Убить Герострата

Рябинина Татьяна

– И все?! – Катя возмутилась, как будто я нанесла ей личное оскорбление. – Овсянка, яйца, тосты с икрой, ветчина, джем, мед, булочки. Выбирайте!

Все это было сказано таким непререкаемым тоном, что я побоялась спорить и сдалась:

– Тогда кофе, сок, йогурт, тост с икрой и ветчины кусочек. И булочку.

– Вот и хорошо, - кивнула Катя. – А то что это такое – кофе, йогурт. Так и с голоду помереть можно. Ладно была бы фотомодель еще. Пойдемте, я вам комнату вашу покажу. Там и душ есть. Умоетесь и спускайтесь сюда. Здесь у нас и гостиная,

и столовая – все сразу. А если хотите, в комнату вам принесу. У нас сейчас горничной нет, я одна за всех.

Я послушно поплелась за Катей наверх, размышляя мимоходом, что значит “за всех”. Девушка была очень даже миленькая – слегка курносенькая блондиночка с пышными формами и осиной талией. Вот уж кто проблемой лишнего веса не обеспокоен! Все округлости аккуратно обтянуты голубым трикотажным платьицем, круглые коленки так и сверкают под коротким подолом. Другая бы стонала, пила тайские таблетки с глистами и носила какой-нибудь бесформенный балахон до пят, а тут – все напоказ. “Отрывайся срочно, “Старберст” – это сочно!”. Наверняка ведь и отрывается кто-то.

Чувство было очень похожим на то, которое я испытала при знакомстве с Геростратом, узнав, что белобрысая крыса, повисшая на его локте, оказывается, невеста.

Ревность, вот что это такое, господа!

– Ну вот, ваши апартаменты! – прощебетала уже слегка ненавидимая мною Катя, подходя к застекленной двери в конце коридорчика. – Не волнуйтесь, стекло зеркальное, с этой стороны вас никто не увидит, а вы всех видеть будете, кто в коридоре стоит.

Вот больше делать мне нечего, только коридор рассматривать!

– Здесь душ и туалет, - Катя распахнула дверь в крохотный сине-кафельный закуток. – Вы мне после завтрака скажете, что вам надо из города привезти. И размеры одежды. Толик меня отвезет, а вы с Петей побудете. Видите, как вас Антон Владимирович ценит, даже Петю вам оставил, - девица журчала, как горный ручей, не умолкая ни на секунду. – Где-то к часу вернемся, думаю. Правда, придется с обедом задержаться, раз такое дело. А вы пока подумайте, что на обед хотите. Мальчишки-то всеядные, а с вами Антон Владимирович велел обращаться, как, извините, с тухлым яйцом – бережно и осторожно.

Тут уж я не выдержала.

– Катя, а почему это Антон… Владимирович велел обращаться со мной, как с тухлым яйцом? – зловредно поинтересовалась я. – Он не сказал?

– Сказал. – Катя, похоже, зловредности не уловила. – Сказал, что вам за последние дни так досталось, что нужно отдохнуть как следует. Успокоиться. Так что пользуйтесь моментом.

Веселенькие дела! Курорт, гардероб, личный повар. А что потом? Затащить в койку и вызнать про диск? Не такая уж я принцесса, чтобы поверить в полное бескорыстие этого, блин, олигарха.

Видимо, все это было так ясно написано у меня на лице, что Катя засмеялась:

– Да вы не думайте, Антон Владимирович совсем не такой. Ну, не монах, конечно, как с женой развелся, бывают женщины, но чтобы приставать к кому-то… Хотя я бы не отказалась, чтоб поприставал немножко.

Такой мужчина… Так куда вам завтрак принести?

Я выбрала свою комнату и пошла в душ. И с чего я взяла, что Катя противная? Очень даже милая девчонка. Толстенькая.

После завтрака Катя явилась с блокнотом. Я сообщила ей свои параметры, заказала кое-какое бельишко, джинсы (старые после форсирования забора лопнули в трех местах), кроссовки и пару маечек. И кофточку какую-нибудь на случай похолодания. Катя возмутилась снова.

– Кошмар! “Маечку, кофточку”! – вопила она. – Прав был Антон Владимирович, еще как прав. Он так мне и сказал: мол, Катя, девушка скромная, будет от всего отказываться, но ты ее ни в коем случае не слушай. Корми как следует и купи все, что нужно. Ладно, придется самой, на свой страх и риск.

Не успела я возразить, фрекен Бок выскочила из комнаты. Через пару секунд со двора донесся ее торжествующий вопль:

– Толик, запрягай коня, поехали!

Собаки зашлись в истерическом припадке, буркнул что-то невнятное шофер. Взревел мотор, лязгнули ворота. Уехали.

Уф-ф!!! Если бы она только не вопила так. Интересно, чем это она меня осчастливит? Ничего, в крайнем случае старые джинсы зашью.

Минут пять я сидела на кровати, разглядывая обстановку. Сразу видно, комната для гостей. Абсолютно безликая. Бежевые обои с едва заметными разводами, шторы цвета кофе с молоком. На полу коричневое ковровое покрытие без ворса. Кровать-полуторка с невысокими деревянными спинками, постельное белье в сиреневый цветочек, бежевое покрывальце. Рядом с кроватью маленький туалетный столик со стеклянной доской и узким зеркалом. Напротив невысокий двустворчатый гардероб. Довершала картину пара мягких кресел совершенно неопределимого цвета. Что-то вроде жабы. Похоже, хозяин предпочитает зеленые и коричневые тона. Странно. Потому что я тоже их предпочитаю.

Когда мне попадались подобные ситуации в книгах, – а они попадались буквально через раз, – я моментально зверела. Все эти прекрасные принцы, воплощение идеалов, совпадение вкусов и интересов… Просто зубы ломит. Не спорю, бывает, но предположить, что это случится с тобой… Все равно что в случайном прыще увидеть бубонную чуму.

Я потрясла головой. Не буду верить! Не хочу! Похоже, меня не обманывает только ленивый. Хватит!

В дверь тихонько поскреблись.

– Кто там? – рявкнула я, хотя прекрасно видела через стекло, кто. Конь в пальто! Петр Петрович, кто же еще.

– Можно к тебе? Это я, Петя.

– Заходи.

Петя аккуратно встроил себя в узковатое кресло.

– Ну как, устроилась? – спросил он.

– Устроилась, - буркнула я.

– С Катюшей поладили? Она девка неплохая, только шумная.

– Возьми и женись на ней, если такая неплохая.

– Надо подумать, - серьезно кивнул Петя.

Какое-то время мы молчали, искоса поглядывая друг на друга. Потом я начала закипать:

– Ты все время намерен при мне находиться? Неотлучно?