Убийца манекенов
Шрифт:
К их столику подходил озабоченный старший лейтенант Астахов.
– Привет, – сдержанно поздоровался он с друзьями и уселся на свободный стул. – Давно сидим?
– Не очень, – ответил Федор. – Я рассказал Савелию про девушку, которую чуть не задушили в «Пассаже». Если бы не мы, то у мифического серийного убийцы появилась бы еще одна жертва.
– А женщина из театра? – вспомнил Савелий.
– Николай расколол это убийство, как орех, – ответил за друга Федор. – Последовал твоему совету и…
– Какому? – удивился Савелий.
– Ты же сам посоветовал искать женщину, помнишь? Убийцей оказался новый бойфренд племянницы жертвы, который хотел жениться на девушке и навеки поселиться в квартире тети. А тетя
– Копикэт, – подсказал Зотов. – Но если так… значит, не было никакого серийного убийцы?
– Не было. Надеюсь, ты не разочарован, мой друг Савелий?
– А манекены… Получается, они не имееют никакого отношения к убийствам? Убийства сами по себе, а манекены тоже сами?..
Федор пожал плечами:
– Получается, не имеют. Николай, что у нас по манекенам?
– Тебе обязательно нужно испортить человеку настроение? – буркнул Астахов, который был не в духе, так как накануне снова окончательно поссорился с Ирочкой.
– Необязательно. Савелий, я тебе потом все расскажу. Сегодня мы отмечаем завершение роговского дела. Предлагаю тост за Николая как за представителя наших славных…
– Какие люди! – радостно воскликнул кто-то рядом с ними. Игорь Нгелу-Икиара собственной персоной изящно перегнулся через стол и звонко чмокнул в щеку Федора, который, как всегда, не успел увернуться. – Добрый вечер, господа! А я зашел с другом, смотрю – какие люди!
– Вы еще здесь? – спросил Федор без особой радости, вытирая ладонью щеку. – Вы же собирались уезжать, насколько я помню.
– Я остаюсь, – ослепительно улыбнулся Игорек. – Регина просила меня разделить с ней бизнес. После долгих и мучительных колебаний я согласился. Это, правда, в корне ломает мои планы… – Игорь бесцеремонно уселся на свободный стул. – Кстати, господа, слышали новость? Найден убийца Лидии Роговой. Кто он, по-вашему? – Не дождавшись ответа, ответил сам: – Муж! Кто бы мог подумать? Хотя, с другой стороны, жен чаще всего убивают именно мужья. Впрочем, я уверен, вы уже все знаете. А потрошитель манекенов пока не найден, к сожалению. Ну, ничего, я уверен, его тоже поймают рано или поздно. Оказывается, эти два дела никак не связаны. Я лично думаю, что здесь орудует человек с серьезными психическими отклонениями. Но! – Он поднял указательный палец и внушительно помолчал. – Не лишенный фантазии! Художник в своем роде. Какая суперкреативная идея! Кому придет в голову вешать манекены? И главное, зачем?
Часа через полтора, когда Игорек и Митрофан вышли из бара, Киселев сказал нерешительно:
– Я хочу вам что-то сказать…
Игорек, рукой призывая такси, беспечно ответил:
– Давай завтра! Устал до чертиков. Что-нибудь серьезное?
– Ну…
– Хотел бы на него посмотреть, на убийцу манекенов! – зевнул Игорь. – Просто роман ужасов. Ночь перед Рождеством!
– А если бы его поймали?.. – спросил Митрофан.
– Если его поймают, то мало ему не покажется. Ментам только попади в руки! Лет пять спокойной жизни ему, я думаю, обеспечены. А насчет поймают или не поймают… Уверяю тебя, Митрофан, поймают! Я помню дело убитой тележурналистки… именно тогда я и познакомился с капитаном Алексеевым, он меня допрашивал. Я видел, как он работает, Митрофан. Это сыщик каких поискать! Художник! У него выдающиеся аналитические способности. Он этого потрошителя вычислит, можешь не сомневаться! Я уверен, у них уже есть версия.
– А он вам ничего не сказал? – спросил Митрофан. – Когда вы подходили…
– О чем?
– Ну… об этом. С манекенами.
– Это же оперативная информация! Может, когда-нибудь потом и расскажет. Ты домой сейчас? Я тебя закину. Привет Ляльке!
– А
– А ты бы на ее месте вернулся? – спросил в свою очередь Федор.
Савелий задумался.
– Ты бы смог однажды позвонить в его дверь и сказать… Что бы ты ему сказал, Савелий? «Здравствуй, Дима. Это я живьем, не привидение, и вообще не Лидия. А вовсе Зося»? Лично у меня не хватило бы смелости.
– Но ведь… любовь, – пробормотал Савелий. – Если любишь, то можно все простить… Если она расскажет ему…
– Опять любовь! – произнес в сердцах Коля. – Савелий! У тебя одно на уме! Легкомысленная дамочка за деньги влюбила в себя неопытного парня, разыграла безумную страсть, лишила его невинности и бросила. А ты, Федор, развозишь – ах, маргинальная девушка не от мира сего, несовременная, вышивает бисером… Не полная же она дура, чтобы не понимать, что деньги даром не даются. Ей поставили четкую задачу: назваться чужим именем, вскружить голову парню, показаться с ним на публике, а потом исчезнуть. Все. От всей этой истории воняет за километр. Да слышал я версию о розыгрыше! – отмахнулся Коля от Зотова, который открыл было рот. – Сумма гонорара, Савелий, несоразмерна с проделанной работой. За розыгрыш не платят две тысячи баксов. Розыгрыш стоит пару сотен, не больше. Остальное – за тайну, молчание и короткую память. И ваша маргинальная Зося честно отработала свой гонорар – когда убили Лидию, она и не почесалась прийти в полицию и рассказать… Да если бы она сразу пришла к нам и поведала эту историю, то и убийства бы не было. Я называю это соучастием в преступлении.
– Как же, придешь к вам, – сказал Федор, – себе дороже. Кто в здравом уме и трезвой памяти захочет связываться с полицией? Но даже если так, ну, вызвали бы вы Рогова, а он бы сказал, что хотел разыграть супругу…
– Во-во, помогать не хотят, а чуть что – сразу в полицию! И зарплата, извините меня… Да мы бы его так пугнули в профилактических целях, что он и думать забыл бы про убийство! – сказал старлей с горечью.
– Но ведь убийство было все-таки непреднамеренным, – напомнил Федор. – Рогов по известным вам обстоятельствам отклонился от первоначального плана. И наша девушка, получается, тут ни при чем. Итак, господа присяжные заседатели, – он повернулся к Савелию, – теперь вам известна вся история морального падения маргинальной девушки Софьи, в быту – Зоси, вышивальщицы бисером. Вы прослушали также выступление господ адвоката и прокурора. Каков будет ваш вердикт?
– Зачем ей деньги? – спросил Савелий после некоторого раздумья.
– Странный вопрос, – заметил Федор. – Но я тебя понял, мой друг. Твой вопрос свидетельствует о замечательном знании женской натуры и изрядном количестве прочитанных женских романов. Она хотела купить норковую шубку. Кажется, я уже упоминал об этом…
– Купила? – Тон у Савелия был необычно серьезным.
– Как будто нет.
– Почему?
– Говорит, не рада этим деньгам, совесть замучила, все время боялась, что ее убьют. И Диму было жалко. Не знала, что делать. И посоветоваться не с кем.
Наступило молчание. Коля демонстративно смотрел в потолок. Федор с любопытством рассматривал лицо Савелия. Тот напряженно думал.
– Не виновна! – произнес он наконец. – Не вижу злого умысла, а только несчастливое стечение обстоятельств. Кроме того, человек раскаялся.
– Еще один Пашка Рыдаев выискался, – саркастически заметил Коля. – Я – мент, я, рискуя шкурой, ловлю всяких уродов, а вы тут распускаете сопли – ах, он не виноват, у него было не то детство, его не так поняли, ему на «Rolex» не хватало. Мы с вами по разные стороны баррикад! Савелий – ладно, ему по должности положено бабские книжки читать, он жизни не нюхал, но ты, Федька… не ожидал! Философ! – Старлей резко встал, отпихнул от себя стул.