Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?
Шрифт:
— Вы солгали мне. Вы говорили, что ваша беседа с Бремером не была отражена в протоколе.
— А что мне было делать?
— Да хотя бы обратиться в полицию.
— Вы сами знаете, что это невозможно.
Помолчав, Хартманн спросил:
— И что теперь будет с вашей карьерой?
— О какой карьере вы говорите? Мне еще повезет, если не лишусь пенсии. Извините, это было ошибкой. Не знаю, зачем я сюда пришел…
Стокке развернулся и пошел прочь. Хартманн нагнал его:
— У вас будет карьера, если я выиграю.
К
Стокке снял очки, устало вздохнул:
— Чиновник усваивает это правило прежде всех остальных: никогда не верь словам политика.
— Моим словам можете верить. После выборов нам понадобятся порядочные, честные, преданные профессионалы. Не сомневаюсь, что вы полностью соответствуете нашим требованиям. А иначе вы бы не оставили записи о том разговоре.
— Слова, слова. Что стоит наобещать с три короба?
— Если мы победим, Герт, я найду вам хорошее место. Лучше, чем ваша нынешняя должность. И с лучшей зарплатой. — Он протянул руку. — Если я выиграю.
Стокке засмеялся, на этот раз более искренне.
— Что вас так насмешило? — спросил Хартманн.
— Люди Бремера вышли на меня. И сказали то же самое.
Хартманн подошел к машине, распахнул заднюю дверцу, посмотрел на Стокке. Тот потер рукой подбородок, подумал.
— Вы должны спросить себя, Герт, кому вы доверяете больше?
— Нет.
Хартманн силился придумать что-то еще, какую-то новую приманку, но Стокке уже зашагал к автомобилю.
— Вопрос должен звучать по-другому: кому я меньше не доверяю, — сказал чиновник.
Он сел на заднее сиденье. Из-за угла появилась Риэ Скоугор с сэндвичами.
— Я решил подбросить Герта, — сказал он ей. — Чтобы он снова не потерялся.
Пернилле задержалась в гараже, чтобы поговорить с Леоном Фревертом.
— В те выходные, когда…
Он таскал картонные коробки в фургон и казался смущенным ее расспросами.
— …вы были тут, Леон?
— Нет. Вагн позвонил и сказал, что приходить не нужно.
Он вернулся к тяжелым коробкам. Сильный человек, несмотря на худобу.
— Но вы должны были работать?
— Ну да. И в субботу, и в воскресенье. Но мне только лучше, что Вагн отменил смену, на такси работа всегда есть.
Он вышел на улицу и подхватил сразу две коробки. Она шла следом за ним.
— Вагн сказал, что приходить нет смысла. Был только один заказ, и тот отменили. Так что я снова сел в такси, и никаких заморочек.
Она смотрела в сторону, думала. Вспоминала вопросы, которые задавала та странная настойчивая женщина из полиции, ее манеру повторять одно и то же по несколько раз.
— Значит, отменили заказ? — спросила она.
Фреверт снял бейсболку и почесал лысеющий череп:
— Хотя непонятно как-то…
Дыхание Пернилле стало мелким и частым. Обмирая, она смотрела на бледного тощего мужчину,
— Почему непонятно? — сказала она.
— Мы тогда должны были перевозить товары для одного канцелярского магазина. Через пару дней я столкнулся с хозяином того магазина, и он устроил мне разнос за то, что мы его подвели. Я-то понял со слов Вагна, что магазин сам отменил перевозку. А хозяин магазина утверждал, что позвонил Вагн и сказал, что мы не сможем. — Фреверт взялся за очередную коробку. — Думаю, у Вагна была серьезная причина так сказать. — Он поставил коробку в фургон, закрыл дверцы. — Ну что, все?
Она не могла вздохнуть, едва держалась на ногах.
— Фургон понадобится Вагну утром. Я занесу ключи к нему домой вечером, когда закончу. Скажете ему, Пернилле?
Он все никак не уезжал, стоял рядом.
— Я думаю скоро взять отпуск. Как, вы не против, если меня не будет какое-то время?
На ватных ногах она поднялась наверх и долго сидела у стола, не способная что-либо делать. Потом все же решила прослушать сообщения на автоответчике. Разумеется, первое же сообщение было от него. Деловитый и в то же время развязный голос Вагна произнес:
— Привет, это я. Еду обратно. Кажется, до полиции наконец дошло, что я тут ни при чем. Теперь они будут держаться от нас подальше.
Пернилле собрала каштановые волосы в хвост на затылке — как Лунд. По какой-то причине сегодня она оделась по-летнему — тонкий джемпер поверх белой блузки.
— Я все-таки хотел бы сводить мальчишек в магазин игрушек. Видел там прикольные водяные пистолеты, им понравятся.
Как будто ничего не случилось, поразилась она.
— Завезли какие-то новые модели, целых три. Ну, до встречи. Пока.
В кухню поднялся Бирк-Ларсен. Она только взглянула на него, увидела его лицо и все сразу поняла, чуть не произнесла это вслух: кошмар вернулся.
— Мальчики готовы? Они собирались в магазин за игрушками, — сказал Бирк-Ларсен.
— Готовы.
Из-за закрытой двери в комнату Антона и Эмиля доносился веселый детский щебет. Это был один из редких случаев, когда сыновья играли дружно, не ссорились. Бирк-Ларсен посмотрел на их куртки, лежащие на столе, на приготовленные шарфы и шапки. Сгреб все в охапку и отнес на вешалку.
— Может, лучше сегодня просто поужинаем все вместе дома. А потом посмотрим с детьми телевизор.
Он смотрел на жену, ожидая ее одобрения.
— Хорошая мысль, — выговорила она едва слышным шепотом.
Прошло немного времени, и они услышали, как лязгнула дверь гаража. Бодрый голос, который до сих пор казался неотъемлемой частью их жизни, окликал снизу:
— Эй, есть тут кто-нибудь?
Бирк-Ларсен первым направился вниз. За ним встала из-за стола Пернилле.
Красный костюм, серебряная цепь, широкая ухмылка.