Училка моего сына

Лав Натали

Хмыкаю.

– Не надо было драться. тогда был бы стейк и жареная картошка.

– Тоже верно, - вздыхает Захар, - Но я всё съем.

В этом я и не сомневаюсь - аппетит у взрослого мужчины вполне себе здоровый.

– Я по-твоему обжора?
– подмечает Захар мой взгляд и верно его истолковывает.

– Не знаю...
– теперь уже откровенно смеюсь.

– Лий...
– без всякого перехода огорошивает он, - Тебе нужно выйти за меня замуж.

Настораживаюсь.

– Если это из-за беременности, то я...
– я ему не доверяю. И не хотела бы пока этого замужества.

– Нет. Это не из-за беременности, -

Захар моментально напрягается, - Это из-за Богдана. Я использовал все свои возможности, но та стерва, которая всё это затеяла до сих пор мутит воду. Видимо, всерьёз считает, что ты нацелилась на её мужа, а учитывая, что у неё папа - государственная шишка, проще будет сделать все, как положено.

Я чувствую, что ловушка, в которую я угодила, вот-вот закроется.

– Лия... Если ты захочешь уйти, после того, как всё утрясется - я тебя отпущу, - хрипло произносит Захар и ловит меня за руку, пожимает мои холодные пальцы, - Я... Больше никогда не буду тебя ни к чему принуждать. Просто сейчас это самый эффективный и быстрый способ решения проблемы.

А вот теперь я пытаюсь рассмотреть, что там у Захара в душе - очень внимательно вглядываюсь в его глаза. Мне очень нравится, что он не отводит взгляд.

– Я очень хочу тебе верить. И надеюсь, что ты не манипулируешь мной и не обманываешь меня. Прежде, чем поступать так со мной, подумай о том, что бы ты чувствовал сам по отношению к человеку, который поступает так в отношении тебя, - наверное, мои слова наивны. но это именно то, что я чувствую.

И мне хочется, чтобы Захар понял меня и дорожил моей откровенностью.

– Лия, я не лгу тебе сейчас...
– произносит вроде бы уверенно.

А я решаю его зачем-то поддеть.

– И когда же наша свадьба? Всех своих знакомых на неё соберешь?

– Я б с удовольствием. И гордился бы тобой как самым редким сокровищем, но расписаться нам надо завтра. И передать документы в опеку. А еще - если ты не против, неплохо было бы, если бы я усыновил Богдана. Так вопросов было бы еще меньше.

Он серьёзно это всё? Кажется, до меня только тут доходит, что угроза снова вполне реальна и что Богдана на самом деле могут отобрать. Но также нельзя! Кому нужен мой брат. кроме меня? Что я сделала этой женщине? Да я даже, как выглядит её муж, о котором она так печется, толком не помню!

Притихаю. И спорить уже не хочется. Когда же нас оставят в покое?

– Хорошо... Давай распишемся, - тихо соглашаюсь я.

Захар меня обнимает. И целует в губы. Сначала нежно, а после так - что голова кружится.

Отстраняется от моих губ и тоже тихо говорит:

– Ты не пожалеешь.

А я не знаю. Не уверена, что наша жизнь сложится хорошо.

– И если ты хочешь свадьбу, то...

Я отрицательно мотаю головой. Слишком энергично даже. Мне не нужна публичность. Особенно после всего, что случилось.

– Не надо!
– возражаю эмоционально, - Я... Вдруг кто-то из гостей видел то видео? Я с ума сойду, пока буду думать обо всём этом.

– Но, Лий... Девушки мечтают о чем-то таком.

– Я мечтаю о безопасности, - признаюсь я, - И о спокойствии.

Он прижимается губами к моему виску.

– Я с тобой, моя хорошая. Ничего не бойся.

Глава 41

Глава 41

Лия

Когда

я уезжаю от Захара, то начинаю очень нервничать. Куда я лезу? В пасть ко льву? Ну, какая из меня жена для Кабирина? Он же меня проглотит, даже не пережёвывая. Он сильнее меня и намного. И я сейчас не только про его состояние и положение в обществе. Про стержень внутри. Может, так и должно быть, чтобы мужчина был сильнее женщины, потому что это мужчина - глава семьи и защитник, а женщина - хранительница очага и продолжательница рода? Женщины уязвимей. Но лишь до определенного момента. Так вот - это момент у меня наступил? Или еще нет? Как будет относиться ко мне Захар, когда я выйду за него замуж и как быстро я ему надоем?

Или я просто пугаю себя, зациклившись на непростом начале наших отношений? Но после той ужасной ночи, Кабирин всегда приходил мне на помощь. Всегда. Пусть грубовато и неуклюже, но ни разу он не отвернулся от меня. Да и... Как быть теперь? Я от него беременна... Ситуация с Богданом всё время на грани. Справлюсь ли я со всем этим, если откажусь выходить за Захара?

И почему, ради всего святого, я думаю об этом теперь, когда уже согласилась?

Но я думаю. И всё сильнее нервничаю. Не помогают ни ромашковый чай. Ни попытки занять себя. Даже Богдана, который пытается мне что-то рассказывать, я слушаю краем уха, так велико моё напряжение.

Уже завтра я стану женой Кабирина. Насколько я поняла Захара, мы распишемся прямо в больнице.

Я начинаю ходить по комнате из угла в угол.

– Лий, что с тобой?
– всё-таки пробивается в моё сознание голос брата.

Непонимающе на него смотрю.

– Я тебя уже несколько раз позвал... Ты не реагируешь. Я тебе рассказываю, а ты не слушаешь, - Богдан удивленно на меня смотрит.

– Богдан, у меня что-то голова сильно разболелась. Я пойду прилягу, а ты...

– А я с Еленой Алексеевной побуду. Я пельмени домашние хочу. Она уже тесто сделала. Помогу ей налепить, - Богдан и мне часто на кухне помогает и многое уже сам умеет делать. Ему нравится, я не мешаю.

Возможно, растет великий шеф-повар.

Я забиваюсь в свою комнату, как в норку, и сижу там, не высовывая носа. Что я натворила с собственной жизнью? Очень ярко вспоминается всё, что говорил и делал Кабирин тогда. А что, если стоит мне только выйти за него, он снова превратиться в бездушного монстра?

Захар присылает несколько сообщений, на которые я отвечаю односложно.

Меня не беспокоят. Только ужин приносят. Как раз те самые домашние пельмени. С запиской от Богдана: "Для моей любимой сестры". Это меня немного успокаивает, напоминает, зачем весь этот риск. Вечером ко мне в комнату приходит брат. С книжкой. Сказками Пушкина. И читает мне стихи великого русского поэта. Под них я засыпаю. Сплю очень беспокойно, много раз просыпаюсь. Богдана в моей комнате нет, значит, ушёл к себе.

На рассвете просыпаюсь окончательно, потому что больше не могу сомкнуть глаз. Просто лежу в кровати.

Пока дверь комнаты тихонько не открывается. Первым в дверной проём показывается огромный букет роз на длинных стеблях практически в человеческий рост.

Я сажусь на кровати, сильно растерявшись.

Следом за букетом показывается и сам жених. Увешанный какими-то пакетами с ног до головы, как верблюд.

И все мои страхи осыпаются как отстающая штукатурка. И кажутся такими же ветхими.