Убить Хемингуэя
Шрифт:
– Не было времени, – сказал Ричард. – Мы боролись из-за ружья…
Криди приблизился вплотную к его лицу:
– Это все вранье, Ричард. У меня в доме кругом жучки. Более того, я стоял прямо за Ласситером. Смотрел в окно. Слышал, как ты завизжал по-бабьи. Слышал, как ты топал по лестнице, удирая в ужасе. Слышал, как хлопнула дверь. Затем, выглянув из-за угла, я увидел, как ты бежишь из дома. Трус!
Криди сурово посмотрел на Ричарда, губы его кривились. Теоретически ему самому было довольно просто проникнуть в Дозорный дом. Опоить вдову, украсть
Но в подобных ситуациях всегда предпочтительнее избрать короткий путь. Годились старые, испытанные методы. Найди мужика, который больше всех теряет, если влезет туда, надави на него посильнее, чтобы этот кретин именно так бы и поступил. С этого момента он навсегда принадлежит тебе с потрохами. Так что главное найти типа с такой отчаянной страстью, что он полезет туда без особого принуждения.
Типа вроде Ричарда Полсона.
Типа, который живет так близко к краю, так далеко от общепринятых норм и точек зрения, что, если он в один прекрасный день сорвется со скалы или вмажется в стену с печальными последствиями, никто не будет слишком удивляться и раздумывать, что именно столкнуло его со скалы.
Такие люди были определенно не в себе – одиночки, готовые в любой момент сорваться. От них этого ждут… потом качают головой, затем закрывают дело и забывают.
Да, именно таким образом нужно вести эту игру.
Ричард спросил:
– Вам от меня больше ничего не нужно? Мы ведь закончили, так?
К лицу профессора приклеилась такая полная надежды улыбка, что Криди захотелось его ударить.
Но вместо этого он улыбнулся:
– Нет.Видишь ли, Ричард, если работаешь на меня, нечего и думать о конце. Я не увольняю людей, подать в отставку тоже нельзя. Но в случае неудачи? За неудачу наказывают. Последствия могут быть непредсказуемыми. А теперь я знаю, что ты способен мне соврать. Так что теперь тебе придется за многое отслужить.
Ричард слабо кивнул.
Криди спросил:
– Когда ты собираешься вернуться в дом Хемингуэя?
– Мне надо съездить в Бойсе. Но я вернусь через пару дней. Тогда и встречусь снова с Мэри. По крайней мере, собирался, если бы не сегодняшний день…
– Мэри ничего из этих событий не вспомнит… или почти ничего, – резко сказал Криди. – Она даже не вспомнит, что вы с Ласситером там были. У нее могут быть всплески памяти. Может вспомнить что-то по мелочи, но спишет это на сны или выпивку. Те, кто принимает это зелье, всегда так реагируют.
Ричард покачал головой:
– Зато Ласситер знает, что там случилось.
– Это так, – сказал Криди. – Но если у Ласситера есть свои цели и он заметит, так сказать, забывчивость Мэри, у него не будет оснований говорить ей о тебе или о том, что с вами со всеми произошло. Особенно из-за того, что он сам там повсюду шарил. Безвыходное положение – обе стороны могут пользоваться оперативным простором. Считай, что это вранье по общему согласию. – Криди был в этом уверен, он все предусмотрел.
– Я не знаю… – начал Ричард.
– Мне плевать, что ты думаешь и на что надеешься, и что ты «знаешь», как ты наивно полагаешь, Ричард, – сказал Криди. – Во всем этом у тебя нет никакого
– Я понимаю, – сказал Ричард, чувствуя, как внутри него все скрутило. Ему захотелось найти бутылку и необитаемый остров.
– В самом деле важно, чтобы ты действительно понимал, Ричард. Потому что, если ты еще раз подведешь меня, ты потеряешь значительно больше, чем просто деньги.
15. Работа для лопаты
Когда у меня случаются неудачи, критика меня жалит. Я решаю, что больше никогда не стану писать пьесы. Но я аллигатор. Только аллигаторы остаются. Другие покидают воду.
Гектор сидел в своем углу в гостиной со стаканом «Уайт Бул» и думал о Мэри Хемингуэй. Он мысленным взором возвращался к маленькой сумасшедшей женщине, которая держала его на мушке и кричала: «Я убилаЭрнеста!»
Он не знал, что думать по поводу этого заявления. Одна часть Гектора почтиверила Мэри, другая списывала это как пьяный бред… как галлюцинацию безумной женщины.
Он ушел, уложив Мэри, которая все еще была без сознания, в постель. Горничная принялась названивать врачу.
Что, если Мэри будет продолжать этот бред? Говорить всем, кто станет ее слушать, что вышибла Хему мозги?
Гектор понимал, что ему, скорее всего, придется вернуться в Дозорный дом и проверить, как чувствует себя Мэри. Но она может снова взять его на мушку и на этот раз успеть нажать на спуск до того, как потеряет сознание.
Гектор отпил еще глоток из стакана и взвесил в руке книгу в бумажном переплете, которую захватил с собой, – единственный триллер Донована Криди в дешевом издании, который он нашел в проволочной корзине в местной аптеке.
Книга называлась «Убить Хрущева». На обложке гримасничающий мужик, слегка напоминающий Шона О'Коннери. Псевдо-Шон красиво ухмылялся, стреляя из автомата в лицо какого-то лысого, чересчур мускулистого типа. Шон стрелял, весь отдавшись сражению и не обращая внимания на полуголую блондинку, обвившуюся вокруг его торса. Черт, телка буквально висела на правой руке Джеймса Бонда. Милосердный боже…
Гектор посмотрел на корешок – «Силвер Медэллион Пресс». Он знал этого издателя. Парень много лет гонялся за Гектором, просил написать предисловие или аннотацию к его изданиям в бумажных переплетах. Однажды даже предложил включить его в выходные данные, что дало бы ему возможность сформировать свое крыло детективной литературы. Гектор ответил коротко: – Нет,твою мать …
Он отпил еще глоток и прочел первый параграф романа Криди:
Эстер Прил напоминала высокий бокал с выпивкой. У нее были привлекательные длинные волосы, голубые, как кобальт, глаза, и, черт, у нее было тело. И она знала, как этим телом пользоваться.