Убийца (Выродок)
Шрифт:
Мы ехали сквозь дождь; струйки воды, стекавшие по стеклу, рассекали и искривляли дорогу. Свет фар стремительным ярким потоком проливался на блестящий асфальт.
Некоторое время мы катили по шоссе, затем он повернул направо, на дорогу, обсаженную аккуратно подстриженными кустами. Домишки в этих местах были что надо. Добротные, уютные жилища парижских промышленников: высокие ступени, портики на песчаных аллеях, фонтаны, веранды, зимние сады…
Старичок подъехал к одному из гаражей, вышел из машины, поднял складную металлическую
— Можно попросить вас опустить штору? — сказал он.
Я пошел разматывать железный рулон; он погасил фары и включил в гараже свет.
Гараж был рассчитан на две большие машины, и машинка старика выглядела здесь как коза, пасущаяся на футбольном поле. С другой стороны была приоткрытая дверь.
— Идите за мной.
Я пошел за ним, по-прежнему послушный, безмолвный и обеспокоенный. У меня начинало изрядно свербеть в башке. Старикан, похоже, был страшно богат, несмотря на пожеванный плащ, берет и дохленькую машину. В особняке, что возвышался справа от гаража, было по меньшей мере двадцать комнат. Просто глаза разбегались: три этажа, каменные стены, крыша в китайском стиле, балконы… Выглядело все это немного наляписто, но вполне сгодилось бы для средненького герцога или барона.
Я усмехнулся: надо же, не успел и глазом моргнуть, как перенесся из вонючего прицепа в маленький дворец…
Ставни на окнах были задраены, света нигде не было. Все это напоминало сказку о Спящей Красавице. Правда, было не так романтично, но зато куда более впечатляюще.
Старичок пренебрег крыльцом с двумя лестничными пролетами и вошел в дом сзади, через подсобные помещения. Мы оказались в кухне, выложенной от пола до потолка белой плиткой, отчего она смахивала на станцию метро, а оттуда перешли в небольшую странноватую комнатку, где старик, похоже, устроил себе штаб. Там были железная кровать, шкафчик с книгами, стол с грязными тарелками и окурками, два кресла и камин, в котором весело потрескивало пламя. Остальная часть комнаты была завалена дровами.
Я в жизни не видел подобного бедлама. У меня сразу появились сомнения относительно душевного здоровья старика. Может, у него и вправду заело шестеренки? Комнат в доме полно — выбирай любую, — а он ютится в какой-то собачьей конуре! Или же он просто разорился, не может позволить себе домработников и решил жить по-простому? Его поношенная одежда тоже наводила на эту мысль, но если задуматься, кое-что здесь не клеилось: разорившийся человек первым делом пустил бы с молотка дом…
Он указал мне на кресло:
— Располагайтесь. Хотите чего-нибудь выпить?
— Не откажусь…
— Шампанского?
— У вас сегодня день рождения?
— Сделайте милость, принесите сами. Оно на кухне, в холодильнике. А я попытаюсь согреться: я немного замерз там, на площади.
Вдруг мне стало стыдно за себя. что я делаю в компании этого старого мерзляка и астматика? Я стал сам себе противен — надо же, пошел на поводу у такого
Ворча себе под нос что-то сердитое, я поплелся на кухню. В холодильнике стояло четыре бутылки шампанского. Дедуля, видно, его любил. И, по крайней мере, в этом вопросе я был на его стороне.
Я достал из стеклянного буфета два бокала и вернулся в комнату. Он уже снял плащ и сидел в кресле у огня. Под плащом оказался охотничий костюм с дурацкими лошадиными головами на пуговицах.
— Наливайте и присаживайтесь…
Я так и сделал. Если бы меня видели тогда полицейские, идущие по моим следам, они точно ущипнули бы себя, проверяя, не сон ли это… Убийца Капут, изображающий из себя лакея и подчиняющийся каждому слову старого немощного дедка… Ей-богу, в это трудно было поверить даже мне самому!
Он подобрался и начал:
— Мне нравится, как вы себя ведете. Я терпеть не могу людей, неспособных совладать со своим любопытством.
«Неужели начнет разглагольствовать?» — подумал я. Я презирал болтунов не меньше, чем он — любопытных.
— Начнем с самого начала, а именно — обрисуем ситуацию. Вы — опасный бандит, которого разыскивает полиция. У вас нет крыши над головой, нет денег… Я могу вам помочь. Каковы Ваши желания?
Меня едва не разобрал смех. Старый хрыч, похоже, вообразил себя джинном из «Тысячи и одной ночи»!
Он, видимо, уловил мой скептицизм, но нисколько не обиделся.
— Я понимаю ваше недоверие, — продолжал он. — Я, наверное, кажусь вам немного ненормальным… Однако скоро вы убедитесь, что это не так.
Он сказал именно то, что требовалось в данной ситуации, и я сразу стал серьезным.
— Ну что ж, — сказал я. — Моя мечта? Деньги! И возможность уехать в Штаты с приличными документами. Все.
— Многовато…
— Потому я и назвал это мечтой, если вы заметили!
Он улыбнулся из-под своих усов и на мгновение стал похож на доброго дедушку, беседующего с внуком.
— Деньги — это не проблема. Заказать билет на самолет тоже нетрудно. Только вы должны мне подсказать, каким путем хотите получить новые документы.
— Вы говорите серьезно?
— Совершенно серьезно. В моем возрасте шутить уже не хочется.
— Ну, и…
— Да?
— Дорого я должен за это заплатить?
— За что?
— За свою мечту?
— Довольно дорого…
Он поднял свой бокал и посмотрел, как в золотистой жидкости играют пузырьки.
Я не спешил расспрашивать дальше. На данном этапе нашей встречи торопиться было уже некуда.
Я тоже поднял бокал, посмотрел на весело искрящееся шампанское и с наслаждением выпил. Я не видел шампанского уже несколько месяцев; напиток показался мне превосходным.
Я поставил пустой бокал на стол и повернулся к камину. Старичок нагнулся и подбросил в огонь пару толстых поленьев, устроив в камине маленький фейерверк. Красная вспышка огня осветила его напряженное лицо.