Убик (сборник)

Дик Филип Киндред

— С помощью Чу-Зет каждый может переходить от одной жизни к другой, быть клопом, учителем физики, ястребом, динозавром, липкой плесенью, прохожим в Париже 1904 года…

— Даже, — прервал Лео, — глаком. Кто же из нас тогда ГЛАК?

— Я же объяснял. Я сделал его из части себя. Ты можешь принять любую форму. Пойди дальше: спроецируй частицу своей сущности, она примет собственную материализованную оболочку. Тебе требуется лишь чуточку воображения.

— Понимаю.

Лео сосредоточился, и тут же невдалеке возникло громоздкое сооружение

из проволоки, столбов и скользких стальных поверхностей.

— Что это, к чертовой матери?

— Ловушка для глаков.

Элдрич наклонил голову набок и рассмеялся.

— Превосходно. Только знаешь, будь добр, не строй ловушек Палмеру Элдричу. Мне еще есть что сказать.

Они с Лео начали смотреть, как глак, подозрительно принюхиваясь, подошел к ловушке. Наконец он вошел внутрь, и ловушка с треском захлопнулась. Глак попался, и теперь ловушка спроваживала его на тот свет: мгновенное шипение, маленькое облачко дыма, и глак исчез.

В воздухе перед Лео возникло слабое сияние, из которого выскочила черная книга. Он тут же поймал книгу, пролистал и, удовлетворенный, положил на колени.

— Что это? — спросил Элдрич.

— Библия короля Джеймса. Думаю, она мне поможет.

— Но не здесь, — проговорил Элдрич. — Это мое владение. — Он указал на библию и та исчезла. — Однако ты можешь иметь свои собственные владения и заполнять их библиями под завязку. Как и каждый, впрочем, как только мы возьмемся за дело. У нас будут выставки, конечно, но позже, когда подключим к операции Землю. И в любом случае, это будет только формальность, ритуал, чтобы облегчить и упростить переход. Кей-Ди, как и Чу-Зет, будут продаваться в открытой конкуренции, на одинаковых условиях. Мы не будем ничего требовать для Чу-Зет, чего вы не требуете для своего продукта. Мы не хотим отпугивать людей. Религия — болезненный вопрос. Все произойдет только после нескольких попыток, когда люди поймут две вещи. Первое — отсутствие разрыва во времени и второе, возможно, даже еще более важное — это фантазия, которая введет их в поистине новый мир.

— Многие видят то же самое и в Кей-Ди, — заметил Лео. — Для них это часть веры, и им кажется, что они находятся действительно на Земле.

— Фанатики, — сказал с отвращением Элдрич. — Ведь ясно же, что это иллюзия, потому что нет ни Парки-Пат, ни Вольта Эссекса. И так или иначе, но воспроизведение их воображаемой обстановки сводится к использованию в выставках ограниченного количества атрибутов. Они не могут пользоваться автоматическим сборщиком отходов в кухне, если его копия не входит в комплект выставки. И человек, не участвующий в игре, видит, что обе куклы вообще не двигаются, а стоят на месте. Видно…

— Но тебе придется попотеть, прежде чем ты сможешь убедить этих людей, — сказал Лео. — Они останутся верными Кей-Ди. Ведь пока что Парки-Пат всех удовлетворяет. Зачем бы им…

— Я объясню, — перебил его Элдрич. — Потому что превращение в удивительную Парки-Пат и Вольта только временно. В конце концов,

им приходится возвращаться в свои лачуги: А ты знаешь, как это приятно, Лео? Попробуй, очнись как-нибудь в лачуге на Ганимеде после двадцати — тридцати минут свободы. Такое не забудется.

— Хм-мм.

— И кое-что еще. И ты отлично знаешь, что. Когда проходит короткий период бегства от реальности, и колонист возвращается обратно, ему трудно продолжать прежнюю жизнь. Он деморализован. Но если вместо Кей-Ди он попробует…

Палмер замолчал. Лео не слушал его. Он создавал новую конструкцию.

В воздухе появился светящийся круг. Потом он превратился в кольцо с коротким пролетом ступеней. Дальний конец ступеней оставался невидным.

— Куда они ведут? — спросил Элдрич с раздражением.

— В Нью-Йорк-сити, — отозвался Лео. — Я отправлюсь обратно в П.П.Лайотс. — Он поднялся и направился к ступеням. — У меня предчувствие, Элдрич, что что-то здесь не так. У Чу-Зет есть какие-то свойства. А мы не хотим разобраться, пока еще не поздно.

Он начал взбираться по ступеням, вдруг вспомнил о девочке, Монике. Ему захотелось узнать, все ли с ней в порядке здесь, в мире Палмера Элдрича.

— Да, а что с ребенком? — Он приостановился. Далеко внизу он увидел Элдрича, все еще сидевшего на траве с тросточкой в руке. — Она не досталась глакам?

— Это я был маленькой девочкой, — сказал Элдрич. — Я все время старался тебе объяснить это. Вот почему я говорил о полном перевоплощении, триумфе над смертью.

Ошеломленно моргнув, Лео проговорил:

— Так вот почему она показалась мне такой знакомой… Он запнулся и вновь взглянул вниз.

Элдрич исчез. Вместо него на траве сидела маленькая девочка Моника, с чемоданчиком — доктором Смайлом.

Вот и доказательство. Она, они, он говорили ему правду.

Лео медленно спустился по ступенькам на траву, подошел к девочке.

Моника сказала:

— Я рада, что вы не ушли, мистер Балеро. Приятно поговорить с кем-нибудь таким же умным и развитым, как ты сам. — Она шмякнула чемоданчик на траву подле себя.

— Я вернулась и захватила его. Он совсем ошалел от страха.

Она кивнула на опустевшую ловушку для глаков, поджидающую следующую жертву. — Видно, вы кое-что для них придумали? Очень остроумно. Я об этом как-то не подумала. Совсем потеряла голову, прямо впала в настоящую панику.

Поколебавшись, он наконец сказал:

— Ты ведь Палмер? Там, внизу, в подсознании. Верно?

— Вспомни средневековую доктрину о сущности в воплощении, — сказал ребенок. — Мое воплощение — этот ребенок, но моя суть, как вино и вода в транссубстанции…

— О'кей, — прервал Лео. — Ты Элдрич. Я верю. Но мне все же не нравится это место. Глаки…

— Не вини в них Чу-Зет, — сказал ребенок. — Вини меня. Они — продукт моих мыслей, моего разума, но уж никак не лишайника. Думаешь, каждый созданный мир должен быть приятным? Лично мне глаки нравятся, что-то в них есть…