Убийственное совершенство

Джеймс Питер

Джон положил руку ей на плечо:

— Милая, давай дослушаем до конца.

— Я слушаю, — сказала Наоми. — Я вся внимание. Что вы о них знаете? Кто такие Апостолы третьего тысячелетия?

— На данный момент мы знаем немногим больше, чем написано в газетах.

— Что, американцы не желают делиться информацией? — съязвила она.

— Мы знаем, что это религиозная секта, последователи которой являются ярыми противниками научного прогресса. Глава секты и сорок ее членов взяты под стражу, — ответил Пелхэм.

— Они

все были на этом острове? — спросил Джон.

— Возможно, те, кто похитил ваших детей, не успели добраться до лагеря, не были арестованы вместе с остальными и теперь держат Люка и Фиби в каком-нибудь другом месте.

— И что, по-вашему, они собираются с ними сделать? Теперь, когда их организации больше нет? Отвезти в Диснейленд?

— Все задержанные сейчас допрашиваются. Могу вас уверить, что, если кто-нибудь из них обладает информацией относительно местонахождения ваших детей, ФБР ее вытрясет.

— Надеюсь, они замучают этих ублюдков до смерти, — сказала Наоми.

115

Два часа спустя они сидели у Шейлы Микаэлидис. Джон держал Наоми за руку. С ними была Рената Хэррисон, ставшая за эти несколько дней их тенью. Сегодня на ней был шикарный костюм-двойка и идеально белая блузка.

Рената быстро рассказала психологу о последних событиях. Наоми безучастно смотрела в окно. Какая все же спокойная жизнь у Шейлы, невольно позавидовала она.

— Мне очень жаль, — сказала Шейла, когда Рената закончила. — В субботу днем ко мне приходили из полиции, и я постаралась дать им как можно больше информации.

Выглядела она тем не менее гораздо хуже, чем обычно. Белый кашемировый свитер и толстый слой тонального крема только подчеркивали усталое лицо и мешки под глазами. Даже волосы Шейлы казались не такими пышными и блестящими, как всегда.

— Вы собирались написать другим родителям, — сказал Джон. — Есть результаты?

— Да, есть. — Она взглянула на монитор. — Письма приходят то и дело. Со вчерашнего утра меня буквально завалили ими. Происходит что-то непонятное. Может быть, вы можете это объяснить? — Шейла посмотрела на Ренату Хэррисон.

— Что именно?

— За последние пять дней пропали семь пар близнецов, зачатых в клинике Детторе.

— Семь? — воскликнул Джон.

— Сейчас я жду известий из Дубая. Если все подтвердится, то всего будет уже не семь, а восемь. И я подозреваю, что их гораздо больше.

Наоми развернулась:

— Инспектор Пелхэм говорил, что их три. Вчера вечером он сказал, что похищены три пары. Но семь?.. Восемь?.. Как это возможно?

— Вы говорите, пропали, — перебил Джон. — Но ведь должны же быть свидетели? Кто-нибудь что-нибудь наверняка видел?

— Судя по всему, нет.

— И все дети одного возраста? — спросил он.

— От трех до пяти лет.

— И…

получается, Наоми и я — единственные люди, у которых есть доказательства, что детей похитили?

— Это кажется невероятным, но — да. Я говорила по телефону с родителями пяти из них, не спала полночи, ведь все находятся в разных странах и везде разное время… так вот, все они сказали мне, что дети буквально исчезли. Испарились. Никто ничего не видел. И камеры наружного наблюдения тоже ничего не записали.

— Но почему мы?.. — спросила Наоми. — Я хочу сказать, почему у нас есть улики, а больше ни у кого нет?

— Насколько я понимаю, только в вашем случае погиб человек, — сказала Шейла Микаэлидис.

— Так кто же эти люди, которые застрелили Апостола и увели Люка и Фиби? Добрый самаритянин и его подруга? — не выдержала Наоми. — Может, они просто гуляли по полям, случайно проходили мимо, с оружием и в очках ночного видения?

Никто не знал, что ей ответить. В конце концов Шейла нарушила тишину:

— Наоми, сегодня я собираюсь побеседовать еще с несколькими родителями пропавших близнецов. Я не верю в то, что это совпадение. Должен быть какой-то связующий фактор. Что-нибудь обязательно прояснится.

— Мы не можем сами поговорить с этими родителями? — спросил Джон.

— Если они согласятся, конечно, я вас свяжу. — Она взглянула на Ренату, и та одобрительно кивнула. — Мне кажется, это очень хорошая мысль. — Шейла снова посмотрела на Ренату: — А что теперь предпримут ваши американские коллеги? Каков будет их следующий шаг?

— Я думаю, что в данный момент они находятся в таком же тупике, что и мы.

* * *

Они проехали через Кейборн и свернули на свою дорогу. Рената была за рулем. С тех пор как Джон и Наоми вышли из кабинета психолога, они не обменялись и парой слов. Оба погрузились в себя, пытаясь осмыслить полученную информацию, сделать выводы, найти то самое связующее звено, о котором говорила Шейла, но ничего не получалось.

Инспектор Пелхэм разрешил им отправиться домой при условии, что Рената Хэррисон останется с ними еще на несколько дней. Ночью ее должна была сменять коллега. Дом будет взят под охрану, сообщил он. Они задействуют все возможные ресурсы.

Они выехали на подъездную дорожку, и к горлу Наоми немедленно подкатил ком. Вот и дом.

Пустой дом.

День был чудесный. Солнечные блики играли на влажной траве, но она едва ли замечала их. Возле дома, рядом с ее «субару» и «саабом» Джона, стояла коричневая полицейская машина без мигалки; Наоми равнодушно скользнула по ней взглядом. Внутри сидел полицейский; краем глаза она отметила, что форма ему велика.

Джон отпер дверь, и они вошли в дом. На полу в холле валялись письма и газеты. Наоми посмотрела на часы.