Убийство Серай

Редмирски Дж. А.

И прежде чем я нахожу силы ответить, он принимает сидячее положение, держа меня на своих коленях. Языком он проводит по моей ключице. Руками Виктор обхватывает мои груди.

— Скажи, Изабель, — требует он и языком дотягивается до соска. — Скажи, что хочешь, чтобы я трахнул тебя.

— Трахни меня.

Он скручивает мои волосы руками и встает с кровати. Мои ноги обхватывают его бедра.

Виктор несет меня к столу у окна и указывает лечь на живот. Я вытягиваю руки вперед, сбивая на пол телефон и пистолет, и хватаюсь ладонями за край стола. Его пальцы впиваются в мои бедра,

притягивая к себе. Он сжимает мою задницу. Сильно. Я резко вдыхаю, когда чувствую его пальцы между ног. Меня охватывает тепло его тела, когда он наклоняется над моей спиной, проводя кончиком языка по шее. Я чувствую, как напряглось его мужское естество, и стараюсь поудобнее расположиться, но он силой прижимает мою голову к столу.

— Пожалуйста, Виктор, — хриплю я, каждая часть моего тела открыта для него.

Я громко дышу и стону, когда он входит в меня, мои зубы хватают его указательный палец, поскольку он мягко прижимает руку к моему лицу. Я никогда не представляла, что секс может быть таким…

Глава 39

Мы проспали и проснулись от стука горничной в дверь. Полагаю слова Виктора в особняке Гамбурга о том, что он всегда пропускает ранний рейс, если мало поспит накануне, были не совсем неправдой. Или это просто моя вина. Мне кажется, я вывела его из привычной колеи.

Виктор встал с кровати, я ничего не смогла с собой поделать, мои глаза стали жадно любоваться его наготой, пока он не оделся. Он открывает дверь и говорит горничной, что мы выйдем попозже, примерно через час. Я никуда не хочу идти. После прошлой ночи, я хочу только…

— Ты готова идти? — спрашивает он, возвращаясь ко мне. — У меня есть знакомая в Сан-Диего, и ты остановишься у неё. Там будет безопасно, пока я со всем не разберусь и не найду более подходящее место, которое будет только твоим. А сейчас мне необходимо позвонить Николасу. Он должен знать о произошедшем прошлой ночью. И я вполне уверен, что скоро поеду в Германию, чтобы встретиться с моим нанимателем.

А мне хочется только говорить о прошлой ночи или повторить её сейчас.

— Звучит не очень хорошо, — говорю я, выбираясь из кровати. У меня появилось плохое ощущение, когда он сказал о встрече с нанимателем.

Он надевает обувь и бросает багажную сумку к кровати.

— Как правило, все нормально, — говорит он, роясь в сумке. — Последние две миссии подняли много вопросов обо мне и о моих способностях обо всем позаботиться согласно приказу. Я должен лично все объяснить.

— Что ты собираешься сказать обо мне? Думаешь, он знает, что я до сих пор жива?

Виктор достает пригоршню пуль и начинает заправлять их в свой 9-мм пистолет.

— Я придумаю что-нибудь по дороге.

Эта фраза также вызывает у меня плохое предчувствие.

— Ок, так что за леди в Сан-Диего? — я смотрю на него настороженно. — Она не из тех, кого ты…

— Нет, — отвечает он, пряча оружие за спину. — Она никак не связана с Ордером и ничего не знает о моем роде деятельности. Это просто друг. Встретил её вместе с мужем на одной из миссий пять лет назад. Долгая история, но ничего такого.

— Что на счет её мужа?

Он бросает на меня взгляд.

— Его там больше

нет, — отвечает он.

— Почему? Он умер? Они не молоды?

Я ничего не могу поделать со своим любопытством и продолжаю задавать все эти вопросы; хочу узнать как можно больше о том месте, куда он собирается меня отвезти.

Виктор отвечает, сделав паузу:

— Да, он мертв и был моей целью.

— Оу…

Я уже не так уверена, что нужно ехать туда.

— С тобой будет все хорошо, — уверяет меня Виктор, замечая тень замешательства на моем лице. — Она не знает, что это был я.

Виктор подходит ближе, положив руку мне на плечи.

— Я спущусь вниз, выпишу нас из номера и позвоню Николасу, — Он наклоняется, целует меня в лоб. — Не торопись. Я скоро вернусь и мы уедем.

Я киваю, смотря ему в глаза:

— Окей.

Виктор уходит. На этот раз я беру с собой больше повседневной одежды.

Виктор

Николас злится на меня. Я слышу это в голосе, хотя он и пытается не быть столь очевидным, что уже само по себе не в его стиле.

— Ты сказал, что свяжешься со мной сразу же по окончанию дела, — говорит Николас в трубку. — Если все произошло вчера вечером, как и планировалось, почему ты звонишь только сейчас, спустя, практически, полдня?

Я выдыхаю через нос.

— Просто прими все как есть, — отвечаю я, с нарастающим раздражением по отношению к нему, впрочем, он не меньше разъярен моим поведением. — Тебе следует прекратить волноваться обо мне.

— Я твой связной, — отрезает он.

— Да, но часть тебя, которая стала чересчур усердно сетовать по поводу моего метода ведения дел, это мой брат. Возможно, следует лучше подружиться с той половинкой, что представляет из себя связного, и тогда мы сможем вновь вернуться к простым, строго профессиональным отношениям.

— Я понимаю, — говорит он. — Теперь, когда у тебя есть девушка, брат не нужен. Полагаю, она до сих пор жива.

Я должен был это предвидеть, но не сумел.

— Тебя никто не сможет заменить, по крайней мере, женщина, — уверяю я.

Может Сэрай и не заменит мне брата, но, безусловно, она стала для меня чем-то большим, что мне трудно объяснить даже самому себе, а уж тем более Николасу.

— У меня новый приказ, — сообщает Николас, оставляя горькую тему. — Знаю, что указания отдали в последний момент, но, полагаю, лучше сделать все быстро и до того, как ты встретишься в Германии с Воннегутом. Не давай ему больше причин для сомнений в твоих способностях.

— Это миссия?

— Типа того, — отвечает он. — Клиент в Лос-Анджелесе и пожелал встретиться с тобой лично.

— Это против правил, — возражаю я. — Сначала Хавьер Руиз, теперь еще кто-то хочет встретиться лицом к лицу.

Я предпочитаю работать через Воннегута и никогда не встречаться лично, но иногда необходимо пойти на риск.

— Дама очень щепетильна, — объясняет Николас.

— Каков приказ?

— Встретиться с ней на улице Сауз Спринг, 639.Она будет одета в белую блузку с серебряной брошью в виде бабочки на левой груди. Она будет там в час тридцать.