Убийства никого не красят
Шрифт:
— Абсолютно неверный, вывод, — оскорбилась я. — Мне и самой есть что тебе рассказать.
— Отлично. Я слушаю.
Не так я планировала нашу беседу, но что поделаешь. Не то у меня положение, чтобы задавать тон.
— Не начать ли нам с финансовой ситуации близнецов?
— Правда? И что же тебе известно об их финансах?
— Во-первых, они заплатили больше миллиона за квартиру.
— Точнее, полтора миллиона. Наличными.
— Наличными?
— Ты оглохла? Выписали чек на полтора
— Питер полагает, что Мэри Энн не составила завещания.
— Он сказал мне об этом две недели назад. Будешь продолжать?
— Послушай, Тим, у меня действительно есть новости, честное слово, и я выложу их, но чуть попозже. Давай сначала обсудим, кому выгодна их смерть. Как у тебя с идеями?
Я приготовилась к насмешкам и брани, но Филдинг чуть ли не извинялся:
— Похвастаться нечем, Дез. Кроме твоего клиента, я опросил брата и дружка Мередит, Шилдса, и все заявляют, что ничего не знают о завещании.
— Возможно, у столь молодых девушек его и не было.
— Вполне вероятно. Но сейчас я намереваюсь действовать, исходя из предположения, что завещания всё же существуют.
— В таком случае искать их следует в какой-нибудь депозитной ячейке. Полиции позволят вскрыть ячейку? Ведь официально ни одну из жертв пока не признали умершей.
— Без веской причины… вряд ли. Но ты сильно забегаешь вперёд. Сначала хорошо бы выяснить, имелась ли у кого-либо из сестёр эта пресловутая ячейка. Мы проверили все банки в городе Нью-Йорке, и угадай результат?
— Ничего не нашли.
— Умница. Мало того — и это очень странно, — мы обнаружили всего два счета на имя сестёр Фостер: один совместный, там три тысячи баксов, и бизнес-счёт Мэри Энн с паршивой парой сотен. Что-то здесь не так… Если они могли себе позволить квартирку за полтора лимона, то у них должны водиться денежки.
— Может, остальные деньги они вложили в акции и ценные бумаги? Их отец был брокером.
— Мы перебрали все бумаги в их квартире, каждый клочок. Пусто: ни купчих, ни иных следов сделок.
— Постой, а тот чек, которым они расплатились за жильё?
— Они открыли счёт накануне покупки квартиры, перевели на него требуемую сумму, а потом счёт закрыли.
— Возможно, сестры полагали, что вкладывать деньги в недвижимость очень прибыльно, вот и истратили на жильё всё до последнего цента.
— Тоже вероятно, но почему-то меня это объяснение не устраивает. — Филдинг взял ещё один пончик. — Ладно, прежде чем ты уйдёшь, вспомни, зачем приходила. О чем ты мне собиралась рассказать?
— О женихе Мэри Энн. Его зовут…
— Роджер Хайер, — перебил Филдинг. — Фостер нам сказал, а Коркоран вчера беседовал с этим малым по телефону. Завтра Хайер будет в городе и согласился заехать
Я заверила Тима, что по Уолтеру Коркорану, его хамоватому напарнику, я никогда не скучаю. Затем рассказала о пятничной встрече с Хайером.
— Он утверждает, что проторчал весь вечер в баре, в Нью-Джерси. Вчера я наведалась туда поговорить с барменом, и, кажется, Хайер не соврал.
— Только кажется?
— Бармен может оказаться приятелем Хайера — он называет его по имени. Либо Хайер мог заплатить бармену, чтобы тот подтвердил его алиби, или даже шантажировать его.
— Ладно, поглядим, что нам удастся выудить из этого бармена, когда покончим с Хайером. Что ещё?
— Хотела проверить на тебе одну версию. На днях мы встречались с Эллен — ты знаешь, о ком я, — и ей пришло в голову…
— Потрясающе! Продавщица из «Блумингдейла» будет учить меня, как надо работать!
— Не продавщица, а помощник завотделом по закупкам, и не в «Блумингдейле», а в «Мейси», — огрызнулась я. — Но в любом случае позволь закончить. Теория Эллен навела меня на мысль. И кстати, — добавила я, чтобы Филдинг чересчур не задавался, — у Эллен бывают удивительные озарения. Вот так.
Упрочив репутацию племянницы, я передала Филдингу суть моих ночных раздумий о том, как, припомнив детские проказы близнецов, я попыталась объяснить странный характер ранений. Изложив основную мысль, перешла на частности:
— Возьмём, к примеру, Ларри Шилдса. Ведь он мог настолько обозлиться на Мередит, чтобы изуродовать ей лицо. Ссоры на любовной почве ещё не до того доводят. А когда понял, что Мэри Энн его подставила…
— Постой, что это за ссора между любовниками? — встрепенулся Филдинг.
— А ты не знаешь?
— Откуда? Я ведь тупой коп, а не крутая частная сыщица и не её помощница из «Мейси». Куда мне до вас!
Я поведала ему ту малость, которую знала о размолвке между Мередит и Шилдсом.
— Но я ещё покопаюсь в этой истории и буду держать тебя в курсе, — пообещала я.
Филдинг кивнул и что-то невнятно пробормотал, возможно даже “спасибо”.
— Каким образом твоя теория приложима к Люсиль Коллинз, я и сам могу сообразить, так что не утруждайся. И между прочим, эта самая Коллинз лишилась не только роли, но и сердечного дружка, — всё отошло Мередит Фостер.
— Я слыхала об этом.
— Ну конечно, ты уж везде сунешь свой нос, — язвительно откликнулся он. — Но вот в чем загвоздка, однако: если хотели разделаться только с Мередит, было бы разумно дождаться момента, когда она останется одна. Но ни Коллинз, ни Шилдс не знали, что Мэри Энн не будет дома.