Убийца манекенов
Шрифт:
Она не пригласила их сесть. Стояла посередине комнаты, смотрела выжидающе. Молчала.
– Красивый вид из окна, – попытался растопить лед Федор.
Ночная улица была похожа на быструю реку, красно-зеленую от автомобильных огней.
– Чем могу быть полезна? – произнесла наконец Леонида.
– Шли мимо, зашли, – неопределенно сказал Коля. – Есть вопросы, если вы не против.
– Против, – ответила Леонида. – Уже ночь, и вы не имеете никакого права врываться без предварительного соглашения, без ордера на арест, без санкции прокурора на обыск.
– Мы
– По-вашему, нормально появляться вот так внезапно, – перебила его она.
– Леонида Кирилловна, – вмешался Коля, – доказывать, что мы правы, мы не будем, а посему уходим. Попрошу завтра ко мне, в десять ноль-ноль. Адрес вы знаете.
На лице Леониды отразилась борьба. Федор, стоя позади старлея, разглядывал девушку. «Пожалуй, тянет на идеальную, преданную шефу секретаршу, – решил он. – Умна, чувствуется характер и бойцовские качества».
Леонида была тонкой сухопарой девушкой лет тридцати с хвостиком, в белой шелковой блузке и черной узкой юбке с разрезом, в туфлях на высоких каблуках. Вещи дорогие, но смотрятся слишком официально и пресно. Никакой косметики, никаких украшений, что есть слабость с точки зрения деловой женщины. Не всякой, правда. Волосы гладко причесаны и собраны в узел на затылке, на руке большие мужские часы. Бесцветное лицо, блеклые светлые, ускользающего оттенка глаза и красные веки. Похоже, плакала.
– Вы всегда так поздно работаете? – спросил он участливо. Леонида ему скорее понравилась, чем не понравилась. За такой секретаршей как за каменной стеной. Спросил и поморщился. Против воли он принял на себя расхожую роль «доброго следователя», чего делать не собирался.
– Нет, – с горечью ответила Леонида. – Вы ведь арестовали Юрия Владиславовича… Пока его заместитель согласовал… разные вопросы, пока я напечатала да разослала… Не хочу ничего оставлять на завтра. Садитесь, – вдруг предложила она. В голосе уже звенели близкие слезы. Она могла выдержать грубость, не ломаясь, но участие обезоружило ее.
– Леонида Кирилловна, вы не могли бы рассказать о Лидии Роговой, – попросил Федор, когда они с Николаем уселись на диван. Она села на свой вертящийся стул. – Что она была за человек?
Девушка опустила глаза. Не то раздумывала, что сказать, не то не хотела выдать своих чувств взглядом. Пожала плечами.
– Я мало ее знала, – сказала она наконец. – Мы не общались. Сюда она не приходила. Я не бывала у них дома. – Голос ее прозвучал довольно фальшиво.
– То есть вы хотите сказать, что ничего не знаете о жене вашего босса?
Леонида колебалась. Взглянула на них испытующе, покраснела.
– Ладно, если это необходимо… Лидия Рогова была типичным трутнем, паразитом и бездельницей, – произнесла она, чеканя каждое слово. – Избалованной самкой, взбалмошной, капризной, истеричной. Корчила из себя аристократку, собиралась принять дворянство. Знаете, у нас тут есть свое Дворянское собрание, клуб ряженых. Даже не смешно. – Слова падали как удары хлыста. – Говорила, что
В голосе Леониды слышалась неприкрытая ненависть. Видимо, она так переживала арест хозяина, что не сумела удержать себя в рамках. Ей хотелось выговориться.
– Еще?
– Хватит, пожалуй, – ответил ошеломленный Федор. – Спасибо. Все ясно. А… Юрий Рогов?
– Профессионал. Работоголик. Начал с нуля. С женой они были чужие. Не подумайте, что он жаловался. Такие, как Юрий Владиславович, никогда не жалуются. Он вообще не говорил о ней. Но… если Рогов засиживался на работе допоздна, он никогда не звонил домой, а она не звонила сюда. Никогда! – Говоря о Лидии Роговой, Леонида ни разу не назвала ее по имени.
Она действительно была хорошей секретаршей. Говорила коротко, ясно и по делу. В тоне слышалась сдерживаемая сила. Хороший друг, опасный враг. Приняв решение, пойдет до конца.
– Вы долго собираетесь… держать у себя Юрия Владиславовича? – спросила она, переводя взгляд с Федора на Николая. – Он не убийца. Я голову даю на отсечение, он не убивал… ее!
– Леонида, что вам известно о любовнике Лидии Роговой? – вдруг спросил Федор.
Ему показалось, что в глазах девушки промелькнула растерянность. Она пожала плечами:
– Ничего. – И повторила, не глядя на них: – Ничего…
Наступило молчание. Николай поднялся с дивана. За ним Федор. Леонида встала из-за стола. Порыв ее прошел, она еще больше побледнела и выглядела измотанной до предела.
– Взгляните, – Федор шагнул к ней, раскрывая на ходу папку и доставая конверт с фотографиями. Он протянул ей снимки, и она машинально их взяла, впившись в них цепким взглядом. – Вы знаете этого человека?
Леонида не сразу поняла, о чем он спрашивает. Не могла оторвать взгляда от фотографии – Лидия Рогова и Дима Сотников за столиком в «Белой сове».
– Нет, – сказала наконец. – Не знаю.
Последние дни сказались на ней. Их визит стал последним перышком, сломавшим ее стальной хребет. Лицо посерело на глазах, она выглядела совсем больной.
– Собирайтесь домой, Леонида Кирилловна, – сказал старлей. – Хватит, завтра тоже будет день.
– Да-да… – отозвалась Леонида. – Да… сейчас… – Она потерла ладонью лоб.
– Отвезти вас домой?
– Не нужно, я на машине, – ответила она. Подняла на них глаза. – Спасибо.
– Минуточку, – сказал вдруг Федор, возвращаясь от двери. – Вас не затруднит, Леонида…
– Что? – Она напряженно смотрела на него.
– Пожалуйста, Леонида Кирилловна, это важно… вам придется написать под диктовку несколько слов. Присядьте.
Она напряженно смотрела на Федора, словно не понимала. Почти упала на свой крутящийся стул. Положила руки на стол – тонкие запястья, аккуратно постриженные ногти, покрытые бесцветным лаком. На гостей не смотрела, словно забыла об их присутствии.
Федор подошел к ее столу, взял из стопки чистый лист, положил перед девушкой. Придвинул шариковую ручку: