Убийцы Мидаса

Аспе Питер

– Ты прав, Гвидо. Слишком бурный секс для человека моего возраста губителен. Особенно со шлюхами, – улыбнувшись, добавил он.

– У тебя одно на уме. Вообще-то я говорил о вреде табака, а не секса, – уточнил Версавел.

– Да, табак вреден. Но не так, как секс, – продолжал гнуть свою линию Ван-Ин.

– Ты упрям, как кастрированный питбуль, – со смехом констатировал Версавел.

– Дай мне две минуты – и я схвачу тебя за хвост, – пообещал Ван-Ин.

Версавел облегченно вздохнул. К Ван-Ину вернулось его обычное чувство юмора. Мертвенная бледность сошла с его лица. Как ни странно, он очень переволновался за комиссара

и теперь был рад, что ему стало лучше.

Глава 10

Версавел вызвал такси и отвез Ван-Ина домой. Несмотря на протесты комиссара, он помог ему войти в дом и заставил его лечь в постель. Затем Версавел разжег камин и убедил Ван-Ина принять «Бромо-зельцер». [10]

– А теперь постарайся уснуть, – сказал Версавел, пытаясь, чтобы его голос звучал как можно строже. – А я посижу рядом и почитаю.

Ван-Ин закрыл глаза. Больше всего комиссару сейчас хотелось закурить. Но он понимал, что попросить у Версавела сигарету все равно что попросить порцию стрихнина. Тот отреагирует так же. Ван-Ин слышал, как время от времени Версавел переворачивает страницы. Он разными способами пытался уснуть: думал о приятных вещах и считал до ста, но ничего не помогало. Внезапно его одолел приступ кашля. Он кашлял долго и надрывно, словно шахтер.

10

«Бромо-зельцер» – напиток от головной боли, продается наравне с апельсиновым соком, кофе и лимонадом. (Примеч. ред.)

Версавел закрыл книгу и с состраданием посмотрел на Ван-Ина.

– В холодильнике есть виски. Принеси, пожалуйста, Гвидо, – попросил комиссар. – У меня в горле пересохло.

Версавел задумчиво смотрел на огонь в камине. «Может ли повредить комиссару виски? – размышлял он. – Некоторые врачи считают, что этот напиток обладает целебными свойствами».

– Ну хорошо. От порции виски и вправду вреда не будет, – решил наконец Версавел.

– Не забудь налить и себе, – сказал Ван-Ин.

Версавел ходил за виски довольно долго. Ван-Ин закрыл глаза и от нечего делать стал прислушиваться к уличному шуму за окном. Он представил, как крупные белые снежинки медленно ложатся на землю, и ему вдруг стало очень хорошо и спокойно. Подобное состояние бывало у Ван-Ина довольно редко и, как правило, быстро проходило.

Наконец вернулся Гвидо со стаканом виски. Виски в стакане было совсем чуть-чуть, но комиссар и за это был благодарен Версавелу.

– Спасибо, Гвидо, – сказал Ван-Ин и выпил виски. Еще никогда этот напиток не казался ему таким прекрасным.

Версавел поставил диск с Корелли. От музыки и потрескивания поленьев в камине комната стала очень уютной. Комиссар опять почувствовал прежнее умиротворение.

– А что ты читаешь? – спросил он у Версавела.

Тот молча показал комиссару обложку.

– «Хаос». – Прочитав название, комиссар задумчиво проговорил: – Никогда не читал.

– И зря. Это очень хорошая книга, – сказал Версавел.

– Ты можешь отправляться домой, Гвидо. Я и сам справлюсь. И я клянусь, что не стану делать ничего вредного для здоровья, – пообещал Ван-Ин.

Целых пятнадцать минут Ван-Ин уговаривал Версавела отправиться домой. Но Версавел боялся оставить комиссара одного в таком состоянии.

– Я

засну сразу же после твоего ухода, – устало убеждал Версавела Ван-Ин.

– Ну хорошо, – со вздохом согласился Версавел. – Но ты должен пообещать мне одну вещь.

Ван-Ин облегченно вздохнул.

– Какую вещь? – спросил он, натянув одеяло до подбородка.

– Пообещай, что завтра же пойдешь к врачу, – потребовал Версавел.

Ван-Ин покорно кивнул.

– И, если сегодня ночью ты опять плохо себя почувствуешь, обязательно позвони мне, – сказал Версавел, покрутив ус. Гвидо всегда крутил ус, когда волновался.

– Договорились, Гвидо. И сегодня я останусь дома, – поспешил заверить его Ван-Ин.

Кажется, Версавел ему поверил.

– Я закрою дверь на замок, а ключ просуну под дверь, – объяснил Гвидо, подкинув в камин еще одно полено.

– Ты хороший человек, Гвидо. Спасибо тебе. Увидимся завтра на работе.

Закрыв глаза, Ван-Ин услышал, как щелкнул, закрываясь, замок, потом он понял по звуку, что Гвидо просунул ключ под дверь. Для него этот звук был таким же радостным, как заводской гудок, возвещающий об окончании рабочего дня после тяжелой смены. Он тут же встал с постели, отправился на кухню и достал из кухонного шкафчика пачку сигарет. Мысленно он посмеялся над Версавелом, который решил, что спрятал все имеющиеся в доме сигареты. Потом босиком Ван-Ин спустился в подвал и отыскал там запыленную бутылку «Реми Мартин».

Во все щели задувал холодный северо-восточный ветер.

Тысячи белых снежинок разбивались об оконное стекло и умирали, словно ночные бабочки, летящие на свет.

Ван-Ин прикурил сигарету и глубоко, с наслаждением затянулся. Докурив ее до самого фильтра, Ван-Ин открыл коньяк и налил в стакан. Янтарная жидкость на вкус была обжигающей, но приятной.

Ван-Ин не знал, чем заполнить этот вечер. Ему не хотелось, подобно банковским клеркам, весь вечер просидеть, уставившись в телевизор. Поразмыслив, Ван-Ин набрал номер Филиппа Депюдта. После третьего звонка трубку наконец-то взяли.

– Алло. Это Питер Ван-Ин, – представился комиссар. – Не могли бы вы позвать Филиппа?

– Секундочку, – ответила женщина на другом конце провода. – Филипп! Тебя к телефо-о-о-о-ону!

Ван-Ин услышал на другом конце провода детский плач. Комиссару показалось, что он явственно ощущает запах детской присыпки. Через некоторое время в трубке раздался голос Филиппа.

– Это Филипп Депюдт? Я Питер Ван-Ин, твой одноклассник, – заговорил комиссар так, словно они с Депюдтом были лучшими друзьями. На другом конце провода воцарилось напряженное молчание. – Ты сидел рядом со мной на уроках биологии. Помнишь, как мы устраивали импровизированные боксерские матчи с одноклассниками?

– Да… – неуверенно проговорил Депюдт.

– В понедельник я встретил тебя в банке. Я разговаривал с управляющим и видел, как ты вошел в его кабинет с целой папкой бумаг.

– Боюсь, что ничем не смогу тебе помочь, Питер Ван-Ин, – отрезал Депюдт, сразу же заподозрив неладное.

Филипп и Питер не виделись целых двадцать пять лет. И вывод о том, что Питер решил позвонить не просто так, а с какой-то целью, напрашивался сам собой.

– Нет, ты меня не так понял, дружище. Я хочу помочь тебе уладить проблему с шумом, который мешает тебе спать по ночам. Я прекрасно понимаю, как могут портить жизнь подобные вещи. У меня у самого шумные соседи, и я знаю, что это такое, – солгал Ван-Ин.