Ученики Берендея
Шрифт:
– Позволь, закончу. У друга моего похожая есть карта. Про себя, его я Женей называю часто, ударение на первом слоге. Произнести лишь стоит, в мыслях либо вслух, для исчезновения причину он находит тотчас.
Колдун, как дегустатор, неспешно одно и то же слово проверял губами, затем развёл руками:
– И ведь верно, как раньше не сообразил? «Женя» ничего изменить у нас не сможет, слишком поздно. Вот «Евгений», да вкупе с отчеством - сила несокрушимая!
– Опять лжёшь, - перебил я.
– Если следовать выкладкам твоим, в районе сорока лет его осталась сила; серединку жизни,
Вытаращил Поприще глаза.
– Я думал, это сказки. Но ты видел, значит, есть она. Что ж, постараюсь справки навести. Оставим, Андрейка, эту тему. В конце концов, ты повелитель сектора отныне! Никто тебе уже не нужен, сороковая доля мира нашего принадлежит тебе по праву. Твоему Евгению-свет Васильевичу досталось столько же. Поведители других секторов на конкурентов всегда смотрели косо.
– Повелитель из меня? Ещё чего! Своих забот по горло.
– Кубики повелителя у тебя, и тем всё сказано.
– Но я не хочу…
– Теперь нежелание твоё не имеет силы. Конечно, можно кубики вернуть - скажем, Синдбадскому. Или более достойной кандидатуре. Но у тебя они пока, спеши. Вам поглубже прокопать границы вышло да зорко их стеречь.
– Ты предлагаешь княжествами раздробить…
– А ты помалу привыкаешь спорить, личным записал врагом за то, что немощен и стар, - извини, так видится со стороны. Однако, не учитываешь опыт, находишь приемлемыми только проверенные варианты. К примеру, эСэНГе?
– Поприще прыснул в кулачок: - Уж Западу в поклоны записались: у них товары, технологии, и деньжат занять всегда.
– Не вижу ничего смешного.
– Ну как же? Начнём меняться: что есть у тебя?.. Базаром три заправляют торгаша, строят глазки, а ножики за пазухами греют. СНГ - Совершенно Не Годится. Слепцы Нужны Гегемону. Свет Найди Горний… довольно, впрочем. Досадно создателю, творцу идеи, когда его аббревиатуру толкуют массы, как кому охота.
– Сам не запутался ещё?
– спросил, иронию в карман упрятав.
– Больно мудрено.
– Не скажи, это как поставишь. Заставь народ долбить одну-единственную фразу, и она сработает, разрушая всё, что не в частоту её вибраций. Иными словами, окружающие государства самостоятельность утратят постепенно. Краской на флажках и плакатах сделается Независимость, но только считанные, точнее, избранные разберутся в этом. Сам подумай: то устраивали сперва границы, вооружались, то вдруг стирать пошли их. Заметь: у вас там всякой глупости оправдание достойное находят.
Я призадумался.
– Есть смысл в твоих словах, не спорю.
– Это что? Вещи слишком очевидные. Электорат полезно занять хоть чем-нибудь. Песок и воду, камни на гору таскать, рыть ямы либо надзирателем служить. И будешь править, не тужить.
– Но независимость как утратить может Запад?
– Нужен повод. Скажем, объединяющая система и единая валюта, сглаживание различий - вплоть до личностных. Глобализация, скажем так.
Стало скучно и грустно. Он вернул меня в покинутый мир. На миг показалось, что я оттуда никогда не вырвусь. Действительно, имел Поприще выход и черпал информацию без разбора. Да он вдвойне опасней,
– Цена. Меня цена твоих услуг интересует.
Маг жиденькую потеребил бородку.
– Давай так: я службу выслужу сначала, а как надумаешь, там и спроси.
– И до поры той - верой и правдой?
– У нас не возбраняется… Однако, иногда меня пугаешь эдак. О чём опять задумался, Андрейка?
На самом деле, я просто засмотрелся. Необычный ракурс позволял разглядеть нечто большее именно с этой отметки, где я стоял. Сквозь кору могучего дуба прозревал заманчивые дали, о каких мечтал не раз. Спрашивал меж тем себя: а хотел ли я когда повелевать другими? Отнюдь. Не имел гарантий, что буду справедлив и мудр. Долгов наворотить перед собратьями куда как просто, а это лишний круг заказать себе. Изрядно на посту соблазнов, минусов и плюсов. У нормы-потогонки рабочий график не в почёте; делёжка премиальных, уменье взятками распорядиться, вовремя себя причислить к свету высшему, - потом окажется, среди толпы бесцветной, на грани неприглядной нищеты проживали подлинные люди, краше во сто крат и целомудреннее павлинов микрофонных.
– В чём заключаются права повелителя сороковой части?
– Нет сложностей особых.
– Тут Поприще замолк и выпучил глаза. Прохаживался уже известный нам Столб Света рядом с ним, то брал в объятия, то отпускал. Колдун на светлом фоне чернее угля оказался. Попривык слегка и, чуть заикаясь, в паузах продолжил: - Караулишь появление новичков, вычисляешь и напасти насылаешь. Задача: отбить охоту сюда соваться вообще. Я до конца не разобрался, как насылать, но тот, у кого я отнял кубики, владел искусством в совершенстве. Лишь с местным контингентом я умею обращаться. Скажем, сыщется болтун, к восстанию подбивающий народ, - нашлю град-ливень на поля его. Пока лишь собственною шкурой дорожат рабы, а домик в центре называют «моя хата с краю», то это сильно облегчает дело: повелитель может спать спокойно. Или вот, скажем, за водицей ступает юная девица: легка и грациозна, но с вертопрахами серьёзна.
– Стрельнул колдун глазами в сторону мою.
– Только слово молви, любую мы в кредит оформим.
– Позволь вопросы эти мне самому решать.
Напоследок я проинспектировал жилище соловьёв-разбойников. Возможно, мне не раз ещё у них придётся побывать; есть ли рост благосостояния или обитатели нищают потихоньку, - всё это я узнаю в скором будущем. На момент текущий можно смело заявить: мебель имеется. Собрана из разных гарнитуров, в основном из ДСП. Минуя таможню и налоги, кто-то снабжает братию дешевкой. В дверях почти свежие поступления - посылки «из Парижу», так и написано, где адрес отправителя должен быть указан.
В сушилке комбинезоны сохнут, валенки и рукавицы.
– Из-за границы сектора идёт посылка за посылкой: валенки, перчатки, шапки. Как надлежит мне поступать?
– Пишешь бумагу - отказ от них в пользу банка, и всякий раз составляешь разовые прошения о выделении под сезон конкретный. Банк рассмотрит и решит, выдавать или отказать… В Нулевом иначе? – Колдун повёл плечом.
– У нас до такой тупости не докатились.
– Не знаю, что есть тупость, но днём позже какие-то события повторяются у нас, соседи мы.
– Колдушка со злорадством к выходу шагнул и ткнул перстом в пространство: - Со свалок ваших мусор скоро хлынет к нам сплошным потоком, границы сдерживают натиск на пределе крайнем. И страшусь я дня, когда обвал случится: шахтёрам лишь знакомо это чувство.