Ученик дурака

Сидерос Дана

Экскурсия

В рядовой четверг, в промозглую ночь осеннююна лесной поляне, где мокнет столетний тис,я вас всех соберу, а потом поведу к спасениюот дурацких иллюзий, что есть ещё шанс спастись.Что особо послушных посадят в лодочку ладную,пожалеют, накормят, простят и благословят.И отпустят обратно, к свету, через парадную:нежных, круглых и лупоглазых – смешных совят.В общем, двигаемся, совята, вперёд, не мешкая.Каждый должен запомнить того, кто идёт за ним.Все развилки и родники отмечаем вешками,на прудах и болотах не пялимся на огни.Мы пойдём по бескрайним полям, где поютусопшие,голосами глухими тянутся из земли.Ляжем спать у дороги, и сны у нас будут общие:проступающие сквозь корни контуры лиц.Мы пойдём сквозь нагие рощи, в мешки заплечныенаберём сувениров: всего, что в пути нашлось.В бурой мёрзлой земле безымянные, бесконечныекладовые войны: гарь, железо, тряпьё и кость.Вдоль речных берегов городища лежат да капища,глина, уголь и мел – полосатый культурный слой.Ваши предки выходят к воде и глядят на закат, ищав бликах солнца ладью, в воду спущенное весло.Так и вам в свой черед городскими бродитьканалами,ждать прогулочный катер, моторку, гондолу, плот.Или молча

сидеть на жердочках над канавами,прижимаясь друг к другу, стараясь сберечь тепло.А потом изможденных, высушенных, растерянныхвас погрузят в сырые трюмы и повезут:без имён и без лиц, без памяти, как растения.Только плеск воды о корму. Темнота. Мазут.Время вышло, родные, нам пора расставаться ивсё увиденное припрятать и сохранить.Мне – на вахту у врат. Вам – обратно в реанимации,не расстраивайте родных, возвращайтесь к ним.Там, где вы проходили – смешные, звонкоголосые,непрерывно несущие чушь о добре и зле –мертвецам останутся эхо, трава белёсаяи обугленная картошка в седой золе.март 2013

Пятая графа

Если ты уже отдохнул,то пойдём-ка осмотрим лагерь.Разомнёмся, поговорим.Расскажу, как оно у нас.Мы не любим свою страну,то есть земли её и флаги,и не мним никого своимза расцветку и форму глаз.Наша родина – наш язык.И её мы оберегаем,не крадём у неё добра,не пускаем в неё чужих.Песни птиц и вальс стрекозы,речки, выстлавший берега иммох, осока в полях, норашустрой змейки, дубы, ежи,небоскрёбы, футбол, балет,революции, мода, блоги,блеск Манежной в полночный часнас не трогают, как назло.Мы работаем круглый год,добровольно платим налоги:отдаём десятую частьсамых лучших горячих слов.Если будешь с нами, то идумать станешь похоже. Бурыйслог, похожий на талый снег,всем откроет, кто ты таков.И любой, кто поймёт твоиидиотские каламбуры,тотчас станет тебе роднейвсех озлобленных земляков.Мы живём на границе, занашим лагерем серый, голый,бесконечный пустырь потерь,мёртвых тонкостей языка.Распаковывай свой рюкзак,разложи по полкам глаголыи наречия. Всё проверь.Завтра в поле. Копать. Искать.январь 2013

Популярная механика

Ты помнишь, когда впервые услышал стукза рёбрами и подумал, что страшно болен?Как будто внутри целый округ заводов, штолен,телег, наковален, самоубийц на мостуи белых летних зонтов над маковым полем.Как будто заснул в вагоне, попал в депо,а там, на изнанке, в тусклом зелёном свете,в больших рукавицах слепые белые йетилатают прорехи, крутят винты опор,подтягивают канаты – то те, то эти.Ты помнишь, как нёс это матери? И она,смеясь, объясняла что-то про пульс и сердце.Но было уже всё равно. Ты уже был герцог,властитель внутренних стран, заклинатель сна,седой неприметный холм с потаённый дверцей.Ты редкий цветок интерес, целакант контраст,в безличной белёсой среде все цвета ощерил.И слог не спасёт, и контекст ничего не даст,и что бы ты ни писал, ты всегда фантаст.Читай: «эскапист» – если честно, без допущений.И вряд ли всё это изменится хоть на миг,ведь даже смертельно устав и рукой махнув, тывсё время слышишь, как что-то внутри шумит.Как город гудит подземкой, глядит дверьми.Как крутятся шестерёнки, валы и муфты.ноябрь 2012

«Если плачет царевна…»

Если плачет царевна, вянут в саду пионы.Над столицей солнце и дождь пятый день подряд.Что-то воет в лесу одиноко и монотонно.Не везёт рыбакам. В пекарнях коржи горят.Если плачет царевна, мох укрывает камень.Всякий крепкий побег безвольно лежит, как плеть.С гор спускаются злые, угрюмые великаны –подержать на ладони, погладить и пожалеть.Море в гневе швыряет на берег ошмётки пены,огоньки и сирены скрываются в толще вод.Если плачет такой, как я, то во всей вселеннойне случается ничего.октябрь 2012

Сказка перед сном

Заснуть он не мог. Просто что-то было не так.Нет-нет, на него не пялилась темнота,из стен не сочились призраки, и кроватьни разу не попыталась его сожрать.Всё это ему не мешало бы, он привык,подумаешь невидаль – черти из головы.Нет, не было колик, мигреней или простуд,он просто внезапно почувствовал пустоту,как будто из ночи выловили шумыи выжали сны, оставив бесцветный жмых.Как будто ушла вода, и как ни терзайвсезнающую лозу, только врёт лоза.Он несколько сотен раз поменял кровать,он пробовал разные вредные вещества.Пытался заснуть от скуки: читал стихииз толстых журналов, ходил на какой-то хитв кино, разводил улиток, считал китов.Два года ходил к докторам – не помог никто.С тех пор он не спал ни разу, любой из вас,столкнувшись с ним, узнал бы его тотчаспо злому блеску сухих воспалённых глаз,бесцветному голосу, резкости редких фраз.Он пил, он совсем исхудал, он дошел до дна.И нанялся сторожем в дом, где спала она.Ей будет семнадцать первого ноября.Пора составлять меню, примерять наряд,звонить подругам, искать морщинки у глази находить, конечно же, всякий раз.Она – только спит, ворочается во сне,и детские сны вереницей плывут над ней.Улыбка нежна, безмятежен высокий лоб,и всем, кто рядом, здорово повезло.Её красоту никогда не возьмут года.Ей даже идут эти трубки и провода,зелёный свет мониторов и бледность щёк.Похоже на сказку? Так на то и расчёт.Он думает, что девчонка спит за него,и вместе они – идеальное существо.Совсем с недосыпа сбрендил и озверел,любого, кто тронет её, тут же ждёт расстрел,поэтому в то крыло, где она лежит,не суйте носа…Ладно. Хватай ножи.Вот план коридоров: я пойду впереди.У нас будет час. Понятно? Всего один.Берём серебро и жемчуг, вскрываем сейф.К восьми нужно быть снаружи.Стартуем – в семь.октябрь 2012

Небылица

Нитке должно тянуться,веретену вертеться,а молодой

царице –не покидать светлицы.Сидит у окошка, экая цаца.В руках то пяльцы, то спицы.Лицом темна, по спине струитсясмоляная косица.Надо ж было царю женитьсяна этом лесном уродце.Привел из чащи, бабы смеются:«Изловил, как куницу».Без неё ему, мол, не спится,не воюется, не поётся.Где в лесу ей было умытьсяили напиться?Ни ручья, ни колодца.Только черная гнилая водицав кабаньих следах на болотце.На сносях уже, и всё не стыдится,на месте ей не сидится.Мимо пройдёт: крынки бьются,в трещинах кувшины и блюдца.Каждый вечер то медведь, то лисицаприходят к ней повидаться.Призадумайтесь, братцы.Что может у такой народиться?Как пойдёт на реку за солнцемлюбоваться стрекозьим танцем,там она должна и остаться.Хватит причитать и креститься.Следуйте за ней вереницей,закройте платками лица:всех припомнит,коли вернётся.Нитке должно тянуться,веретену вертеться,а молодой царице –в Духов день из воды казаться,ниток просить, тряпицу –обернуться,согреться.сентябрь 2012

«Вот опять вокзал…»

Вот опять вокзал,то есть вопли, гудки и топот.Кто-то волоком тащит тачку –не достаёт колеса.Закрываем глаза.Проводим мысленный опыт.Представляем грядущие ужасы и чудеса.Например, мне полтинник:Шопен и осётр на ужин;охранник, на треть состоящийиз шеи и рук.Или я – бомж.Тогда охранник не нужен:тухлая сельдь в кармане – эффект не хуже.Все уступают дорогу.Море пространства вокруг.Пусть я, к примеру, курю «Беломор»на крышеили ем паровые котлетыи посещаю бассейн –разницы нет ни малейшей,то есть совсем.Меняется антураж.Рука – рисует и пишет.И что-то внутри головы просеивает, просеиваетпространство, словно китовый ус,фильтрует тонны воды,оставляет цвета и звуки.Я допускаю, что однажды проснусьи будто впервые увижусвои узловатые руки(тыльная сторона пятнистая, как тритон).Обнаружу себя, обживающую притон,склочную,навязчивую притом,с неприятным щербатым ртом.Раздавшуюся втрое,или истаявшую на треть…Никогда ничего не боялась раньше,не буду и впредь.За пять минут до второго инсультабуду смотретьв собственные глазана оплывшем чужом лицев грязном зеркале вокзального туалета.Я вряд ли вспомню,была ли, собственно, цель.Скорее меня позабавит, что я в конце.Отсюда, с конца,видны нюансы сюжета.сентябрь 2012

«Умный оборотень..»

Умный оборотеньвсегда готов к полнолунию:снял одежду заранее, разложил на полу её.Всё понятно: загнал добычу – рви и кромсай её.Никаких сюрпризов.Чёткое расписание.А не как у меня:срывы, тёрки с работодателем,за версту несёт то ли дольником,то ли дактилем.Сплевываешь маяковщинуртом перекошенным,кружишь часами над трассойголодным коршуномв ожидании ритмов, дорогу перебегающих(вон один семенит и не видит в небе врага ещё).Просыпаешься часто из вторникасразу в пятницу,все свидетели либо пялятся,либо пятятся.Весь в налипших перьяхи золотой пыльце,музья кровь на пальцах и на лице.Умный оборотень красив,безупречно выточен.Вежлив с вами, хотя, казалось бы, вы-то, вы-точемзаслужили?Ничем.Просто просто быть милосерднымбудучи трехметровым, клыкастым, серым.Умный оборотень рассеян порой нарочито,но где, когда и насколько его накроет –давно рассчитано.Я же – злой суетливый зверь – вне систем,вне времени.Я могу вас сжевать и не вспомнить вашего имени.Я не знаю ключа, запускающего мутацию,я боюсь превратиться однажды – да так остаться.Что-то страшноекараулит меня на выходе из норы.Там, где вчера был его укус,утром вспух нарыв.И уже непонятно, можно ли вырваться из игры,столько лет учусь говорить слова –получается только рык.август 2012

«В понедельник…»

В понедельник,в пять тридцать шесть утра,или, может быть, в тридцать пять,он решает вдруг, что ему поравсё менять.Он решает бросить свой институт,натянуть холстыи писать дороги, сады в цветуи мосты.Он решает выгнать своих химери чужих людей.Выбираться за город на пленэркаждый день.Ни секунды зря, как легкоатлет –до семи потов.А таланта нет… Ну, допустим, нет.Ну и что?Он смеётся розовым облакам,мчится, шаркая, в кабинет,и стучит ореховая клюкао паркет.июль 2012

9/05

Собирается тщательно,ордена прикрепляет к лацкану,рукава и воротники расправляет ласково.Надевает туфли, платок, берет костылии уходит в заднюю дверь, чтоб не засекли.В центре, возле продмага, памятник,дальше кладбище –далеко,спасибо погода пошла на лад ещё…Взрослые смотрят молча,дети кричат:«Мама, мама, гляди, у старухи снова парад».У старухи парад, всё правда,сольное шествие.Года три назад шли колонной: она и шесть еёне сказать друзей,вернее будет – родных.Четверых с тех пор схоронили,двое больны.Нынче нужно идти за всех.Вдоль домов покошенных,мимо женщин и мужиков, и коров и кошек их.Если бросить ныть,не такой уж и дальний путь.Доползёт как-нибудь.май 2012