Убийцы Мидаса

Аспе Питер

– И все-таки зачем ты звонила? Что ты хотела сказать мне, моя кошечка? – ласково настаивал Ван-Ин.

Вероника, продолжая игнорировать его вопрос, протянула ему стакан и села на краешек кровати.

– Ты хотела рассказать мне об этом немце? – не отставал Ван-Ин.

– О немце? Ты имеешь в виду Фиддла? – спросила Вероника.

– Нет, я имею в виду другого немца, – сказал комиссар.

– Только не говори мне, что ты спешишь, Питер, – надув губки, проворковала Вероника. – Хочешь еще выпить?

Комиссар кивнул, и Вероника снова наполнила

его стакан. Ее небрежно наброшенный халат распахнулся, но она не обратила на это никакого внимания.

– Все дело в том, что тот, другой, не был немцем, – лукаво улыбнувшись, сообщила она.

Ван-Ин залпом осушил свой стакан и скинул пиджак. Ему хотелось забыть обо всем и погрузиться в пучину наслаждения. А этот фальшивый немец никуда не денется.

* * *

Энзо Скаглионе припарковал свой серо-голубой БМВ рядом с собором Святого Бавона. Он бросил взгляд на часы и пешком отправился на Пшеничный рынок. Во внутреннем кармане дорогого пальто у Скаглионе была спрятана толстая пачка хрустящих банкнот. Эти деньги были платой за взрыв памятника Гвидо Гезелле.

Мать Энзо всегда мечтала, чтобы он стал врачом или адвокатом, поэтому и отправила его учиться в университет против воли отца, Скаглионе-старшего. Целых шесть лет Энзо учился в разных городах: в Намюре, в Левене и Генте. А потом его мать сбил какой-то пьяный водитель. Ей тогда было всего сорок девять лет.

После смерти матери Энзо сразу же бросил университет и погрузился в паутину преступного мира. Вскоре он стал очень богатым человеком. Его гонорару за взрыв памятника Гвидо Гезелле мог позавидовать любой самый богатый хирург.

Скаглионе направился к развалинам древнего замка. Когда-то здесь вершились великие дела и происходили кровавые битвы. Энзо, как зачарованный, смотрел на древний ров, засыпанный снегом. Временами он слышал звон трамваев, которые изредка проезжали по пустынным улицам. Редкие машины освещали заснеженные дороги фарами, и тогда снег казался желтым. Если в Брюгге городские власти тщательно расчищали снег на проезжей части, то в Генте это никому и в голову не приходило. И потому заснеженные дороги Гента были куда безопаснее для пешеходов, чем покрытые льдом улицы Брюгге. Энзо неподвижно стоял, наслаждаясь тишиной ночных улиц.

Роберт Николаи жил в недавно отремонтированной квартире в Патершоле, недалеко от университетского культурного центра «Хет-Панд». Это был один из самых старых районов Гента. Энзо знал «Хет-Панд», как свои пять пальцев. Когда Скаглионе был еще студентом, он часто приглашал туда девушек на свидания. Но недавно монастырь отреставрировали, и он навсегда потерял свое очарование. Теперь это некогда романтичное здание превратилось во что-то среднее между архитектурным шедевром XIX века и безликим строением 1990-х годов.

Николаи знал, что Скаглионе придет, и с нетерпением его ждал. Как только Энзо позвонил, дверь распахнулась.

– Входите, – дружелюбно улыбнувшись, пригласил Николаи, довольно красивый мужчина: невысокий,

но крепкий и сильный, с прекрасной фигурой, с длинными волосами, стянутыми в конский хвост. Он энергично пожал Скаглионе руку. Ладонь его была горячей и сухой. – Надеюсь, никаких проблем не возникло? – спросил он.

Энзо пожал плечами и вошел внутрь. Обстановка в квартире была почти спартанской, ничего лишнего. Мебель от «ИКЕЯ» как нельзя лучше сочеталась с побеленными стенами. На деревянном полу лежали два небольших розоватых коврика.

– Присаживайтесь, сэр.

Николаи не знал, как зовут Скаглионе. А у Энзо не было ни малейшего желания представляться. Он сел в кресло-качалку из букового дерева.

– Вам принести что-нибудь выпить? – на ломаном голландском спросил Николаи.

– Да, пожалуйста.

– Не хотите ли белого вина?

– Да, это будет в самый раз. А у вас уютная квартира, Николаи.

Широкоплечий валлон улыбнулся. Ему нравилось, когда восхищались его вкусом.

– Тогда подождите минутку, пока я схожу за вином. Чувствуйте себя как дома. Можете осмотреться, если хотите.

Энзо не стал осматривать квартиру Николаи. Он и так знал о нем предостаточно. На него было составлено целое досье. Николаи работал сварщиком в компании, которая занималась изготовлением металлоконструкций. Зарплата у Николаи была небольшой, а он не мог жить без роскоши, поэтому брался за разные сомнительные дела, чтобы жить ни в чем себе не отказывая. Вообще-то Николаи чаще всего имел дело с драгоценностями, но не брезговал и наличными деньгами. Он покупал одежду от Армани, коллекционировал антиквариат и питался дорогой едой. Николаи приходилось скрывать от окружающих свои доходы, но его это не особенно удручало. У него не было ни друзей, ни родственников, он жил словно отшельник. И потому никто во всем мире не знал, что Николаи ведет двойную жизнь.

– Давайте я помогу вам снять пальто, – предложил Николаи. – Так вам будет гораздо удобнее.

Он поставил бутылку и стаканы на маленький столик и помог Энзо снять пальто.

– Английское? – спросил он, взглянув на фирменный лейбл. – «Севил-Роу»?

Энзо кивнул, расплывшись в довольной улыбке.

Этот сварщик нравился ему все больше и больше. Возможно, это происходило потому, что Энзо, как и Николаи, был неравнодушен к роскоши и неплохо разбирался в дорогой одежде.

Николаи открыл бутылку и разлил вино по бокалам. Это было пино нуар – любимое вино Энзо.

– Я привез вам аванс, – осушив свой стакан, проговорил Энзо. – Четыреста тысяч. Остальное вам заплатят по окончании дела. Все инструкции вы найдете в конверте.

С этими словами он протянул Николаи конверт и деньги.

Николаи кивнул и с беспокойством посмотрел на Энзо. Только теперь он начал понимать, какое сложное и опасное дело ему предстоит. Последствия могли быть самыми непредсказуемыми. Одно дело – заниматься кражами и совсем другое…

– Думаю, вы понимаете весь риск предприятия, – сказал Энзо, словно прочитав его мысли.