Убийства в монастыре, или Таинственные хроники

Крён Юлия

София не поняла, о чем он говорил. Однако первоначальное удивление, вызванное его словами, быстро улетучилось.

— Пусть так, — сказала она. — Но я пришла сюда для того, чтобы обсудить с вами мою проблему, которая заключается в том, что...

— И вы осмеливаетесь беспокоить меня? — взревел он, не дав ей договорить. Она вся сжалась. — Вы осмеливаетесь занимать мое время пустяками?

Именно потому, что подобный всплеск эмоций не был ему свойственен, он имел удвоенную силу.

— Но... —

попробовала возразить она, однако тут же замолкла.

— Я даже не помню вашего имени...

— София.

— Как бы вас там ни звали: я, если не ошибаюсь, помог вам с приданым и нашел вам мужа, то есть сделал для вас гораздо больше, чем полагается такой женщине, как вы. Разве вы не знаете, что сейчас происходит в мире?

Она слабо покачала головой. Она никогда окончательно не теряла связи с миром и по обрывочным сведениям следила за тем, что происходило, особенно, что касалось войны с Англией. Но последнюю неделю ее внимание было полностью посвящено магистру Жану-Альберту.

— Король Англии Ричард мертв, — холодно ввел ее в курс дела брат Герин. Казалось, он говорил с ней только потому, что монотонный разговор помогал ему вернуть самообладание. — В него попала стрела, его охватил жар, и он испустил дух на руках своей матери Элеоноры.

София смутно вспомнила, что Николас де Витри говорил про королевского гонца, сбившего несчастного Жана-Альберта. Значит, он нес такую срочную весть, что не обратил внимания на невнимательного пешехода.

— Но ведь это же повод для радости, — сказала она. — Старый враг наконец повержен.

— Но уже нашелся новый! — мрачно прошипел брат Герин. — Брат Ричарда Иоанн осмелился передать владения на материке своему маленькому племяннику Артуру, как было уговорено, а его мать наслаждается браком с Гидом Турсом, вместо того чтобы позаботиться о Филиппе. Каждый день можно слышать, как она его восхваляет, как он удовлетворил ее страсть всю ночь...

Он прервался, но не из-за того, что почувствовал стеснение за свои неприличные речи, а потому, что не желал говорить об этом с такой, как она.

— Но как это связано с тем, — спросила София, все еще не понимая всего до конца, — что вы хотите поговорить с Гретой?

— О, несчастные времена! — воскликнул он. — И не только потому, что конца не видно войне Франции с Англией. У нас еще появился новый папа, и этот Иннокентий III в отличие от своего предшественника не желает мириться с тем, что французские епископы самостоятельно приняли решение о расторжении брака Филиппа и Изамбур.

— Но ведь это было так давно! — недоверчиво воскликнула София. — Да и король уже снова женился!

— Агнесса... — сказал брат Герин горько, но в то же время раздраженно. — Несчастная Агнесса после рождения маленького Филиппа-Гупереля впала в депрессию.

Она уехала в Фонтенбло, испугавшись, что здесь, в Париже, может встретиться с посланниками папы. А король Филипп находится с ней и пытается убедить ее в том, что никакая сила — даже церковь — не сможет разделить их. Они похожи на двух детей, которые верят, что сбудется все, если только этого страстно захотеть.

В его голосе совсем не чувствовалось снисхождения, а только лишь скука.

— Но почему... почему папа вступился за Изамбур? — спросила София.

— Конечно, не потому, что он настоящий христианин, — пробормотал брат Герин и только тогда поднял глаза на Софию. — О, все намного хуже, чем я когда-то представлял себе... случилось нечто, чего я никак не мог предвидеть... нас всех ожидает большое несчастье...

Он прервался, так и не объяснив, что имел в виду. Но из его голоса исчез гнев. Он задумчиво посмотрел на нее, будто ему в голову пришла какая-то идея, как можно получить выгоду из ее неожиданного, неуместного появления.

— Но... — начала она.

— Нам всем грозит наказание, — мрачно сказал брат Герин. — Самое ужасное и губительное наказание из всех, какие только можно себе представить. Дай Бог, чтобы оно нас все же не коснулось!

Из его груди вырвался невольный стон. В голове у Софии пронеслась та же мысль, что в свое время в Амьене. «Он ненавидит короля, — подумала она. — Ведь тот пытается везде и всюду исполнить свою волю, и это злит Герина, поскольку он, не будь короля, смог бы в последние годы принести Франции намного больше пользы».

Он встряхнул головой, будто пытаясь избавиться от мрачныx мыслей. — Но раз уж вы здесь, — продолжил он уже деловито, — то, вероятно, сможете помочь предотвратить самое худшее...

Из хроники

До избрания папой Иннокентий III звался Лотарио Конти, графом Сеньи, и был знаменит своим честолюбием. Теперь он делал все, чтобы усилить власть папского престола, и воспользовался расколом, образовавшимся в Европе.

Умер не только Ричард Английский, которого называли Львиное Сердце, но и император Генрих. Его сын был слишком мал, чтобы принять бразды правления, и поэтому преемником был назначен его брат Филипп Швабский. Он принадлежал роду Гогенштауфе-нов, а не менее властные Вельфы не желали подчиняться представителю этого рода. Они выдвинули собственного кандидата, Оттона Брауншвейгского, и с тех пор немецкие князья разделились на две партии. Их ссора длилась несколько месяцев, они никак не могли решить, кого же следует назвать королем.