Убийство на Потомаке

Трумэн Маргарет Мэри

Смит сел за стол на кухне и просмотрел почту. Руфус водрузил свою большую голову на колени хозяину и пристально глядел на него умными влажными глазами. Смит почесал пса за ухом.

— Да, мой четвероногий друг, — сказал он, — хозяйка недовольна, ей кажется, я опять собираюсь влезть в дело об убийстве. Она ошибается, Руфус, я невиновен. — Смит склонил голову набок и снова обратился к псу. — Ты что-то скептически смотришь, Руфус. Но советую тебе помнить поговорку, что не стоит кусать руку, дающую пищу.

Руфус

продолжал не отрываясь смотреть на хозяина.

— Ну ладно, ладно, — со вздохом проговорил Смит, — я меняю свой ответ суду, Ваша честь. Виновен, но есть смягчающие обстоятельства. — Он снял с крючка поводок и пристегнул его к ошейнику. — Пойдем гулять, — сказал он.

15

Утро понедельника

— Профессор Смит.

Мак обернулся, услышав свое имя.

— Доброе утро, — поздоровался он. — Что привело вас в эти благословенные стены?

— Я пришел на собрание, меня назначили адъюнкт-профессором экономики, — ответил Сунь Беньчонг. В его голосе звучалаудовлетворенность, лицо же, как всегда, оставалось бесстрастным.

— Тогда добро пожаловать и примите мои поздравления.

Они обменялись рукопожатиями.

— Буду работать не с полной нагрузкой, у меня в течение семестра предстоит несколько лекций по банковским инвестициям.

— Не знаю, кто мог бы лучше осветить этот вопрос. Талантливые преподаватели тоже редкость. Жаль, что вас не было на прогулке.

— Не смог на нее успеть. Я был в деловой поездке. Как я понимаю, путешествие на «Мэрилин» удалось.

— Очень.

— Рад был вас увидеть. Считаю за честь работать на том же факультете.

— Я также, всего доброго.

Смит за час решил все обычные административные вопросы и был готов отправиться к себе на Двадцать пятую улицу. До встречи в кафе «Фогги Ботом» оставалось время, и он подумывал о том, чтобы прогуляться, но вместо этого пошел в кафе и заказал в баре «Кровавый позор» — как ему помнилось, этот коктейль был в Англии переименован в «Деву Марию» и лишен прежней крепости, чтобы умиротворить официантов-католиков, отказывавшихся подавать заказ с известным названием.

Потягивая приправленный специями крепкий томатный коктейль, Смит размышлял о своей случайной встрече с Сунь Беньчонгом в университете. Смит слышал, что тот считался финансовым гением, но это отнюдь не делало его автоматически хорошим преподавателем. Время покажет.

Симпатичная молодая барменша успела дойти только до середины истории о том, как прошлой ночью у нее в машине заглох мотор, как кто-то тронул Смита за плечо.

— Я опоздала? — спросила Дарси Айкенберг.

— Нет, минута в минуту, — ответил Смит. — Пунктуальный детектив.

— А вы, профессор, из ранних пташек.

—

Уж лучше ранняя, чем поздняя. Выпьете что-нибудь?

— Спасибо, но я на службе, хотя, возможно, это и незаметно. Давайте оставим выпивку до другого раза, когда я буду свободна.

На Дарси отлично сидели бежевый свитер и кожаная коричневая юбка до колен.

Смит бросил на стойку несколько банкнот и сделал знак хозяйке, что они переходят за столик. Они сидели и вели непринужденный разговор о погоде, спорте, политических событиях; перед ним стоял его коктейль, она потягивала содовую.

— Мне действительно кажется, что он в ноябре выиграет, — сказала Дарси. — И я очень рада, что вы приняли мое предложение и пригласили меня на ленч.

— Сначала я думал, что с ленчем не получится. Нет, я считаю, что он не выиграет.

— Предлагаю пари.

— Хорошо. Но потом я вспомнил, что запланированная встреча отменена, и вот мы здесь. Теперь расскажите мне, как продвигается дело Юрис.

— Сначала заключим пари. Десять долларов, идет?

— Я всего лишь скромный профессор, спорю на доллар.

— Договорились. Что касается дела Юрис. Конечно, я могу обсуждать его с вами. Я могу все, но за мной право выбора. Итак. Вы позвонили мне по поводу писем, написанных мисс Юрис мистером Тирни. Да, в квартире мисс Юрис мы нашли письма. Они от него.

— Вы так уверены?

— Нет причин сомневаться. Они интимного характера и содержат факты, которые, вероятно, были известны только ему.

— Сколько всего писем? — поинтересовался Смит.

— Полдюжины.

— Больше, чем я ожидал.

— Количество не произвело на меня впечатления. И одного письма было бы достаточно.

— Достаточно для чего? — насторожился Смит.

— Достаточно, чтобы убедить меня в существовании между ними любовной связи.

— Однако мне представляется, что такое заключение можно сделать с очень большой натяжкой.

— Вы правы, конечно. — Она улыбнулась и положила на его руку свои красивые, с отменным маникюром пальцы. — Натяжка, безусловно, есть, по крайней мере, в этом утверждении.

— Вендель отрицает, что писал эти письма.

— А что он говорит о своей связи с ней?

— Мы не касались этой темы. Я не верю, что между ними существовала связь.

— Нетипичный мужчина.

— Не думаю. — Смит горячо заговорил о том, что, с тех пор как они с Анабелой поженились, у него не было другой женщины, не было этого и при первом браке. Иметь кого-то на стороне или не иметь — личное дело каждого. Как выразился в своей песне Билли Холидей: «Никому нет дела, если кто-то есть у меня», или если нет, от себя прибавил Смит. — Вы покажете письма Венделю? — В голосе Смита звучала уверенность в утвердительном ответе.