Рустам, старательно делая вид, будто несказанно рад встрече. Но в глубине зеленых глаз Тютин заметил настороженность.
– К тебе, Рустам. Удели пенсионеру несколько минут. Садись, – Тютин открыл дверь.
Баев стоял в нерешительности.
– Да мне вообще-то надо пса выгулять.
– Это ненадолго, Рустам.
– Ну, если ненадолго… – Баев еще как бы раздумывал, стоит ли ему садиться, обернулся к псу. – Грей, сидеть!
Послушный пес сел возле перехода, тихонько повизгивая. Никогда с ним хозяин так не поступал.
Баев
«Соседка дала точную информацию. У Татьяны был он, Баев», – подумал полковник. Сейчас главное было не показать, что ему известно, кто приходил к Татьяне с букетом гвоздик. Но вот именно это оказалось труднее всего. Хотелось схватить Баева за грудки. Да и по морде бы врезать не мешало. Огромным усилием воли Тютин сдержал свой гнев и как ни в чем не бывало сказал:
– Ты слышал, у меня зятя убили?
– Да, слышал, – ответил Баев и отвернулся, будто глянув на Грея. Пес поджидал его.
«Значит, советь все-таки мучает тебя, сволочь», – подумал Тютин. А капитан мучительно думал о том, в чем прокололся. А это случилось, иначе бы Тютин не приехал.
– Ларису, дочь мою, тоже убили. Татьяну…
Баев замер на сиденье. Только его раненая рука выдавала невроз. Он уже догадался, какое за всем этим сейчас последует обвинение. Тютин схватил его за руку и сказал:
– Соседка видела, как ты звонил в дверь Татьяны. Она открыла тебе…
– В чем дело? – Баев вырвал свою руку.
– А дело в том, что ты, Баев, сука! Чужому бы она не открыла. Ты подставил ее. Она мне рассказывала, как ты пытался сделать ее любовницей. И убили ее по твоей наводке. Слышишь? И зятя! И дочь – Ларису. Даже внучку пытались убить.
– Ты с ума сошел, полковник! Сам хоть понимаешь, что несешь?
– Я-то понимаю. А вот понимаешь ли ты? И готов ли ответить за свои черные дела?
– Дурак ты, Тютин! – Баев взялся за ручку, чтобы открыть дверь, но Тютин схватил его за плечо, удерживая на сиденье.
– Сидеть, гад! Сейчас поедем в МУР. Там ты быстро расколешься.
– Убери от меня руки! – рявкнул на него Баев, и зеленоватого цвета глаза вмиг пожелтели, на скулах вздулись желваки. – Что ты мне сделаешь? Пенсионер сраный. У тебя даже нет оружия. А у меня вот. – Он резким движением сунул руку под спортивную куртку и достал из оперативной кобуры пистолет. – Я могу тебя сейчас застрелить при попытке нападения на сотрудника милиции.
– Стреляй, гад! Ну, чего же ты? А-а… – Тютин, махнув рукой, брезгливо поморщился. – Ничего ты не можешь. Ты всегда был трусом. Всегда. И меня ты не убьешь. Я ведь тоже мент, хоть и бывший. Выстрелишь в меня, и тебя самого посадят. Тут многолюдно, тебе некуда спрятать труп. Да и люди услышат выстрел. Стреляй, Баев, не жмись, словно в штаны наложил. Но перед смертью я бы хотел все-таки узнать, зачем ты это сделал.
Баев ощетинился, но пистолет все еще держал на уровне виска полковника Тютина.