Убить волка
Шрифт:
— ...Что?
— Я говорила про "слияние", — Чэнь Цинсюй сделала акцент на этом слове. — Колдуньи варят особое снадобье, чтобы потом по кусочкам скормить мертвого младенца выжившему...
Севшим голосом Гу Юнь спросил у нее:
— Как может ребенок пережить такую трапезу?
— Маршал недооценивает тысячелетнюю мудрость восемнадцати племен, — сказала Чэнь Цинсюй. — Хотя многие знания утеряны, но сохранились подробные описания того, как колдуны поднимали людей из мертвых. Не говоря уж о слиянии двух живых существ... Они полагают, что если человека... Или точнее, Кость Нечистоты развивать подобным
— Прошу простить мое... невежество, — после недолгих колебаний сказал Гу Юнь. — Но, барышня Чэнь, все это звучит как небылицы, распространенные среди дикарей.
— С учетом знаний, доставшихся нам от предков, и в рамках существующей картины мира, Аньдинхоу может рассматривать Кость Нечистоты как некий яд, который вредит психике, — сказала Чэнь Цинсюй. — Зачастую безумцы гораздо сильнее обычных людей и мыслят совсем не так, как мы. Если они не утрачивают полностью чувство реальности, то отличаются незаурядным умом.
Гу Юнь ответил:
— ... В мире всё ещё есть вещи, которые невозможно понять, опираясь на то, что известно нам с рождения.
— Честно говоря, маршал, когда я внедрилась в восемнадцать племен, то моей целью было не только изучить их колдовские ритуалы или быть вашими ушами и глазами, но и выяснить происхождение Кости Нечистоты, — сказала Чэнь Цинсюй. — Но даже варварам не так много о ней известно. Существует легенда об одном древнем варварском полководце по имени Уэргу. Этот мужчина отличался особой жестокостью и кровожадностью, не знал поражений на поле боя и в одиночку заложил основы единого государства, которое впоследствие разделилось на известные нам восемнадцать племён. Он дожил до тридцати двух лет и так и не женился, поскольку был ни жив, ни мертв, не являлся ни мужчиной, ни женщиной.
У Гу Юня мурашки по телу пошли от ее слов.
Чэнь Цинсюй продолжила:
— Когда я изучила записи об обстоятельствах его появления на свет и смерти, то узнала, что мать родила на свет двойню — мальчика и девочку, но об его сестре нигде больше не упоминалось. В том числе об ее смерти... Этому могут быть два объяснения: после того, как клан его был уничтожен, девочка пропала или же...
Мальчика и девочку превратили в одно живое существо, чтобы получить Кость Нечистоты. С тех пор мужское и женское уживались в одном теле. Именно это подразумевалось под «был ни жив, ни мертв, не являлся ни мужчиной, ни женщиной».
Гу Юнь с силой сжал руки на ребрах и Чэнь Цинсюй встревоженно спросила:
— Маршал, стальная пластина в корсете отошла?
Гу Юнь отклонился назад и сделал глубокий вдох, затем прошептал:
— Как кто-то может пойти на такое?
Чэнь Цинсюй поддержала его и помогла сесть.
— Этот жестокий способ применяли только тогда, когда страна пала, и народ оказывался на грани истребления. Чтобы почтить злое божество, племя приносило кровавую жертву в надежде на возмездие. Появление на свет людей вроде Уэргу, всегда вело к кровопролитию.
Гу Юнь сказал:
— Вы недавно говорили о том, что этот яд негативно влияет на психику человека. Нельзя ли рассказать об этом поподробнее?
Чэнь
— Люди с Костью Нечистоты сходят с ума. Все начинается с жутких кошмаров. Со временем человек становится слишком эмоционален и мнителен. Если не он не будет сдерживать свои чувства, то постепенно будут развиваться галлюцинации. И наконец...
— Поэтому... — голос Гу Юня заметно дрожал. Для того чтобы продолжить, ему пришлось прочистить горло. — Поэтому вы и прописали ему успокоительное...
Разумеется, она прекрасно понимала, о ком говорил Гу Юнь. Она только и могла, что молча с ним согласиться, ничего не сказав в ответ.
Прикрыв глаза, Гу Юнь вспомнил вдруг, как Чан Гэн не раз рассеянно говорил, что если сердце человека слишком пламенное, это может привести к беспокойному сну — и тому подобное. Вот только Гу Юнь никогда особо не воспринимал его слова всерьез. Думал, что этот ребенок так долго изучает медицину с семьей Чэнь, что немного помешался на теме здоровья и сам превратился в старика, которого не волнует ничего кроме болячек. Но как выяснилось... Чан Гэн испытывал невероятные страдания.
Гу Юнь спросил:
— А на какой стадии болезни Чан Гэн?
Чэнь Цинсюй все еще хранила молчание.
Тогда Гу Юнь сказал ей:
— Можете мне рассказать. Я приму правду, какой бы она не была. И если проживу ещё хоть немного, то неважно выпадет ли он в неистовство или потеряет рассудок, я все равно до последнего буду о нем заботиться.
— Его Высочество... — сказала Чэнь Цинсюй. — Его Высочество обладает невероятной силой воли, а на душе у него царит покой. Долгие годы Кость Нечистоты в его теле никак не проявлялась. Он знает о проблеме, поэтому куда более строг к себе, чем обычные люди. Разве что недавно... Мне пришлось поставить иглы, чтобы сдержать её. Аньдинхоу не о чем беспокоиться.
Хотя она говорила довольно уклончиво, Гу Юнь легко сделал выводы. Всегда всё было отлично, Кость Нечистоты никак не проявляла себя — до недавнего времени.
«Это все из-за меня», — растерянно подумал он и встал на ноги с грацией поднятого из мертвых трупа. Гу Юнь пошатнулся, словно от удара ножа.
Чэнь Цинсюй хотела подать ему руку, но он не взял ее; из-за жесткого металлического корсета маршал напоминал железную марионетку, у которой выгорел цзылюцзинь.
Чэнь Цинсюй замерла на месте. На строгом бледном лице отражалась буря эмоций. Ее взгляд невольно упал по направлению к столице. Отправленная ею деревянная птица должна была как раз прибыть на место, вот только... верное ли суждение она вынесла в своем письме?
Над столицей нависли мрачные тучи. Маленький силуэт деревянной птицы терялся среди тяжелых грозовых облаков, становясь едва различимым глазу.
Чжан Фэнхань выбрался из экипажа и сложил руки вместе, чтобы поблагодарить оставшегося внутри человека:
— Вашему Высочеству пришлось потратить свое время, чтобы подвезти этого дряхлого старика. Прошу прощения за беспокойство.
— Я целыми днями не выхожу из здания Военного совета, — приподняв шторку, с улыбкой ответил Чан Гэн. — Мне все равно нужно заехать в поместье Аньдинхоу, чтобы переодеться и постирать одежду. Да и нам ведь по пути. Так что господину Фэнханю не следует церемониться. Кстати, а разве институт Линшу не предоставил вам личный экипаж?