Убийца с лицом ребенка

Ушер Михаил

– Стоп! – приказал Петренко. – Мы не бандиты. Мы – идеологические бойцы Революции достоинства. Чей Крым, братан? – ехидно усмехнулся он.

– Крым наш, – спокойно ответил мужчина.

– Ответ неправильный, – торжествующе констатировал Петренко. – Так, однозначно, говорят москали. Паспорт при себе имеется?

– А ты что, мент? – спросил его незнакомец.

– Уже теплее, – оживленно сказал Петренко. – Гражданин понимает, что мы его раскулачили. Я сказал: паспорт мне в руки! Если ты наш человек – уйдешь целый и невредимый.

– Я и так уйду целым и невредимым, – невозмутимо ответил мужчина, спрятав руки в карманы куртки. – Если хотите не иметь неприятностей, сделайте вид, что вы меня не видели.

– Паспорт давай! – схватил Петренко

мужчину за руку и тут же ойкнул. Острая боль за грудной клеткой подкосила его и он даже не успел додумать какую-то мысль. В последний момент он увидел, склонившихся над ним соратников. Они что-то кричали, но он их уже не слышал. Странно, но ему какое-то время казалось, что он взлетел и видел себя лежавшим на асфальте в луже крови. Он удалялся все выше и выше, к вечерним звездам, а окружившие его люди вразброс кричали: – Врача! Срочно врача! Человека убили!

Через несколько минут к телу Петренко приблизились врачи из «скорой помощи», дежурившей, на всякий случай, при блокаде телеканала. Один из них констатировал смерть от пулевого ранения и стал звонить в полицию. Когда активисты оглянулись в поисках убийцы, рядом с ними уже не было мужчины в светлой куртке и джинсах. Когда Илья Кордон снова выглянул в окно, он увидел отъезжающие камазы, нагруженные мешками с песком, разобранную сцену, полицейские автомобили с мигалками, машину скорой помощи. «Блокировка канала захлебнулась, – радостно подумал он. – Пора и мне сделать ход конем.» Он подошел к столу и написал экспромт: «Нельзя быть членом коррумпированного городского совета и одновременно обличать его». Бомба для господина председателя городского совета Степана Овчаренко была готова.

14

Губернатор области Положенко Валентин Николаевич к своим пятидесяти годам остался сильным сексуальным мужчиной. Жена Светлана же, наоборот, устала от ежедневных сексуальных утех мужа, стала открыто избегать его, оборудовала себе в большом трехэтажном доме свою собственную спальню с дубовой дверью, закрывающейся изнутри кодовым замком. Однажды Светлана за завтраком сказала мужу, что ее духовник, отец Амвросий, считает ежедневное совокупление грехом и даже наказанием за скотскую жизнь. Поэтому она может исполнять супружеский долг не чаще одного раза в неделю. Но понимая мужа, она полагает, что после тридцати лет совместной жизни, она должна разрешить ему заниматься сексом с другими женщинами, не разрывая супружеских уз и не устраивая по этому поводу скандалов. У них есть гораздо больше невидимых нитей, которые связывают их сильнее и прочнее, чем ежедневный секс.

– Как умно устроено у мусульман, – намазывая тостер сливочным маслом а затем густым слоем черной икры и откусывая его по кусочкам красивым ртом с алыми полными губами, в который со студенческих лет был безумно влюблен муж, произнесла она. – Женщины, к сожалению, стареют раньше. Это закон природы. Ислам предусмотрел это естественное противоречие и разрешил иметь мужчине до четырех женщин.

– Жен, – хмуро поправил жену Валентин Николаевич. – Так может привести сюда молодую жену?

– Сюда – нет, – спокойно ответила Светлана. – Мы не мусульмане.

– Вот именно, – подтвердил с обидой муж. – Наверное твой отец Амвросий скрытый пидарас, поэтому ненавидит настоящих мужчин.

– Мужчины бывают разные, – кокетливо сказала она и рассмеялась. – Такие половые разбойники, как ты, случаются один на тысячу. В этом плане я всегда была счастлива, бегемотик ты мой.

Она отставила чашку кофе в сторону, поцеловала мужа.

– Я люблю тебя, бегемотик, поэтому и разрешаю тебе иметь связи на стороне. Мне секс уже не нужен, а ты у нас мужчина в самом расцвете лет. Тебе просто будут завидовать твои друзья, что у тебя такая умная жена.

– Красиво заливаешь, – подозрительно сказал Валентин Николаевич. – Наверное, нашла кого-то?

– После тебя секса просто нет, – обворожительно успокоила его Светлана и он растроганно поцеловал ее в любимые губы.

На следующий день Валентин Николаевич утвердил новую

должность в администрации области – помощник губернатора по гуманитарным вопросам. Основная обязанность этого помощника заключалась в том, что он ежедневно должен был поставлять женщин, согласных за деньги заниматься с Валентином Николаевичем сексом. Причем, Валентин Николаевич, строго указал, что это не должны быть проститутки, а симпатичные женщины не моложе тридцати лет, имеющие мужей и детей, или молодые вдовы, желающие украсить свою жизнь. Но поскольку губернатор находится у всех на виду и просвечивается телекамерами, как дружеских каналов, так и вражеских, помощник должен быть человеком проверенным и верным, что в эпоху перемен чрезвычайно сложно найти. Но три недели спустя, принимая на работу заместителя главного бухгалтера, Нину Степановну Голикову, тридцатилетнюю красавицу и модницу, с густыми копнами рыжеватых волос, почти вьющихся, большим бюстом, узкой талией и широкими бедрами, губернатор предложил ей встретиться с ним в полицейском борделе Снаткина. Нина Степановна, словно ждала такого предложения всю жизнь, улыбнулась и прямо сказала, что Валентин Николаевич является мужчиной ее мечты и она готова с ним на любые приключения в этой жизни. Валентин Николаевич вместо отведенных на эту встречу двух часов, провел с Ниной всю ночь. Нина, не стесняясь, но иногда промокая чудесные небесные глаза платочком, рассказала Валентину Николаевичу о тайной стороне своей жизни. Чтобы, якобы, спасти свою маму от рака, ей пришлось заниматься элитной проституцией, она была девочкой по вызову для сильных мира сего нашего города и даже выезжала в столицу по просьбе министра юстиции. (То, что министр юстиции выбрал Нину Степановну для своих плотских утех, убедило Валентина Николаевича, что он на правильном пути и он даже возгордился тем, что его вкусы так совпали с вкусом столичной штучки) Маму спасти не удалось. Но она вышла замуж за богатого предпринимателя, родила ему сына, которого он увез в Израиль, обрезал его, сделал иудеем. Но жизнь не остановилась, бывшие любовники ее не забыли и продолжают оказывать ей совершенно бескорыстно и материальную, и моральную помощь.

– Кто же у нас в области пользуется элитными проститутками? – как бы невзначай спросил ее Валентин Николаевич, оттягивая ее прямо в сауне.

– Нет, Валентин Николаевич. Я уважаю вас, но это моя тайна. Даже, если вы решите меня не брать на работу, я не скажу о моих друзьях ничего. Это принцип моей жизни. Я знаю очень много тайн и, как видите, живу до сих пор. Валентин Николаевич тут же рассказал ей о своей беде, об охлаждении отношений с женой, о намерении найти преданного человека для организации удовлетворения своей пагубной страсти.

– Нет ничего проще, – сказала Нина. – Трахаться надо прямо в помещении администрации, так сказать, не отходя от кассы. Это очень удобно для такого занятого, как ты человека. Женщины, которые приходят, должны раздеваться, принимать душ, и заниматься сексом, не видя тебя.

– Я должен быть в маске, что ли? – спросил губернатор.

– Можно попробовать и такой вариант, но очень скоро тебя начнут называть мистер Икс. И кто-то обязательно захочет эту маску сорвать. Запретный плод всегда сладок. Например, партнерша в экстазе. Есть другой способ. У меня был клиент, который хорошо платил, но предупредил меня, что зарежет, если я когда-нибудь оглянусь.

– Это все довольно сложно, – возразил Валентин Николаевич. – гораздо проще, если ты будешь одевать ей на глаза темную повязку.

– Я? – сделала удивленное лицо Нина. – При чем здесь я?

– При том, что ты будешь находить мне женщин и отвечать за то, чтобы они не знали, с кем они имеют дело.

– Значит у нас первый и прощальный секс? – раздумчиво сказала она.

– Я не хочу привыкать к одной женщине, – признался губернатор. – Это всегда приводит к разрыву семьи. У меня есть для тебя прекрасная высокооплачиваемая должность помощника по гуманитарным вопросам. Уверен, что на этой должности тебе не придется заниматься любовью за деньги, только по любви.