Убийственные именины
Шрифт:
— Ну, насчет психики ты поменьше врачам доверяй, и вообще психологам, областные они, районные или участковые! — моментально попалась в расставленные сети Зойка, — Я не думаю, что Лариска позавчера самоубиться хотела! Когда мы с Зинаидой ее утешали, она, конечно, рыдала, но в рамках обычного семейного "шкандаля". Боялась, что Руслан ее бросит, а про Алексиса даже и не вспоминала, не до него было. Вряд ли всерьез в это ничтожество влюбилась, просто у нее рефлекс — шагать за мамочкой след в след. И на козлодоя паршивого глаз положила поэтому — а почему ж еще? Потрясений
— Ну, а таблетки? — торопливо влез в Зоины рассуждения Данила, спеша выяснить главный для него вопрос.
Та, похоже, даже не заметила его непонятной заинтересованности.
— Да ну, их и было-то две, Зина ей принесла из своей комнаты, а я — стакан воды. Не могла она выпить больше двух!
— Слушай, а твоя упаковка еще осталась? Ведь вам с Ларисой Зинаида давала таблетки эти, каждой по упаковке, так? Где она?
— Не помню, вроде у меня на тумбочке, или в ящичке стола. Я их и не пила совсем… — разговор по душам превратился в дознание, и Зоя растерялась.
Но ее кузен не мог больше демонстрировать душевную тонкость: извинился и кинулся к дому, стараясь не переходить на бег на глазах изумленной Зои. Вихрем влетел в ее комнату и лихорадочно обшарил стол и тумбочку. Не найдя никаких лекарств или хотя бы оболочек, быстро просмотрел все места в комнате, где держат нужные и ненужные мелочи. Таблеток не было. Даня растерянно присел на кровать. Тут открылась дверь, и в комнату осторожно вошла Зойка:
— Дань, ты что? Зачем тебе эта упаковка?
— Смотри сама, — отрывисто бросил Даня, непонятно за что рассердясь на сестру, — ты говорила, таблетки у тебя. Так где же они?
Зоя растерянно пошарила в тех же уголках, где он только что искал пропавшие лекарства. Потом пожала плечами:
— Не знаю…
— Кто мог их у тебя забрать? — допытывался Данила, — Попросить там, или незаметно?
— Просить их у меня никто не просил, а взять мог кто угодно — комната не заперта, я целый день на кухне, — хмуро отвечала Зоя, потом вдруг тоже разозлилась, — Слушай, Шерлок Холмс, ты мне вот что скажи: Лариску отравили, да? Ее пытались убить?
Даня молча кивнул. Зоя сосредоточилась, помолчала минуту и заявила:
— Пошли!
И Данила последовал за Зоей, шагавшей так решительно, точно они направлялись на штурм Зимнего дворца.
В качестве последнего оплота монархии выступала Зинина комната. Здесь Даня и Зойка обыскали все ящики стола, полки шкафа, сумочку и чемодан, но лекарства нигде не нашли. Переглянувшись, они понимающе кивнули друг другу.
— Знаешь, — припомнила Зоя, — у Зинки, похоже, больше и не оставалось этих таблеток. Она Лариске принесла последние две штучки, упаковка из-под них так и лежала в Ларкиной комнате, на тумбочке. Проверим?
Действительно, пустая оболочка от пары таблеток, которые Лариса приняла на глазах
— Ну, а где же все-таки твоя упаковка?
— Да, если ее в комнате нет, тогда… — и тут Зойка снова сорвалась с места и пулей вылетела в коридор.
"Ну, вылитая гончая…" — только поражался Даня, совершая пробег по дому вслед за кузиной, — "Добычу чует. А может, знает что-то такое? И аккуратненько подводит меня к версии, прикрывая… себя, например!" Не успел он додумать эту неприятную мысль, как вместе с Зоей оказался на кухне.
Вычищенное до блеска бывшее владение Варвары Николаевны выглядело таким печальным — словно опустевшая тронная зала, ждущая коронации нового государя. Зоя окинула помещение взглядом и кинулась… к помойному ведру.
— Йех-х! — с отвращением скривившись, пробормотал Данила, — А без рытья в помойке нельзя обойтись?
— Нет, нельзя! — отрезала Зойка, потом вдруг смилостивилась, — Ладно уж, сиди. Нашла.
— Это твоя? — быстро спросил Даня, подходя, — Ты можешь определить, твоя она или нет?
— Вроде да. У нее царапины и уголок оторван. Видимо, кто-то таблетки вытряхнул, а оболочку в ведро выкинул. Может, Лариска, когда мы с Зиной ушли? — Зоя с надеждой посмотрела на кузена.
Даня отрицательно покачал головой:
— Нет. Она бы собрала все оболочки в горсть — твои и свои, отнесла бы их к месту будущего упокоения и выпила. И все упаковочки лежали бы под кроватью, а не валялись по всему дому. Постой! — в его мозгу снова зажглась лампочка, — Упаковок было три. Зинина, из которой вы давали Ларе две "легальные" таблетки, нашлась в комнате; твоя — в ведре на кухне, неизвестно кем опустошенная; а третья где? Та, из которой Лариса якобы ничего не принимала. Как ты считаешь?
— Не знаю, — рассеянно ответила Зоя, вновь перерывая мусор, — надо поискать… здесь! Вот, вторая! В ведре лежали обе — моя и Ларкина! Только первая совсем внизу была, их специально в мусор закопали… — тут Зоя осеклась, но Даня этого в запальчивости не заметил.
— Кто-то выпотрошил их, потом сложил таблетки в ладошку и любезно угостил ими Лариску! — решил Данила, — Два вопроса: кто это был, такой галантный; и как он заставил Ларку его послушаться? — и оба хором заорали:
— Алексис!!!
Пока его друг разыгрывал следопыта, Иосиф блаженствовал на озере в Зинаидином обществе. Он уже чувствовал, как иссякает запас дозволенных удовольствий: оба они успели пару раз искупаться и позагорать, все вкусности были съедены, а разговор хромал, как опоенная лошадь. Ося понимал, что ухаживание теряет напор и яркость. Жизнь в деревне и прогулки на природе способствуют неторопливым отношениям, мыслям, словам… Желание побыстрее одержать верх, взять первый приз и сразу лететь на поиски новой победы бледнеет, из жокея превращаешься в шахматиста.