Ученик Проклятого
Шрифт:
Повелитель зверей, едва закончив с менталистом, немедленно попрощался, после чего на глазах собравшихся магов превратился обратно в куницу. Пока все удивленно таращились на случившееся, зверек пулей выскочил из шатра, скрывшись за ближайшим домом.
Сразу привязывать мага подчиняющей формацией не стали. Требовалось выяснить все, что он знает, до того, как его мозги очистят от «лишней» информации менталисты. Подчинение нанесенной формации требовало некоторой подготовки разума. Если королевских теней принуждали склониться перед своим хозяином самостоятельно, как бы делая подчинение осознанным выбором, то в данном случае
Летиру, конечно, досталось. Едва душу менталиста перетащили в другое тело, он пришел в себя и долго ругался матом. И не скажешь, что из благородных. Приведя нервы в порядок парой глотков довольно крепкого алкоголя, вкуса которого младший секретарь даже не разобрал, он потребовал права присутствовать во время пыток. Его ненависть к захватившему его организм магу была безграничной, так что каждый вопль боли последнего сладким медом проливался на душу пострадавшего помощника. Ну а чтобы он не присутствовал в пыточной без дела, парню вручили магическое перо и стопку свитков, велев записывать каждое слово пленника.
Наиль, под руководством Зиргрина, очень быстро нашел правильные методы, способные повлиять на ментального мага. Всего лишь спустя пять часов тот запел соловьем, рассказав все.
Магистр, поселенный в тело свихнувшегося подростка, окончательно сломался. Он растерял всю свою уверенность и мечтал лишь о смерти. Вот только маг хорошо понимал, что никто не даст ему умереть. Для него была уготована куда как более неприятная участь. Вскоре его мозги вскипятят десять мастеров ментальной магии. У него отнимут личность, имя, память. Все, что останется — это лишь магические знания и бесконечная собачья преданность Альзарду. Участь, в разы хуже смерти! Если бы он только знал, чем все обернется…
— Закончил? — поднял взгляд на Наиля Летир. На удивление, жестокость увиденных пыток вовсе не оттолкнула Фаньета. Скорее, он еще больше начал уважать своего сверстника, к которому был приставлен в качестве обслуги.
— Больше ему нечего сказать, — отозвался вместо парня дознаватель.
— Прошу, убейте меня. Убей меня, мастер смерти. Умоляю… Я не хочу… не хочу…
— Надо было думать до того, как на глазах повелителя зверей вешать на меня ментальную метку.
— Это было не у него на глазах, — печально улыбнулся беззубым окровавленным ртом менталист. — Я поставил метку, когда ты явился спасать Дарнака…
Наиль уже знал об этом. Одного не учел несчастный чародей. У повелителя зверей глаза по всему лесу. Но парня не особенно волновало, что привело неслабого мага к такому позорному исходу. Да и вообще мало что могло его сейчас взволновать. Отключение эмоций перед началом пыток — это жизненная необходимость, чтобы не спятить от всего происходящего. Наверное, он никогда не привыкнет к подобному.
— Пошли, отнесем генералу записи допроса, — взглянул на Летира дознаватель. Парень, который с некоторых пор подчинялся только Наилю, вопросительно взглянул на парня, складывающего в специальный ящик пыточные инструменты.
— Иди, — кивнул Наиль, убирая пыточный набор в пространственный артефакт
Летир с дознавателем выбрались из погреба, в котором и была оборудована пыточная. Вскоре за ними следом поднялся и Наиль. Он подставил влажные руки под солнечные лучи. Пальцы — единственные участки его тела, которые оставались открытыми и могли ощутить прикосновение свежего ветра. Всего второй день он ходил в костюме элиты королевской разведки, но уже сейчас начал ощущать себя довольно скверно от такой жизни.
«Потерпи, это не продлится долго», — постарался утешить его Зиргрин, сам когда-то прошедший через нечто подобное. Обстоятельства Наиля были гораздо лучше, чем те, в которых был его учитель много лет тому назад, но это все еще оставалось довольно неприятным опытом.
«Два года», — тяжело вздохнул юноша.
«Но тебе не придется ходить в этом костюме все это время. После завершения войны ты вернешься в Затон и будешь работать только по зову генерала. Все не так уж плохо. Лучше скажи, когда собираешься добавлять грузы? Время идет, твоя адаптация к новому весу лучше, чем даже мне представлялась. Очень быстро привыкаешь. Еще дней пять — и нужно будет увеличивать вес».
«Скажу сегодня Дарнаку».
— Микон не вернулся? — спросил парень одного из патрульных солдат.
— Никак нет, не возвращался.
Молодой человек нахмурился. Его напарник пока не превысил выделенного на зачистку времени, но был близок к этому.
«Зря волнуешься, он — опытный боец. И поверь, в опыте он тебе даст немалую фору».
«Надеюсь, с ним все хорошо. Не хотелось бы отдуваться за него».
«А ты становишься привередливым», — усмехнулся Зиргрин.
«Пока я на этой чертовой войне, то почти совсем не зарабатываю. Это раздражает».
«Ну почему же, считай, что ты отрабатываешь обучение своей сестры, ее личную алхимическую лабораторию и благосклонность Дарнака. Даже если бы ты выполнял в день по пять заказов — все равно бы столько не собрал, чтобы оплатить все это».
Очень скоро оказалось, что Наиль действительно зря переживал о судьбе своего напарника. Зиргрин был прав относительно Микона. Уже к вечеру этого дня на территорию временного штаба ворвался разгоряченный жеребец. Пожилой убийца буквально сполз с хрипящего и исходящего паром на прохладном воздухе скакуна, тут же поковыляв в сторону дома Дарнака. При этом, он придерживал явно раненную правую руку. Едва увидев его, Наиль ринулся следом, на ходу доставая из карманного пространства различные исцеляющие и укрепляющие зелья.
— Где твои отряды? — сухо поинтересовался генерал, поднимая взгляд от полученных от Летира конспектов с допросами менталиста.
— Мы попали в засаду, один отряд был полностью уничтожен, но других жертв удалось избежать, хотя есть раненые. Они идут с пленниками, так что двигаются медленнее. Там Кром за главного.
— Ага. Сколько пленных?
— Триста семьдесят человек. Почти в каждой деревне часть жителей оказалась разведкой врага. Эти ублюдки даже семьи завели. Есть много магов, их пришлось усыплять. Все в ошейниках, магам переломали пальцы и в зубы по деревянному кляпу.