Убить Бенду
Шрифт:
Бенда с усилием опускает взгляд и долго смотрит на чресла бандита, так долго, что Кривой, помявшись, натягивает штаны обратно.
– Ну? Долго молчать бум? – угрожающе произносит он.
Бенда переводит взгляд обратно на напряженное лицо бандита.
– Дак што? – Неуловимое движение – и в руке Кривого оказывается нож. – Э?
Бенда сглатывает, разлепляет губы:
– У вас все в порядке, лечить нечего.
– Э? Ты што, колдун, глухой, што ль? Кривой, я грю, хрен!
– Отклонения в пределах нормы,
– Дак как же ж, когда кривой! – Бандит взбешен. – Колдуй, гад! А не то...
Огонь охватил сарай. Черный дым валит в небо, языки пламени вздымаются выше домов. Толпа медленно отступает, некоторые женщины, наоборот, пытаются прорваться сквозь строй солдат. Горящее дерево трещит, пепел летит во все стороны. С грохотом, подняв тучу искр, проваливается крыша. В огне кричат, бьются, рвутся люди. Стены падают – все звуки, кроме рева огня, исчезают.
Воздух вокруг Бенды густеет, между кончиками пальцев вспыхивают синие искры, по комнате разливается жар, простыня на кровати начинает тлеть. Однако бандит, не чувствуя опасности, ревет:
– Презирашь, колдун? Да я тя по стене размажу! Кишки на буркалы намотаю! – и бросается на Бенду. Во второй руке появляется второй нож.
Свист воздуха; падает, откинутый ногой, табурет – но лезвие со звоном входит в дерево стола. А Бенда, развернувшись, прыгает в окно.
– Не уйдешь, гад, три кинжала те в задницу! – орет Кривой, бросаясь к окну, перехватывая нож за рукоять и приготовившись к броску. Но, перегнувшись через подоконник, он видит, что улица пуста. Смотрит направо, налево – нигде колдуна нет. Город еще не проснулся, только около площади бредет вечная торговка рыбой. Кривой смотрит вверх – и там никого нет, лишь медленно поднимающееся над крышами солнце рассылает свет и тепло равно убийце и убитому, живому и мертвому, бандиту и
колдуну. – Тока попадись мне – прирежу! – кричит Кривой, грозя кулаком в небо.
Бенда стоит, покачиваясь. Огонь догорает, ветер прибивает последние языки пламени, поднимая в воздух черный пепел. Площадь замирает в молчании. Глаза выплаканы, горло охрипло от проклятий и молитв. Обугленный столб стоит посреди пепелища. Порыв ветра – столб со скрипом наклоняется и падает.
–Убью, убью! – твердит Кривой, мерно двигая задом. Привязанный к сундуку Юлий, закусив губу, тихо плачет.
Камень, чиркнув об острие пики, прилетел и ударил в плечо. Второй ударил в затылок. Бенда падает. Мгновение тишины...
С хрустом и шелестом разбрызгивая
Толпа ломает строй солдат, не слушая истошных криков старейшины:
– Подождите, подождите, куда же вы, пусть всех сначала осмотрит лекарь! Стойте, вы же можете заразиться! Остановитесь, я приказываю!
Обезумевшая от чуда толпа захлестывает пепелище.
Глава шестнадцатая
– А мое золото! Там осталось мое золото! – закричала уносимая бодрой рысью Алиция.
Словно в ответ на ее слова, из пещеры в коридор влилась струйка расплавленного желтого металла. Она проползла немного, шипя и исходя паром, и застыла. Сверху плеснулась целая волна золота.
– Не желаете? – предложил девушке Канерва, кивая назад.
Алиция оглянулась, пытаясь поверх его прыгающего плеча разглядеть, что делается в оставленном ими проходе.
– Ничего не вижу!
Лорд Мельсон придержал лошадь, повернул, чтобы девушка могла насладиться зрелищем. Но Алиция, разглядев догоняющую их волну раскаленных жидких денег, завизжала:
– Что вы встали, скачите!
Канерва не заставил просить себя дважды.
Коридор изгибался вправо, скоро под копытами не звенел гранит, а глухо отзывались плиты серого песчаника.
Крупная дрожь пронизала тело земли. Всадники остановились и прислушались. Вдруг сзади загрохотало, стены подземелья сотряслись, пол покачнулся.
– Что за черт?! – Канерва с трудом удержал на месте испуганную лошадь.
Из коридора на них вынесло стену пыли, под ноги подкатились мелкие камешки.
– Обвал. – Арчибальд покрепче усадил Бенду сунул поводья в гуляющие пальцы, спешился и пошел назад, в сторону пещеры.
Пыль медленно оседала. Стало очень тихо, больше не слышно было отдаленного гула пожара, который сопровождал всю скачку из сокровищницы. Почти сразу же рыцарь вернулся.
– Завалило наглухо, сто лет теперь откапывать будут. – Он вскочил в седло позади Бенды, тронул коня. – Пути назад нет.
– А как же этот мальчик, ваш оруженосец? – спохватилась Алиция.
– Вас интересует его жизнь или дальнейшая судьба? – спросил Арчибальд, мерно покачиваясь на неторопливой рыси. – Мне безразлично и то, и другое.
Алиция, хлопнув по руке Канерву который пытался придержать ерзающую девушку за талию, произнесла гневно:
– Я понимаю, что уволился он недостаточно вежливо, однако он живой человек. Если его там завалило, ваш оруженосец умрет с голоду!