Убить пересмешника
Шрифт:
Она послушала немного.
— Знаю, что февраль, мисс Юла Мэй, только я уж знаю, который пёс здоровый, а который бешеный, не ошибусь. Пожалуйста, мэм, поторопитесь!
Потом Кэлпурния спросила Джима:
— А у Рэдли телефон есть?
Джим посмотрел в телефонной книге и сказал — нету.
— Да ведь они из дому не выходят, Кэл.
— Всё равно, надо им сказать.
Она выбежала на веранду, мы с Джимом кинулись было за ней.
— Сидите дома! — прикрикнула она.
Мисс Юла уже передала предупреждение Кэлпурнии всем нашим соседям. Сколько хватал глаз, по всей улице двери были
— Мистер Натан! Мистер Артур! Берегитесь, бешеный пёс! Бешеный пёс!
— Ей полагается стучать с заднего крыльца, — сказала я.
Джим покачал головой.
— Сейчас это неважно, — сказал он.
Напрасно Кэлпурния ломилась в дверь. Никто не откликнулся, казалось, никто её и не слышит.
Она помчалась к заднему крыльцу Рэдли, и тут на нашу подъездную дорожку влетел чёрный «форд». Из него вышли Аттикус и мистер Гек Тейт.
Гек Тейт был шериф округа Мейкомб. Высокий, как наш Аттикус, только потоньше и носатый. На нём были высокие сапоги со шнуровкой, с блестящими металлическими глазками, бриджи и охотничья куртка. И пояс с патронами. И в руках огромное ружьё. Они с Аттикусом подошли к крыльцу, и Джим отворил дверь.
— Не выходи, сын, — сказал Аттикус. — Где он, Кэлпурния?
— Сейчас уже, наверно, где-нибудь тут, — и Кэлпурния махнула рукой вдоль улицы.
— Бегом бежит или нет? — спросил мистер Тейт.
— Нет, сэр, мистер Гек, его сейчас корчит.
— Может, пойдём ему навстречу, Гек? — сказал Аттикус.
— Лучше подождём, мистер Финч. Обычно они бегут по прямой, но кто его знает. Может быть, он повернёт, как улица поворачивает, это бы дай бог, а может, его понесёт прямиком на задворки к Рэдли. Обождём немного.
— Не думаю, чтобы он забежал во двор к Рэдли, — сказал Аттикус. — Забор помешает. Скорее всего двинется по мостовой…
Раньше я думала — у бешеных собак идёт пена изо рта, и они очень быстро бегают, и кидаются на тебя, и хотят перегрызть тебе горло, и всё это бывает в августе. Если б Тим Джонсон был такой, я испугалась бы куда меньше.
Когда на улице ни души и всё затаилось и ждёт чего-то, это очень страшно. Деревья застыли неподвижно, пересмешники и те смолкли, плотники со двора мисс Моди куда-то исчезли. Мистер Тейт чихнул, потом высморкался. И взял ружьё на руку. Потом за стеклом своей парадной двери, точно в рамке, появилась мисс Стивени Кроуфорд. Подошла мисс Моди и стала с нею рядом. Аттикус поставил ногу на перекладину кресла и медленно потёр ладонью колено. И сказал тихо:
— Вот он.
Из-за поворота показался Тим Джонсон, он плёлся по тротуару, огибающему дом Рэдли.
— Смотри-ка, — прошептал Джим. — Мистер Гек говорил, они двигаются по прямой. А он по мостовой и то идти не может.
— По-моему, его просто тошнит, — сказала я.
— Стань ему кто-нибудь поперёк дороги — и он кинется.
Мистер Тейт заслонил глаза ладонью и подался вперёд.
— Так и есть, бешеный.
Тим Джонсон двигался черепашьим шагом, но он не играл с сухими листьями и не нюхал землю. Он будто знал, куда идёт; будто какая-то невидимая
— Он ищет места, где издохнуть, — сказал Джим.
Мистер Тейт обернулся.
— До смерти ему далёко, Джим, он ещё и не начал подыхать.
Тим Джонсон доплёлся до проулка перед домом Рэдли и, видно, собирал последние крохи разума, пытаясь сообразить, куда ему теперь податься. Сделал несколько неверных шагов и упёрся в ворота Рэдли; хотел повернуться — не вышло.
Аттикус сказал:
— Теперь его уже можно достать, Гек. Поторопитесь, пока он не свернул в проулок — одному богу известно, кто там может оказаться за углом. Иди в дом, Кэл.
Кэл отворила забранную сеткой дверь, заперла её за собой на засов, опять отодвинула засов и накинула только крючок. Она старалась загородить собою нас с Джимом, но мы выглядывали у неё из-под рук.
— Стреляйте, мистер Финч.
И мистер Тейт протянул Аттикусу ружьё. Мы с Джимом чуть в обморок не упали.
— Не теряйте времени, Гек, — сказал Аттикус. — Бейте, не раздумывайте.
— Мистер Финч, тут надо бить без промаха.
Аттикус сердито замотал головой.
— Не тяните, Гек! Он не станет целый день вас дожидаться…
— Мистер Финч, да вы поглядите, где он стоит! Только промахнись — и угодишь прямо в окно Рэдли. Я не такой меткий стрелок, вы это и сами знаете.
— А я тридцать лет оружия в руки не брал…
Мистер Тейт рывком сунул Аттикусу своё ружьё.
— Вот и возьмите сейчас, мне будет куда спокойнее! — сказал он.
Мы с Джимом смотрели как в тумане… Отец взял ружьё и вышел на середину улицы. Он шёл быстро, а мне казалось, он еле движется, точно под водой, — так тошнотворно ползло время.
Аттикус взялся за очки.
— Боже милостивый, помоги ему, — пробормотала Кэлпурния и прижала ладони к щекам.
Аттикус сдвинул очки на лоб, они соскользнули обратно, и он уронил их на землю. В тишине я услышала — хрустнули стёкла. Аттикус потёр рукой глаза и подбородок и сильно замигал.
У ворот Рэдли Тим Джонсон, как мог, что-то сообразил. Он, наконец, повернулся и двинулся дальше по нашей улице. Сделал два шага, остановился и поднял голову. И весь одеревенел.
Аттикус, кажется, ещё и вскинуть ружьё не успел — и в тот же миг нажал спуск.
Грохнул выстрел. Тим Джонсон подскочил, шлёпнулся наземь и застыл бело-рыжим холмиком. Он даже не узнал, что случилось.
Мистер Тейт спрыгнул с крыльца и кинулся к дому Рэдли. Остановился возле собаки, присел на корточки, обернулся и постукал пальцем себе по лбу над левым глазом.
— Вы взяли чуточку вправо, мистер Финч!
— Всегда этим страдал, — ответил Аттикус. — Будь у меня выбор, я бы предпочёл дробовик.
Он нагнулся, поднял очки, растёр каблуком в пыль осколки стёкол, потом подошёл к мистеру Тейту, остановился и посмотрел на Тима Джонсона.