Убить лучше по-доброму

Свенсон Питер

Я приехала поздно вечером в день заезда. Мои соседки, совершенно очевидно, были близкими подругами и успели украсить комнату постерами из фильмов Дэвида Линча и рок-группы The Smiths. Я помнила их с первого курса. У всех троих были иссиня-черные волосы и бледные лица, как у готов из частной школы. По мне так они все походили на Вайнону Райдер, только из разных фильмов. Самая радикальная из них, с торчащими волосами и всегда только в черном, была как Вайнона из фильма «Битлджус». Две другие выбрали более классический стиль: Вайнона из «Реальность кусается» (волосы собраны в хвостик, косой пробор) и Вайнона из «Русалок» (кардиганы, челка и жемчуг, возможно настоящий).

Не знаю,

что три Вайноны подумали обо мне в тот сентябрьский вечер, когда я появилась в комнате, одетая в капри и льняную рубашку с воротничком, но они, несмотря на их темную помаду и уши в пирсинге, вели себя вполне дружелюбно, даже выключили Joy Division, пока я разбирала вещи. Вайнона-Русалка только предложила мне бокал вина, как в дверь постучали. Это был Эрик Вошберн. Я так удивилась, подумав на мгновение, что он пришел к одной из моих соседок. Но он пришел ко мне. На нем были шорты и рубашка, пахло сигаретами и виски. Я пошла с ним в особняк, прямо в его комнату. Он говорил, что думал обо мне все лето и тщетно пытался отыскать мой адрес. И даже сказал, что любит меня. А я была настолько наивна, что поверила.

Глава 9

Тед

Для начала мы с Брэдом выпили пива, затем переключились на «Джеймсон» с имбирным элем. Мы сидели в кабинке с высокими спинками в баре «Кулис», одном из немногих баров на побережье Кенневика, которые работали круглый год. В меню гордо значилось, что бар открыт с 1957 года. Никто не сомневался в правдивости этого заявления. На полках за баром пылились самые разные вещицы, оставленные тысячами любителей выпивки в течение года. На стенах канделябры «Шлиц». Зеркало с надписью «Дженни Лайт». Постеры Спадз Маккензи [9] . Я был рад перейти на «Джемесон» с имбирем – я смог заказать себе чистый имбирный эль, когда пришла моя очередь платить за выпивку.

9

Schlitz, Genny Light – марки пива. Спадз Маккензи – кличка бультерьера из рекламы пива. – Прим. пер.

Столкнувшись с Брэдом возле дома, именно я пригласил его выпить пива. Он с радостью согласился, предложил довезти меня, и мы поехали в «Кулис», в двух милях от дома, на побережье Кенневика. Мы приехали часов в пять вечера и были первыми клиентами. Барменша в обтягивающих черных джинсах и сиреневом топе, сказала: «Привет, Браггет», когда мы вошли.

– Как она тебя назвала? – спросил я, когда мы расположились в средней кабинке.

– Браггет. Здесь меня так прозвали. Брэд плюс Даггет. Еще со школы. Угощаю первым, босс.

Он встал и направился к бару. Я сам не знал, чего надеялся добиться от Брэда, но Лили сказала, что нужно собрать информацию; вот именно этим я и собирался заняться. Чем больше я узнаю о нем, тем легче будет выполнить задуманное.

Первый час мы с Брэдом обсуждали стройку. Он поражал меня, как всегда: на восемьдесят процентов блестящий профессионал, на двадцать – трепач, как автодилер, который честно не советует тратить деньги на кожаную обивку, но умудряется всучить вам дорогую навигационную систему. Мы пили «Хейнекен», болтали, и я пристально наблюдал за ним. Он был алкоголиком со стажем, выдувал бутылку пива за три глотка. И хотя он был все еще красив, но уже успел поизноситься. На загорелом лице виднелись пигментные пятна от солнца, а щеки розовели, как у пьяниц. Несмотря на мускулистую фигуру, подбородок уже начинал обвисать, что отчасти скрывала седеющая бородка. Самым красивым в нем были темно-карие глаза и густые

черные волосы, посеребренные на висках.

Поговорив о доме, я сказал:

– Надеюсь, Миранда не слишком раздражает тебя. Она бывает такой дотошной и требовательной, пока не получит то, чего хочет.

– Так это ж хорошо. Сложнее всего работать с клиентами, которые постоянно меняют свое мнение. Миссис Северсон замечательная. – Бред вытащил сигарету из пачки «Marlboro Red», которая лежала на столе с тех пор, как мы начали пить. Он постучал несколько раз фильтром по лакированному столику, затем спросил, не возражаю ли я, если он выйдет покурить.

Пока его не было, я взглянул на мобильный, который последние двадцать минут периодически беззвучно вибрировал в кармане. Миранда завалила меня сообщениями, в последнем было написано: «Куда ты пропал?» Я написал ей, что зашел в бар вместе с Брэдом и скоро вернусь в гостиницу. Я написал, чтобы она ужинала без меня. Она ответила «ОК», А еще через несколько секунд: «ХОХОХО».

Я повернулся и выглянул в окно – туда, где стоял Брэд, выпуская кольца дыма в сумерки. Судя по наклону его головы, я решил, что он тоже смотрит на свой мобильный и, видимо, набирает сообщение. Может, он тоже писал моей жене. Внезапно меня охватил гнев, но я напомнил себе, что должен собрать как можно больше фактов. Война началась с мелкой перестрелки, и чем больше Брэд пил, тем больше шансов у меня оказывалось для выявления его слабости. Я пошел в уборную, захватив с собой свою кружку, и вылил почти все пиво в раковину, чтобы сохранить остатки трезвости.

Когда Брэд вернулся, мы больше не говорили о Миранде. Он стал расспрашивать о моей работе и жизни в целом, а когда узнал, что я окончил Гарвард, засыпал вопросами об их хоккейной команде, интересуясь, на скольких соревнованиях «Бинпот» я побывал. Хотя я не увлекался хоккеем, мне действительно довелось побывать на нескольких играх на втором курсе вместе с соседом по комнате, старшекурсником из Англии, страстным фанатом спорта, который в итоге стал преуспевающим издателем. С хоккея мы перешли на прошлогодний сезон команды «Ред Сокс», о которой я знал чуть больше. Я рассказал, что арендую вип-ложу на весь сезон, и обещал пригласить его на игру в следующем году. Переключившись на «Джемесон» и чувствуя, что исчерпал все свои знания о спорте, я спросил его о разводе.

– У меня двое замечательных детей, – сказал он, вытащив очередную сигарету из пачки и постучав ею по столику. – Чего не скажешь о бывшей жене.

– Дети остались с ней?

– Они приезжают ко мне раз в две недели, на выходные. Слушай, мне о ней больше нечего сказать, но она хорошая мама, и детям с ней лучше. Но если бы мы не развелись, я бы убил ее, или она меня, вот и все. Она изводила меня: «Брэд, где тебя носит? Возвращайся домой и почини туалет, Брэд. Брэд, когда ты повезешь нас с детьми во Флориду? Брэд, тебе не надоело строить красивые дома, в то время как твоя семья живет в лачуге?» И так без конца. Хорошо, что у меня нет оружия, – ухмыльнулся он, обнажив пожелтевшие от никотина зубы.

– Ты же знаешь, о чем я, брат, – продолжал он. – А может, и нет. С Мирандой есть проблемы?

– Никаких проблем. Мы все еще влюблены, как в медовый месяц. Рай да и только.

– Черт возьми! – выкрикнул он и добавил: – Уверен, так и есть.

Язык у него уже заплетался. Он сжал кулак, и я неуклюже стукнул по нему, ухмыляясь в ответ. Почему он вдруг так набрался? Хотя мы пили уже часа два, пять минут назад он казался не таким уже и пьяным.

– Миранда замечательная, – повторил я.