Убийство в проходном дворе: четыре дела Эркюля Пуаро (сборник)
Шрифт:
Пуаро медленно задумчиво кивнул:
– Да, могу себе представить… Понимаете, я получил от него письмо. Необычное письмо. Это не просьба – это приказ!
– Королевский приказ, – хмыкнул мистер Саттерсуэйт.
– Вот именно. Этому сэру Жервасу даже не пришло в голову, что я, Эркюль Пуаро, человек важный, что у меня полно дел! И вряд ли я все брошу и побегу к нему, как собака, как ничтожество, обрадовавшееся поручению!
Мистер Саттерсуэйт прикусил губу, пытаясь сдержать улыбку. Ему пришло в голову, что в вопросе самомнения Эркюль Пуаро стоит Жерваса
Он пробормотал:
– И, конечно, вызов был срочный?
– Нет! – Пуаро патетически воздел руки. – Я должен быть в его распоряжении, и все, если я ему потребуюсь! Enfin, je vous demande! [26]
Снова он красноречиво воздел руки, куда яснее, чем словами, выражая степень крайней ярости.
– Как я понимаю, – сказал мистер Саттерсуэйт, – вы отказались?
– У меня еще не было возможности, – медленно проговорил Пуаро.
26
Короче, вы мне нужны! (фр.)
– Но вы откажетесь?
На лице маленького человечка возникло новое выражение. Его брови растерянно сошлись. Он сказал:
– Как бы сказать? Отказаться – это было первым моим побуждением. Но я не знаю… Есть, в конце концов, такая вещь, как чутье. И я чую что-то…
Мистер Саттерсуэйт воспринял последнее заявление без малейшего удивления.
– О? – сказал он. – Это интересно…
– Мне кажется, – продолжал Эркюль Пуаро, – что описанный вами человек должен быть очень уязвим…
– Уязвим? – удивился мистер Саттерсуэйт. Это определение никак не подходило Жервасу Шевенэ-Гору. Но мистер Саттерсуэйт был человеком проницательным и наблюдательным. Он медленно проговорил: – Кажется, я вас понимаю.
– Такие люди облачены в доспех – и какой доспех! Доспех крестоносца и в сравнение с ним не идет – это броня надменности, гордыни, полного самоутверждения. Эта броня в какой-то мере является защитой от стрел, каждодневных стрел жизни, которые отскакивают от нее. Но в этом есть и опасность – порой человек в такой броне может даже не заметить, что на него нападают. Он не сразу увидит, не сразу услышит – и еще позже почувствует.
Пуаро помолчал, затем спросил, меняя тему:
– Из кого состоит семья сэра Жерваса?
– Так… Его жена Ванда. Она из Арбетнотов – очень красивая была девушка. И до сих пор красива, уже как женщина. Она ужасно забывчива. Очень предана Жервасу. Склонна к оккультизму, как мне кажется. Носит всякие амулеты, скарабеев и утверждает, что она – реинкарнация какой-то там египетской царицы… Затем Рут – их приемная дочь; своих детей у них нет. Очень привлекательная, современная девушка. Вот и вся семья. За исключением, конечно, Хьюго Трента. Это племянник Жерваса. Памела Шевенэ-Гор вышла замуж за Реджи Трента, и Хьюго – их единственный сын. Он сирота.
Пуаро задумчиво кивнул, затем спросил:
– Сэр Жервас очень страдает, что у него нет сына, который мог бы унаследовать его имя?
– Мне кажется, это должно очень глубоко его ранить.
– Род для него много значит?
– Да.
Мистер Саттерсуэйт пару минут молчал, весьма заинтригованный. Наконец он решился спросить:
– Вы видите какую-нибудь причину, по которой вам следует поехать в Хэмборо-Клоуз?
Пуаро медленно покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Насколько я вижу, причины нет никакой. Но тем не менее, думаю, я поеду туда.
Глава 2
Эркюль Пуаро сидел в углу купе первого класса, в вагоне стремительно летящего по сельской Англии поезда. Он задумчиво достал из кармана аккуратно сложенную телеграмму, развернул ее и прочел:
Садитесь на поезд в четыре тридцать от вокзала Сент-Панкрас и скажите кондуктору, чтобы экспресс остановился в Уимперли.
Сыщик сложил телеграмму и снова сунул в карман.
Кондуктор в поезде был угодлив. Джентльмен едет в Хэмборо-Клоуз? О да, гости сэра Шевенэ-Гора всегда останавливают экспресс в Уимперли.
– Мне кажется, это особая привилегия, сэр.
После этого кондуктор дважды заходил в купе – в первый раз, чтобы заверить пассажира, что будет сделано все, чтобы купе было только для него одного, второй – чтобы объявить, что экспресс опаздывает на десять минут.
Поезд должен был прибыть в 7.50, но Пуаро вышел на платформу маленькой станции ровно в две минуты девятого и сунул вожделенную полукрону в руку кондуктора.
Локомотив свистнул, и «Северный экспресс» двинулся дальше. К Пуаро подошел высокий шофер в темно-зеленой форме.
– Мистер Пуаро? В Хэмборо-Клоуз?
Он взял опрятный саквояж детектива и пошел с платформы. Их ждал большой «Роллс-Ройс». Шофер открыл Пуаро дверцу, набросил ему на колени роскошную меховую полсть, и они тронулись с места.
Через какие-то десять минут езды по пересеченной местности, миновав крутые повороты и сельские лужайки, машина свернула в широкие ворота, обрамленные огромными каменными грифонами.
Они проследовали через парк прямо к дому. Когда машина подъехала, дверь была открыта, и на переднем крыльце появился дворецкий внушительных размеров.
– Мистер Пуаро? Добро пожаловать, сэр.
Он пошел впереди, вступил в холл, открыл дверь посередине справа и объявил:
– Мистер Эркюль Пуаро.
В комнате было несколько человек в вечерних платьях, и когда Пуаро вошел, окинув всех быстрым взглядом, он понял, что его появления не ждали. Взгляды всех присутствующих устремились на него с искренним изумлением.