Убийство в старом доме
Шрифт:
— Так-так, мисс Мартин! — неприятным голосом произнес доктор Тиббет. — Еще одна неожиданная встреча! Похоже, вы гуляете, как и где вам заблагорассудится. Позвольте спросить, что выгнало вас из дому в такой суровый день?
— Я ищу галантерейную лавку, — ответила я, вспомнив, почему оказалась на Оксфорд-стрит, когда мы с ним встретились в прошлый раз. — Кажется, одна такая есть недалеко.
Я была почти уверена, что доктор Тиббет не слишком хорошо знаком с галантерейными лавками, чтобы возражать мне.
Он не попытался возразить, хотя, очевидно, не поверил мне. Неодобрительно засопев, он заметил:
— Очень
— В таком случае странно, как вы отважились выбраться на улицу! — заявила я. — В вашем возрасте да в такую погоду следует проявлять больше заботы о своем здоровье!
Доктор Тиббет бросил на меня взгляд, исполненный чистой неприязни.
— Я шел навестить моего дорогого друга миссис Парри. Удивлен, что вы бросили свою благодетельницу в такой день.
— Я ее не бросила, — возразила я. — У нее сильно болит голова, и она закрылась в своей комнате. Скорее всего, она не примет и вас, если вы доберетесь до Дорсет-сквер. Как хорошо, что я вас встретила, доктор Тиббет! — хватило мне наглости добавить, но я так злилась на него, что ничего не могла с собой поделать. — Благодаря мне вы избавились от бессмысленного путешествия.
— Наоборот, — тут же возразил он. — Мое путешествие далеко не бессмысленно, мисс Мартин, потому что теперь я смогу проводить вас домой.
— Но я ведь вам говорила… — возмущенно начала я.
Он величественно поднял руку, и я, к собственному удивлению, замолчала.
— Никаких «но», мисс Мартин! И слышать не желаю о том, что вы рискуете своим здоровьем, выйдя в такой день из дому! Никакой срочности в посещении галантерейной лавки быть не может. Будьте добры, возьмите меня под руку!
Слова он сопроводил соответствующим жестом.
— Нет, сэр, — решительно ответила я. — Возможно, гулять в такую погоду и неприятно, но я способна сама о себе позаботиться. При нашей прошлой встрече вы достаточно недвусмысленно высказали свое мнение обо мне. Поэтому не стану обременять вас своим обществом. До свидания, сэр!
С этими словами я бросилась через дорогу, надеясь, что при плохой видимости экипажи будут двигаться с черепашьей скоростью.
Мне показалось, что Тиббет окликнул меня, но я побежала как могла быстро, завернула за угол, миновав переулок, повернула снова и снова, надеясь, что не сбилась с курса, и оставила его далеко позади.
К сожалению, пройдя еще немного по новому маршруту, я поняла, что больше не знаю, где нахожусь. Туман сгущался; я больше не видела никаких ориентиров. Однако я по-прежнему верила, что движусь в нужном направлении. Вскоре, впрочем, моя уверенность начала таять. Я вынуждена была признать, что больше не способна ориентироваться в пространстве. Туман плотно окутал меня, запеленав, как новорожденного младенца. И я, как тот младенец, испытала изумление, очутившись в незнакомом мире. Я не могла сказать, где север, а где юг, где восток, а где запад. Более того, я с трудом понимала, где верх, а где низ. Неужели впереди небольшой подъем? Я поднимаюсь или спускаюсь? Мне казалось, что я должна быть где-то в окрестностях Оксфорд-стрит, но я могла с таким же успехом удаляться от нее. Я не слышала грохота колес, поскольку туман заглушал все звуки и мешал видеть больше, чем на два
Вытянув руку, я нащупала справа от себя шероховатую стену. После этого я старалась не отрываться от единственного прочного предмета.
Неожиданно я врезалась в кого-то на полном ходу и вскричала:
— Извините!
— Не извиняйтесь, дорогая моя, — ответил мне мужской голос. — Надеюсь, вы не ушиблись?
— Нет, нет, — ответила я, но мне стало не по себе. Голос невидимого незнакомца мне очень не понравился. Впрочем, хозяин голоса был не Тиббетом — хотя бы поэтому стоило радоваться. Но кто он?
Он придвинулся ближе; темная фигура нависла надо мной в клубах тумана. Вдобавок к запаху испарений в нос мне ударил другой запах. Сладковатый, гнилостный, он походил на тот, что поднимается от влажной земли на кладбищах.
Незнакомец прижал губы почти к самому моему уху. Я чувствовала на себе его зловонное дыхание. Запах стал сильнее; я не могла понять, отчего он исходил — от его дыхания или одежды?
— В такую плохую погоду, — почти прошептал незнакомец, — молодым женщинам не стоит гулять в одиночку! Я провожу вас, дорогая моя. Пойдемте со мной!
К моему ужасу, из полумрака вынырнула рука и крепко схватила меня за локоть.
Я попробовала вырваться, но зловещий незнакомец лишь крепче схватил меня.
— Нет! — почти закричала я. — Нет, спасибо! Я почти дома.
Он очень тихо хихикнул. Я действовала инстинктивно.
Развернулась и ударила свободной рукой с растопыренными пальцами туда, где, по моим представлениям, находилось его лицо.
Мне повезло. По крайней мере, один мой палец угодил ему в глаз.
Незнакомец выругался, зато выпустил меня. Я бросилась вперед, в клубящийся туман, не зная, что у меня впереди, что у меня под ногами, не наткнусь ли я на невидимую преграду, не свалюсь ли в погреб. Мне хотелось одного: как можно скорее убежать от него.
Когда я наконец замедлила свой безрассудный бег и осмелилась остановиться, сердце у меня болезненно колотилось. Я ничего не слышала. Ни шагов, ни хриплого дыхания — кроме собственного. Ему не удалось догнать меня… а может, все-таки удалось? Может быть, мой ужасный собеседник ближе, чем мне представлялось? Может, он стоит, не шевелясь, в тумане, как и я, и, навострив уши, прислушивается к моим поспешным шагам?
И где, где же я сейчас? В безумном мире, где кругом столько опасностей, я никак не могла сама найти выход и в отчаянии взмолилась о спасении. Мне казалось, что сейчас я буду рада даже доктору Тиббету.
Послышался грохот колес и цоканье копыт; ко мне шагом приближалось какое-то транспортное средство. Из тумана выплыли темные очертания закрытой кареты. Судя по всему, она остановилась очень близко от меня. Я прижалась спиной к стене, не желая, чтобы меня задавили. Карета остановилась совсем рядом.
Изнутри послышался крик, а потом еще один — кучеру приказывали остановиться. Дверца распахнулась, и оттуда высунулась фигура:
— Мисс Мартин! Это вы?
Голос я узнала не сразу и никак не могла понять, кто же меня окликает. Но он знал, как меня зовут. Значит, передо мной не какой-то незнакомый бродяга! Я осторожно приблизилась к экипажу.