Убийство в заброшенном поместье
Шрифт:
– Последний раз Сида я увидела в гробу. И что же вы, копы, ублюдки вы конченые, там нарасследовали? Выслушали плаксивую историю этих жадных сучек?
Она поднялась и стала расхаживать, выставляя бедра и локти.
– Вы же ненавидите женщин, таких, как я, да?
МакАдамс прекрасно понимал, что ему лучше не попадаться на эту удочку.
– И каких же это женщин, мисс Рэндлс? – спросил он.
Она уставилась на него – сидящего в оковах тетушкиного кресла. Затем обвела взглядом комнату, как бы говоря «да уж точно не тех, что живут в подобных домах». Наконец, она
– Надеюсь, вы поймете, что помогать можно не только своим. А теперь вам лучше отсюда убраться, – сказала она.
МакАдамс встал и пошел к выходу, но остановился на пороге.
– Мисс Рэндлс, а вы знали, что кто-то переводил Сиду на счет по пять тысяч фунтов в месяц? – спросил он. Улыбка на губах Элси застыла, обнажая крупные зубы.
– Вот и доказательство, что есть на свете придурки похлеще меня, – сказала она. И захлопнула дверь прямо у МакАдамса под носом.
Было уже поздно, когда МакАдамс наконец добрался домой. Один. Флит решил в кои-то веки поспать в собственной кровати, починить свою машину. Он пообещал вернуться пораньше на следующий же день. И это было весьма справедливо: он пробыл в Абингтоне неделю и заслужил провести вечер субботы дома. Планы МакАдамса на ужин состояли в том, что он плеснул себе шотландского односолодового виски в стакан, и в этот момент в дверь постучали.
– Грин, там открыто, – сказал он.
– Привет, а это Джо.
Она просунула голову, и бестелесная Джо выглядела забавно, протягивая бумажный пакет с едой навынос.
– Тут мясной пирог. От Тулы.
Вопросы у МакАдамса возникли. Но вместо того, чтобы задавать их Джо на пороге, он провел ее на кухню, пока та без умолку говорила.
– Сержант Грин пришла поужинать в «Красный лев» со своей подружкой. Она сказала, что на ужин у вас по-любому виски. – Джо помолчала. – И дала мне ваш адрес.
МакАдамс вдруг представил себе заговор против него: как Тула, Шейла, Рейчел и Джо обсуждают его предпочтения в еде. Жестом он предложил Джо сесть на кухонную табуретку.
– Выпьете чего-нибудь? – спросил он.
– Если только вы не боитесь, что я отключусь и придется нести меня домой, то да, конечно.
Джо слегка порозовела, а вот МакАдамс покраснел вовсе не слегка. Он стал усердно искать лед в морозилке, а Джо тем временем распаковала пирог. Две порции.
– Где вилки? – спросила она.
– Второй ящик слева.
МакАдамс вздрогнул, пытаясь припомнить, что, кроме вилок, он еще запихнул в этот ящик. Наконец он вручил ей стакан с виски. Джо чокнулась с его стаканом и осмотрелась.
– Миленько.
– Я знаю, что на первый взгляд это выглядит так себе, – сказал МакАдамс. – Но со временем начинает нравиться.
– О, я повела себя невежливо. – Джо облокотилась на столешницу. – Кухня с окном, соседствует с холлом. И в ней чисто.
МакАдамс невольно поискал следы беспорядка, с радостью осознавая, что на батарее не сушатся его трусы или что-то в этом роде. Он сел на другую табуретку, снял фольгу со своей тарелки
Но Джо и не заметила бы это. Сама она откусила большой кусок пирога, громко и смачно прожевала его и запила глотком виски самым варварским способом. Мак-Адамс почти расслабился. По крайней мере, достаточно для того, чтобы спросить, как у Джо дела. Вместо ответа она потянулась к сумке.
– Вот, читаю. – Она вытащила пачку листков. – Подозреваю попытку убийства.
МакАдамс чуть помедлил с ответом, смакуя говядину в соусе с перцем.
– Снова?
Джо неуместно хихикнула.
– Да? Знаю, это смехотворно. Просто история в моем воображении, основанная на незначительных зацепках.
МакАдамс проглотил пирог и попытался изобразить свою лучшую улыбку.
– В этом вся суть работы следователя, – сказал он ей.
И это не было так уж далеко от истины. Джо подумала, пожала плечами и продолжила.
– Вот что я вам расскажу. Только не смейтесь. – Она собралась с духом. – Полагаю, Эвелин Дэвис была застенчивой и в традиционном представлении не такой красивой, как ее сестра. Разве что в ее тени, да. Но у нее были деньги, и это означало, что время от времени ей то и дело поступали предложения о замужестве. Ее отец в некотором роде хотел забраться повыше по социальной лестнице.
Эта она о своей загадочной родственнице. МакАдамс поздравил себя, что догадался по фабуле о действующей героине и подлил ей виски в качестве поощрения.
– Но! Что, если Эвелин не захотела бы подчиниться? Может, у нее был любовник, отец был против него и отослал ее прочь к замужней сестре. Понимаете, пусть она заляжет на дно, на страницах светской хроники не появляется, то есть он ее прятал, чтоб любовник не нашел и не спас ее, как в «Медных Буках».
Пока она это все говорила, она отбивала ритм ногой по ножке табуретки. Но тут она остановилась и вновь выглядела смущенной.
– Это из рассказов о Шерлоке Холмсе.
– Я знаю. – МакАдамс взял свой стакан с виски и покрутил в нем лед. – А вот еще одна история. Две сестры вышли замуж за одного и того же человека. С каждой он обошелся ужасно. Но ни одна из них не желала его смерти. По правде говоря, одна все еще его любит, кажется. Не могу понять почему, а еще надо разбираться с его убийством.
– У нас прямо проблемы с сестрами, – сказала она.
– А при чем тут попытка убийства в вашей таинственной истории? – спросил МакАдамс.
Джо поковыряла вилкой в пироге.
– С помощью Роберты и Гвилима я нашла записи о рождении Гвен и Эвелин, но запись о смерти есть только у Гвен. И ни единого упоминания об Эвелин, ни разу. Люди просто так не исчезают. Даже в 1908 году.
МакАдамс оценил высказывание, хотя и не был вполне уверен, что разделяет его. Люди вообще-то исчезали. Иначе не было бы так трудно вычислить Элси Рэндлс (она же Смайт).
– У вас есть преимущество, – сказал МакАдамс, убирая посуду. – Даже если у вашей Эвелин незавидная участь, ее убийца хотя бы уже не разгуливает на свободе.