Убийца читал Киплинга (Где и заповедей нет)
Шрифт:
— Ваше имя?
— Розалинда Ли…
— Давно работаете в Мандалай-хауз?
— Год, мистер…
Она была стройная, темноволосая, с большими светло-карими глазами, которые с любопытством посматривали из-под скромно опущенных ресниц. По всей видимости, весть о смерти домовладельца после первых минут потрясения вызвала на кухне массу домыслов.
— Вы убирали сегодня эту комнату?
— Да, мистер…
— Кто здесь проживал?
— Господин инженер Коули, мистер… — она сделала удивленное лицо, словно не понимала, почему полиция не знает такие
— В этой комнате всегда убираете вы?
— Да, мистер. Все гостевые комнаты и спальню генерала Сомервилля, и комнату мистера Чанды… ну и, естественно, остальные помещения, но это я делаю уже вместе с Джейн…
— Джейн?
— Да. Джейн помогает на кухне и подает к столу. Но посуду мы моем вместе и вместе убираем бельэтаж.
— Понятно. А сегодня вы рано начали работу?
— Сразу же после завтрака, мистер. Тогда, как правило, все или почти все комнаты пусты.
— Что это значит — сразу после завтрака, во сколько точно?
— В половине девятого, мистер. Я говорю так уверенно, потому что, идя наверх, я посмотрела на часы на кухне. Вошла Джейн и сказала, что все уже позавтракали.
— Благодарю за четкую информацию, — Паркер улыбнулся. Девушка мгновенно отреагировала ответной улыбкой, но сразу же вновь приняла строгий вид.
— Я знаю, что когда полиция спрашивает, нужно отвечать как можно точнее. Ну а уж когда приезжают из Скотланд-Ярда…
— А откуда вам известно, что мы из Лондона?
— Этот мистер внизу, значит, тот полицейский — в гражданском, сказал нам, мне и Джейн, что вы приехали из Лондона. Ничего удивительного, сказали мы, такой страшный случай… И к тому же такой известный человек, как господин генерал… Все происшедшее нас так потрясло, меня и Джейн, мистер…
И как бы отрицая эти слова, большие карие глаза бросили быстрый любопытный взгляд на Паркера, с таким же интересом задержались на Алексе и почти исчезли, скрывшись за ресницами.
— Так, все понятно, — Паркер покивал головой. — А как долго вы оставались наверху?
— До одиннадцати, мистер. Я убрала во всех комнатах и пошла вниз, чтобы помочь Джейн с посудой… Она всегда ждет меня с мытьем… Говорит, что это лучшие минуты для разговора… Прошу прощения, мистер…
— Ничего, ничего. И с половины десятого до одиннадцати вы никуда отсюда не отлучались?
— Нет, мистер. Поочередно убирала в комнатах, а это большая работа. Нужно красиво застелить постели, все вымыть в ванных комнатах, уложить и развесить полотенца, вынести пепельницы и вымыть их и… и сотня подобных дел, мистер.
— Конечно. А эту комнату, комнату инженера Коули, когда, то есть я хочу спросить, во сколько вы убирали? Не могли бы вы хотя бы приблизительно вспомнить?
— Не только приблизительно, мистер. Начала с этой комнаты. Значит, в половине девятого. Убирала здесь, думаю, минут десять, может быть, чуть больше или чуть меньше. А потом пошла в соседнюю комнату мистера Джоветта.
— Понимаю, — Паркер внимательно присматривался к ней. — Истинное удовольствие иметь дело с тем, кто помнит
— Благодарю вас, мистер, — Розалинда Ли покраснела и опустила глаза.
— Мне интересно, почему вы начали именно с этой комнаты. Ведь она ни первая, ни последняя…
— Это так, мистер. Но господин Коули самый воспитанный из наших гостей. У него в комнате никогда не бывает беспорядка. Он сам все убирает и в шкафу, и в ванной комнате. Видно, так уж он приучен. Мне остается только слегка выровнять постель, минуту поработать пылесосом, и все. Если бы все были такими же, и прежде всего мисс, то я управлялась бы с верхним этажом за час, мистер.
— Понимаю. А видели ли вы мистера Коули, когда он вернулся в комнату?
— Когда вернулся? — переспросила девушка с искренним удивлением. — Господин Коули не возвращался в комнату, когда я убирала.
— Я не это имею в виду. Я спрашиваю, не видели ли вы его позже, когда были здесь, наверху, и убирали другие комнаты?
— Нет, мистер. Но я могла и не увидеть его, потому что перехожу из комнаты в комнату и нахожусь внутри комнат, а в коридоре только секунду.
— Но этой рубашки не было, когда вы убирали здесь сегодня?
Розалинда сделала шаг вперед, посмотрела на постель и покачала темноволосой головой в белом чепце.
— Нет, мистер. Я бы не оставила ее на постели. Вероятно, мистер Коули вернулся и переоделся позже. Это его рубашка. Ни у кого другого в Мандалай-хауз нет такой. На прошлой неделе мы даже говорили о ней с Джейн. У нее есть жених, и она хотела узнать у господина Коули, где он купил такую чудесную рубашку. Она просила, чтобы я у него узнала.
— И вы спросили у мистера Коули?
— Да. Он сказал, что купил ее в Лондоне.
— А второй такой у него нет?
— Нет, мистер. Я ежедневно заглядываю в шкафы, не могла не заметить.
— Да, — усмехнулся Паркер. — Благодарю вас. Пожалуй, это все…
Джо тихо кашлянул. Его друг повернулся:
— У тебя нет вопросов к нашей милой собеседнице, Джо?
— Если позволите. Правда, я не из полиции, но…
— Ох, мистер, вы больше, чем из полиции! — с трогательной непосредственностью и искренностью воскликнула Розалинда. — Джейн читала все…
— Да, да, да… — быстро прервал ее Алекс. — У меня такой вопрос: у вас, естественно, есть все запасные ключи от всех комнат?
— Да, мистер. Конечно, не при себе. Никогда не ношу их с собой. Они внизу, в шкафу. У нас никто, уходя, не запирает двери, мистер…
— И мистер Коули тоже?
— Тоже не запирает, мистер. Я никогда не замечала.
— А сегодня дверь была открыта, когда вы пришли убирать?
— Да, мистер. Потому-то я так удивилась, когда пришел мистер Джоветт и спросил, не видела ли я мистера Коули, потому что дверь его комнаты была заперта на ключ. Я пошла вместе с ним, и действительно, дверь была заперта на ключ. Но теперь поняла. Когда мистер Коули вернулся, чтобы сменить рубашку, он, уходя, запер дверь.