У зоны свои законы
Шрифт:
– Зачем привезти девчонку? Отвечай, сволочь! Не умирай, отвечай! – закричал Тютин, тормоша его.
Но у парня вдруг соскользнули с живота руки на пол, и Тютин понял, что он умер.
Наташа сидела на стуле и с ужасом наблюдала за происходящим. Все казалось неестественным, как в страшном сне! Эти мертвые люди, застывшие в разных позах, ее дед, а главное – она сама. Она будто увидела себя со стороны, сидящую и размазывающую слезы по лицу.
«Неужели я еще жива?» – мысленно спрашивала она себя.
– Дедушка, а он тоже умер? –
Тютин, подняв с пола пистолет Бобика, засунул ему в карман. Он словно не понял ее вопроса, обернулся, и Наташа увидела белое, без единой кровинки лицо своего деда.
– Кто?
– Парень.
– Умер. Не бойся. Они все умерли…
– Дедушка, а куда, он сказал, меня увезти хотели? И кто?
– Не обращай внимания… Это он так… болтал перед смертью, сам не зная чего. Зачем тебе это?
– Да так… Я просто подумала, если б они пришли убить меня, то легко могли сделать это. Так почему же не убили?
Тютин не ответил, делая вид, будто занят осмотром карманов парня.
– Вот что, Наташа. Мне надо сходить за их машиной…
– Я не останусь одна в доме, в котором полно трупов. Ты что, дедушка!
«Да. Действительно, нехорошо это как-то», – подумал Тютин и сказал:
– Ты оденься и побудь пока на улице. А я скоро! – На всякий случай прихватив с собой запасную обойму с патронами, он взял ключи от машины. – Стой около ворот, но на улицу не выходи, не светись. Мало ли что… Не надо, чтобы тебя видел кто-нибудь из соседей. А я мигом. – Он быстро вышел в калитку ворот и пошел по улице, прячась в тени.
Наташа провожала его взглядом до тех пор, пока он стал не виден в темноте. Она не ушла во двор, как ей приказал дед, а осталась стоять возле ворот. Наташка боялась мертвецов! Вдруг эти трое поднимутся сейчас и похитят ее?! Ведь говорил же этот парень, что ее хотели куда-то увезти…
Машина стояла возле леса на обочине дороги, где и говорил парень.
Тютин издали увидел ее, но подходил осторожно. Ему казалось, что за каждым деревом притаился кто-то, поджидая его. И если на поле луна еще как-то освещала землю, то в лесу было темно. Тени деревьев неотступно тянулись за ним, словно хотели предупредить о чем-то страшном, что ждало его впереди.
Тютин взвел курок пистолета, чтобы быть готовым в любой момент выстрелить. Шел осторожно, и ни одна веточка не хрустнула, когда он подошел к машине.
Вокруг было тихо.
Прежде чем открыть дверь, Тютин осмотрелся по сторонам, не убирая пистолета, сел за руль, включил мотор и медленно поехал по дороге к поселку, не включая фар.
Наташа все так же стояла у ворот, поджидая Тютина. Он ее заприметил издали, рассердился. «Эх, Наташка! Ведь увидят!» Но ругаться на нее не стал. Она открыла ворота, и он подогнал машину к самому дому.
– Тебя никто не видел? Стоишь, как на витрине, – сказал он с укором.
Наташа ничего не ответила, но в дом не пошла. Тютин сам перенес трупы в машину. Бобика, потому что у него
– Я скоро вернусь, – сказал он, усаживаясь за руль «Волги».
Ночью на шоссе машин не было, и это успокаивало. Не хватало только нарваться на гаишников. Днем их иногда можно встретить даже на грунтовке, ведущей от шоссе к поселку. Ночью можно было не опасаться. Но на всякий случай пистолет у Тютина был наготове.
Он проехал по шоссе километров восемь и свернул на какую-то лесную дорогу, петлявшую среди раскидистых кустов. Ехал до тех пор, пока колеса тяжелой «Волги» не стали пробуксовывать в грязи. Тогда Тютин свернул в мелкий ельник и остановился, вылез из машины, прислушался.
Тишина была такой, что слышался легкий звон в ушах. Никогда прежде не доводилось бывать ночью в лесу. Оказалось – это не так уж плохо. Может быть, было бы вообще хорошо и даже умиротворенно, если б не эти трупы в машине. Приятного мало, когда рядом с тобой ночью да еще в лесу люди, убитые тобой.
Тютин покосился в салон. Все трое лежали неподвижно, словно усталые туристы, решившие заночевать в глухом лесу.
«Ладно, ребята. Здесь вам самое место», – подумал полковник и достал из кармана зажигалку.
В «бардачке» лежали какие-то бумаги. Он взял их, поджег и бросил в салон «Волги». Постоял немного, подождав для верности, пока разгорится, а потом быстро пошел по дороге к шоссе.
В темноте полыхал огромный костер, выбрасывая в черное небо сноп красных искр. Вскоре раскатисто прогремел взрыв, полыхнув огромным факелом.
– Теперь полный порядок, – сказал Тютин и бодро зашагал по шоссе по направлению к дачному поселку, ежась от предутреннего холодка.
Воздух на удивление был свеж и хорош, наполненный ароматом уходящего лета. Таким он бывает только в конце августа, когда природа грустит перед неизбежным приближением осени.
Рассвет уже застал Тютина, когда он подходил к поселку.
Наташа все еще стояла возле ворот, и Тютин рассердился.
– Наташа, ну разве можно так? Тебя могли увидеть! И так пришлось стрелять! Хорошо, что генерал с женой плохо слышат! Я же велел тебе не выходить.
– Мне страшно, дед. Мне кажется, все они… еще в доме. Я боюсь туда входить…
Сосед-генерал вышел с озабоченным лицом.
– Я смотрю, пес мой в конуре. Вас вчера долго не было. Наташа спать пошла. Поздно было… – проговорил он виновато.
Тютину сейчас было не до него. «Может, подглядывал генерал?»
– Все нормально, Евгений Иванович. Я задержался вчера.
– Ну, тогда ладно. А то я проснулся, увидел Султана и забеспокоился, – сказал он, как бы извиняясь.
Поговорив с генералом, Тютин закрыл дверь на воротах и первым делом пошел к умывальнику. Пятна крови засохли на ладонях, хорошо, что ракетчик не заметил их. Потом надо прибраться в доме, замыть кровь на полу.