Училка моего сына
Шрифт:
Заранее большое спасибо!
Глава 36
Глава 36
Лия
Захар раздражен - это видно. Сразу бросается в глаза. Я - в полной растерянности. Не знаю, что чувствую, не знаю, что делать дальше. Еще рано. Нужно успеть на работу... А Богдан? С кем он останется?
Все эти мысли теснятся в моей голове, поэтому я особенно не смотрю по сторонам. Когда машина останавливается
А зря....
Около подъезда на меня налетают. Вспышки камер... Их человек десять.
Но такое ощущение, что на меня напала свора голодных бродячих псов.
– Вы - Лия Морозова?
– Вы работаете в школе и занимаетесь проституцией?
– Какое отношение вы имеете к олигарху Кабирину? Вы его содержанка?!
Это льётся со всех сторон. Я не ожидала. И не представляю, что делать. А я ведь еще и с Богданом, которого прячу за спину.
Откуда эти люди здесь? Что им надо?!
Безобразие прекращает появление того самого олигарха, о связи с которым со мной хотели поговорить журналисты.
Оно фееричное. Вот уж кто не теряется. Без всякого вступления он выхватывает наверняка дорогущую камеру у одного из них, грохает её о землю.
И отдает четкий приказ своим - то ли охранникам, то ли головорезам:
– Всё, что они успели записать и заснять - зачистить! Не отпускать их, пока не сделаете...
– Не имеете права!
– кто-то запальчиво заявляет.
– Кто будет ерепениться, закопать в лесу - живьем!
– цедит Захар.
И непонятно абсолютно - то ли стебется, то ли серьёзно говорит.
Потом разворачивается в мою сторону, хватает меня за запястье и уводит обратно к машине. А я держу руку Богдана. Так вот и тащим один другого.
Захар возле машины отдает четкий приказ:
– Залезайте!
– я стараюсь вообще не смотреть никуда, чувствуя как сгораю на костре из стыда и неловкости. Лишь замечаю, какое выражение лица у брата...
И от этого становится до того тошно... Словами не передать.
Машина трогается сразу, как только мы с Богданом пристегиваемся.
– Лия... А почему эти люди так про тебя говорили?
– спрашивает перепуганный Богдан.
И всё - меня прорывает. Я закрываю лицо ладонями и принимаюсь рыдать. Горько, навзрыд. Захар говорит что-то - я не слышу. Богдан тоже что-то говорит, я и его не слышу.
Лишь бормочу:
– Ну, за что это всё со мной!
В итоге машина останавливается. Захар пересаживается назад, Богдана отправляет на переднее пассажирское место. Мне суёт в руки бутылку с водой и велит:
– Пей!
У него такое лицо, что отказаться даже страшно. Меня, наверное,
Делаю глоток, потом еще один. Потом... Короче, кое-как беру себя в руки.
Кабирин неожиданно пересаживает меня к себе на колени.
Вытирает моё мокрое лицо руками, затем откуда-то у него появляются салфетки. И влажные, и сухие. Еще чуть-чуть и нос выбивать заставит.
– Успокаивайся давай... Хватит себя изводить! Ты, что, вообще делаешь?
Делаю глубокий вдох. Он какой-то по-детски жалобный, с придыханием.
– Ты абсолютно не умеешь успокаивать, - говорю ему совершеннейшую правду, - После твоих успокаиваний тебя прибить хочется...
Захар хмыкает.
– Зато нюни не хочется распускать. Это уже плюс.
– Плюс, конечно... Меня в проститутки записали...
Морщится.
– Наплюй и забудь. В жизни бывает много бурь. Бывают и похлеще этой. А чужое мнение - оно ценно только от тех людей, которые сами что-то из себя представляют. Остальное - так, ветер. Знаешь поговорку - собаки лают, а караван идёт?
– Слышала...
– Вот пусть себе лают. Хоть охрипнут. Главное, чтобы караван шел в нужную сторону.
И протягивает мне сухую салфетку.
– Нос вытри, у тебя течет...
Захлёбываюсь.
– Тыыы...
– Вытирайся давай. И домой поехали. Хорош... Зря тебя только послушал сегодня. Ведь не хотел...
– Но...
– собираюсь что-то возражать. Только что?
Захар целует меня в лоб. Как маленькую. Ссаживает обратно на сиденье, пересаживается за руль.
– Можно я тут останусь?
– спрашивает Богдан.
– Оставайся. Я аккуратно поведу, - разрешает ему Захар.
– Всё будет хорошо!
– заявляет мне брат спереди.
– Ага...
– буркаю я.
Прикрываю глаза. И тут звонит мой сотовый. Это директор лицея. Явно не с хорошими новостями.
Но всё равно беру.
– Здравствуйте!
– голос-то у него какой. С преступниками так не разговаривают, - Вы отстранены от должности. Будет проводиться разбирательство и...
– Дай сюда!
– требует Захар. И руку тянет назад.
Отдаю, а то еще врежется куда-нибудь.
– Вы кто?
– спрашивает первым. Агрессивно, напористо.
Наверное, по таким, как Кабирин, сразу видно, что с ними лучше не связываться. А я - мямля. Вот и валится на меня всё со всех сторон.
– Я - начальник Морозовой... Директор...
– слышу, ведь разговор на громкой связи.
– Проверку вы, конечно, господин директор, можете проводить, но очень вам рекомендую помнить об ответственности за клевету. И о прочих сопутствующих факторах. Всего вам доброго!